Я буду ждать твоего приезда из Рузы. Верю, что все образуется. Только не хочу никакой беды, слышишь? А то я просто не смогу дальше жить. Нацарапай мне хотя бы два слова…………………………

Еще раз прости. Люблю… Жду.»

____________________

Незачем писать и стараться чего-то поправлять.

____________________

«Час пик». Подошел после спектакля. Прошу отложить разговор после Рузы.

— Спасибо. Если бы не сказала… Больше бы ты меня не увидела…

Руза

Альферавичуте,[51] Иван,[52] Фелька,[53] я. Феля пил горькую, тяжело — себе, пытка — окружающим. Выпила 50 грамм. Вечером фильм «Генералы песчаных карьеров».

____________________

Сплю, гуляю, читаю. Фелька вечером бросает нас ради сауны. Втроем — с Иваном и Галкой. Иван хохмит — весело.

Фильм «Молодой Хуарес» — жуть.

14 марта

Вечером фильм «А вы любили когда-нибудь?» — «Ленфильм». В эпизоде — Машка.

____________________

Села на диету Высоцкого (?) — 2 бутылки шампанского. Вечером ела за троих, точнее жрала.

16 марта

Мой день рождения (настоящий день рождения 17 марта).

Спектакль «Товарищ, верь!». Шел плохо из рук вон. Общались с Лёней. Радость: «Если бы не сказала, не стал бы жить».

А днем — «Танька-пантомима»[54] с открыткой. На обратной стороне:

«Нинка! Ты права: ничего нет лучше и добрее лошадей и зоопарка! Они приносят счастье, и эта ежиха будет твоим талисманом. Это кусочек меня. А я желаю тебе только хорошего и доброго! Целую! Поздравляю!»

20 марта

Отпустили в Одессу.

Л.: — К морякам?

Я:-Да!

Л.: — Не отпущу.

Я: — Я морально устойчивая. (Как посмотреть.)

Л.:-Да?

Я: — Ага.

Пришла на репетицию. Уходя, пококетничала и послала ему воздушный поцелуй.

22 марта

В гостях у Галки Грачевой и Матвея Ошеровского.[55] М.А. — замечательный. Завтра — генеральная репетиция «Левши».

29 марта

Дом звукозаписи. Записали с Высоцким две песни к к/ф «Контрабанда». Красивое танго «Белая мадонна» о любви двух лайнеров. Слова написаны Володей, как будто о нас с Лёней. Она его всю жизнь ждала, и, когда он стал никому не нужным, старым, поржавевшим, тогда с ним — «встала рядом белая мадонна». Запись получилась хорошая. Володя был галантен, выдвигал меня поближе к микрофону. В общем, все были довольны. Вторую песню «Сначала было слово» Володя должен был петь один, но передумал и предложил эту песню опять спеть со мной.

— Володя, я же не знаю ни мелодии, ни слов.

— Ерунда. У тебя в руках будут ноты со словами.

И потащил меня к фортепьяно, где я прослушала мелодию. Короче, и эту песню мы записали.

____________________

Вечером перед спектаклем встретились с Володей неожиданно под сценой. Лукавый. Начал было что-то, но осадил себя: «Нельзя: Валерий мой друг». Смешно. Потом: «У нас получилась замечательная запись, красивая. И, вообще, у нас с тобой хорошо сливаются голоса. Давай, сделаем с тобой пластинку?»

«Давай» — убегая, ответила я. Была озабочена совсем другими делами.

5 апреля

Опять письмо К. — Золотухину с ее «трахнуть», «спать с тобой не буду». Ушел бы к ней З., что ли. Звонок Лёни. Нежность. Какое-то наваждение. Не могу не думать о нем, тянет к нему. Когда нет рядом — тоска, хоть вой, и некуда себя девать. Ничего с собой поделать не могу. Никогда у меня не получится забыть его.

7 апреля

Ужасная, позорная со мной произошла история. Утром — спектакль «Тартюф». После спектакля Лена В.[56] привела своего возлюбленного для знакомства. Я должна была дать ему оценку. Дала оценку положительную, показав большой палец. Уговаривают на полчасика в ближайший ресторан «Поплавок». После долгого сопротивления все-таки согласилась. И мы дунули. Там выпили за них шампанское. И здесь я погорячилась: мой пустой желудок вдруг взорвался очумелым весельем. Час, второй, на третий — дом уже не вспоминался.

За соседним столом заинтересовались моей особой: «Как Вас зовут?» — «Роза». — «Где работаете?» — «На „Трехгорке“, а по вечерам — у трех вокзалов», — так я себя развлекала. Как потом оказалось, сосед был приятелем Тани Лукьяновой, который только что посмотрел спектакль «Тартюф» с моим участием.

Кончились посиделки в ресторане на Ленинском проспекте: прокутили деньги в «Поплавке», поехали занимать деньги к какому-то знакомому, жившему на Ленинском. Мы в ресторане «Спутник». В зале — депутаты, у них в эти дни проходил съезд. Наш столик — ближайший от оркестра. Заиграли мелодию из фильма «Генералы песчаных карьеров». Ностальгия. Начиненная самыми чистыми чувствами, несмотря на отговоры друзей, пошла к сцене, нежно попросила сыграть еще раз, присев на край сцены. Заулыбались и стали играть, а я растворялась в музыке, думая, конечно же, о нас с Лёней. «Вы что тут расселись? Идите на место!» — какая-то неряшливая тетка схватила меня за рукав. Тетка не знала, что затронула «святое», и мой монолог навзрыд на весь ресторан про несовершенство российское и человеческое кончился в милиции, где и продолжился мой моноспектакль в присутствии нескольких стражей порядка. Сцена со слезами и соплями: «Если бы у меня был пулемет, я всех бы вас здесь перестреляла…» — вспоминать тошно. Потом, вдруг угомонившись: «Я, наверное, неважно выгляжу — у вас нет тут какого-нибудь зеркала?» Подвели к разбитому осколышу. Чуть пригладила волосы. Наверное, вид мой меня удовлетворил, и чуть-чуть по-хозяйски: «Я никогда не была в подобных заведениях, пожалуйста, покажите клетки, где сидят». И ведь поводили, показали. Господи, глаза б мои не видели и уши не слышали: страшные, лохматые, грязные, уродливые лица, которые хрипели, орали невесть что пьяное… безобразно орущая женщина, отчего стало особенно жутко. Экскурсия «удалась» и, спасибо сотрудникам милиции, привела меня в чувство. Когда привели обратно, спросили про мужа — есть ли?

Голова кивнула.

— Позвоните мужу Если он за вами приедет, мы вас отпустим.