litbaza книги онлайнНаучная фантастикаУвечный бог. Том 1 - Стивен Эриксон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 138
Перейти на страницу:

Пока держи все в себе. Ты не знаешь, что тут произошло. Ничего не знаешь наверняка. Пока не знаешь. Просто потерпи.

Достоинство в том, чтобы просто терпеть. Как мама.

Запах горелой травы. Одна щека прижата к чему-то мокрому, вторую овевает холодный воздух, неподалеку щелкает жук. Солнечный свет пробивается сквозь веки. Пыльный воздух просачивается в легкие и выходит обратно. Части его тела лежат рядышком. По отдельности. По крайней мере, так кажется, хотя такое представляется невозможным, так что он отбрасывает эту мысль, что бы ни говорили ему чувства.

Мысли; хорошо, что они хоть есть. Это просто триумф. И если бы только суметь сложить свои кусочки воедино – те, которых не хватает. Но это может подождать. Сначала нужно найти какие-то воспоминания.

Его бабушка. Ладно, по крайней мере, старая женщина. Предположения могут быть опасными. Возможно, это ее поговорка. А родители? Что там с ними? Попробуй вспомнить, разве сложно? Его родители. Не слишком блестящие. На удивление тупые… он всегда задавался вопросом: не прячут ли они что-то. Должно же было что-то быть? Скрытые интересы, тайные страстишки. В самом ли деле маму так волновало, что наденет сегодня вдова Тридли? Этим и ограничивался ее интерес к внешнему миру? У бедной соседки и было-то всего две рубахи и одно платье до лодыжек, совсем истрепанное; а как еще быть женщине, муж которой остался высохшим трупом в песках Семи Городов, – а на пособие по утере кормильца не особо разгуляешься. А тот старик дальше по улице, который все пытался подкатить к ней, что ж, ему просто практики не хватало. И не стоило насмехаться над ним, мама. Он делал все, что мог. Мечтал о счастливой жизни, мечтал пробудить что-то в печальных глазах вдовы.

Без надежды мир пуст.

А если папа постоянно насвистывал какую-то бесконечную песенку, если не прерывался, как будто отвлеченный какой-то мыслью или пораженный самим ее наличием, так человеку преклонных лет есть о чем подумать, так? Было похоже, что так. И если он норовил нырнуть в толпу, не глядя никому в глаза, так что ж: был целый мир мужчин, позабывших, как быть мужчиной. Или никогда не знавших. И это были его родители? Или чьи-то еще?

Откровения обрушились внезапно. Одно, три, десятки, целая лавина… сколько ему тогда было? Пятнадцать? Улицы Джакаты внезапно стали тесны перед глазами, домишки съежились, здоровяки квартала превратились в хвастливых карликов с жалкими глазками.

Оказалось, что где-то существует целый другой мир.

Бабушка, я видел блеск в твоих глазах. Ты выбила пыль из золотого ковра и развернула его передо мной, как дорогу. Для моих нежных ножек. Где-то там целый другой мир. Он называется «учение». Называется «знания». Называется «магия».

Корни, личинки и завязанные пряди чьих-то волос, маленькие куклы и фигурки из ниток с измазанными лицами. Паутина кишок, пучки выпавших, ощипанных вороньих перьев. Рисунки на глиняном полу, капельки пота стекают со лба. Грязь требовала усилий, вкус на языке напоминал об облизанном стилусе; и как мерцали свечи и прыгали тени!

Бабушка? Твой драгоценный мальчик разодрал себя на части. Его плоть терзали клыки – его же клыки, терзали без конца. Сам кусал, рвал и шипел от боли и ярости. Падал с затянутого дымом неба. Снова взлетал, на новых крыльях, скрипя суставами, – скользящий ночной кошмар.

Нельзя вернуться от этого. Нельзя.

Я ощупывал собственную бесчувственную плоть, и она была погребена под другими телами. И текла кровь. Я замариновался в крови. То есть вот это тело. Бывшее прежде моим. Вернуться нельзя.

Мертвые конечности шевелились, вялые лица поворачивались, словно глядя на меня… но я не настолько груб, чтобы таскать их за собой. Не нужно обвинять меня такими блеклыми глазами. Какой-то дурак спускается сюда – может, моя пропитанная кожа кажется теплой, но это тепло она впитала от всех этих других трупов.

Я не вернусь. Не вернусь отсюда.

Отец, знал бы ты все, что я повидал. Мать, если бы ты приоткрыла собственное сердце настолько, чтобы благословить несчастную вдову по соседству.

Объясните этому дураку, ладно? Мы лежали в куче тел. Нас собрали. Друг, тебе не стоило вмешиваться. Может, они не обращают на тебя внимания, хотя не понимаю почему. И руки у тебя холодные, боги, такие холодные!

Крысы, утыкаясь носами, откусывали кусочки меня из воздуха. В мире, где каждый – солдат, не замечают тех, кто под ногами, но даже муравьи бьются между собой. Мои крысы. Они так старались, а теплые тела для них как гнезда.

Но не всего же меня они съели. Это невозможно. Может, ты меня и вытащишь, хотя не целиком.

Хотя, кто знает. Бабуля, кто-то привязал ко мне ниточки. Когда все вокруг рушилось, он привязал ниточки. К моим Худом проклятым крысам. Ох, и умный ублюдок, Быстрый. Ох, и умный. Весь, весь, я целиком тут. А потом кто-то выкопал меня, вытащил. А короткохвостые только поглядывали и мялись, как будто хотели возразить, но не стали.

Он отнес меня в сторону; и таял на ходу.

Забой скота продолжался. Они постоянно насвистывали какую-то бесконечную песенку, если не прерывались, как будто отвлеченные какой-то мыслью или пораженные самим ее наличием.

Да, он отнес меня в сторону, но где же все?

Кусочки собрались воедино, и Флакон открыл глаза. Он лежал на земле, солнце висело над самым горизонтом, желтая трава у лица была мокрой от росы и пахла прошедшей ночью. Утро. Он вздохнул, медленно сел; тело словно покрылось трещинами. Он поглядел на человека, пригнувшегося к костру из навозных лепешек. Его руки были холодны. И он таял.

– Капитан Рутан Гудд, сэр…

Человек посмотрел, кивнул, не переставая расчесывать пальцами бороду.

– Думаю, это птица.

– Сэр?

Капитан показал на круглый кусок подгорелого мяса на вертеле над углями.

– Вроде как с неба упала. И перья были – они уже сгорели. – Он покачал головой. – Правда, и зубы были. Птица. Ящерица. Два пучка соломы в двух руках, как говаривали на острове Бей.

– Мы одни.

– Пока что. Не удалось их догнать – ты становился все тяжелее и тяжелее.

– Сэр, вы несли меня? – Он таял. Кап-кап. – И долго? Сколько дней?

– Нес? Тебя? Я что, похож на тоблакая? Нет, тянул на салазках… вон, у тебя за спиной. Тянуть легче, чем нести. Немного. Жалко, нет собаки. В детстве я… ладно, проще говоря, я знаю, что значит хотеть собаку. Но вчера я за собаку богу глотку перегрыз бы.

– Я уже в состоянии идти, сэр.

– А салазки тянуть сможешь?

Нахмурившись, Флакон повернулся к волокуше. Два длинных копья и куски еще двух-трех. Все перевязано обрывками ремней от кожаных почерневших доспехов.

– Так, похоже, на них нечего везти, сэр.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 138
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?