вновь напоминает о связи любого проявления жизнедеятельности человека с определенной частью души:

9.6.55. Ведь простые удовольствия, помимо их принадлежности к виду удовольствий, по своей простоте принадлежат также к виду простых удовольствий и имеют между собой дополнительное сходство, как и сложные со сложными, материальные с материальными, духовные с духовными, полезные с полезными, вредные с вредными, как и удовольствия от прекрасных и дурных деяний сходны между собой, так же и удовольствия в разумной части души сходны между собой, и то же касается удовольствий яростной и вожделеющей частей души.

Истинным знанием, согласно Платону, является знание не свойств вещи, а знание вещи самой по себе. В ощущении вещь дается не в своей сущности, а в отношении к чему-либо. В чувственном восприятии вещь является нам как объект рождения, становления и возникновения, тогда как для того, чтобы понять данную вещь, мы должны понять ее вечную и неизменную идею. Ощущая что-либо, мы не знаем того, что ощущаем. Душа является тем, что делает наше познание возможным, а также может отличить истинное в вещи от ложного в ней, она же упорядочивает этот мир, открывает законы. Вот что говорится в диалоге Платона «Софист»:

…К становлению мы приобщаемся с помощью ощущения, душою же с помощью размышления приобщаемся к подлинному бытию, о котором вы утверждаете, что оно всегда само себе тождественно, становление же всегда иное[44].

Конечный результат цепочки умозаключений исследователя должен представлять собой результат комбинированного применения двух методов (гипотетического и аподиктического), которые Гален называет «научными», при этом он отмечает, что первыми их использовали Гиппократ и Платон:

9.6.58. Под двумя научными подходами я имею в виду, с одной стороны, разделение родов на виды вплоть до неделимого, и с другой — обратный этому путь сопоставления, то есть восхождение от частного к наиболее общему через лежащие посередине виды.

9.6.59. И оба эти метода прекраснейшим и наилучшим образом прежде всех врачей и философов открыли в своих сочинениях Гиппократ и Платон, показав также, что во многом заблуждаются те, кто не умеет отличить общее от особого.

Гален применяет здесь особый метод: принимает определенное допущение — гипотезу — и прослеживает затем, какие утверждения из нее следуют. По своему обыкновению, он подтверждает свою мысль примерами из медицинской практики. На самом деле этот метод был разработан Платоном и получил впоследствии название гипотетико-дедуктивного, и значение его для развития науки нельзя переоценить. Его дальнейшей логической разработкой мы обязаны Аристотелю. С другой стороны, Галену не был чужд и практически-индуктивный метод, когда благодаря анатомическим исследованиям выстраивалась очень стройная и правильная теория. Кроме того, с помощью аподиктического метода Гален показывает, что условием познания всегда является соотнесенность умозрительного и феноменального.

С помощью этих методов можно понять сущность исследуемого предмета, а умелое их использование позволит врачу верно поставить диагноз и подобрать наиболее подходящие лечебные или профилактические средства:

9.6.63. Ведь тот, кто знает, что наша душа имеет не одну простую форму, как души растений, полностью состоящие из вожделеющей части, или души богов, полностью состоящие из разумной части, но что в человеке есть обе эти части и третья — яростная, зная вместе с этим количество добродетелей, и суть их, и способ их обретения, а также познавший природное устройство нашего тела (которое на уровне гомеомерий состоит в правильном соотношении первоначал, на уровне частей тела — в том, чтобы в каждой части тела живого существа было соответствующее природе количество гомеомерий, чтобы у нее были соответствующие природе размер и положение, то есть чтобы в каждом живом существе сохранялась соответствующая соразмерность упомянутых компонентов), — так вот, тот, кто постиг все это, сумеет подобрать подобающие лечение и профилактику для каждой из болезней.

Гален говорит о том, что необходимо также уметь различать истинные, правдоподобные и ложные высказывания, утверждения или учения (фрг. 9.7.2). В этой связи обратим внимание на суждение Галена, касающееся последователей Платона, или «представителей новой Академии», а также взглядов стоиков:

9.7.3. Суждение о таких вещах сводится к представлению, которое, как говорят представители новой Академии, должно быть не только правдоподобным, но и учитывающим все точки зрения и сформированным в спокойном состоянии, или, как говорят последователи Хрисиппа, каталептическим, а если мы хотим говорить так, чтобы нас понимали все нормальные люди, — ясным для чувств и разума.

9.7.4. Так вот, термины эти, на первый взгляд, различны, но, если кто исследует этот вопрос достаточно прилежно, он поймет, что они имеют одинаковое значение, и то же самое подразумевается, когда кто-либо говорит, что он исходит из общих представлений и считает их главным из всех критериев, критерием, который достоверен сам по себе.

Это напоминание касается принципиальных различий между верным подходом к диагнозу и неправильными, по мнению Галена, представлениями о причинах и методах диагностики заболеваний, составляющих суть учения врачей-эмпириков. Разные заболевания могут иметь сходные симптомы, и лечить их надо по-разному, а для этого — правильно распознавать. В основе ошибочной практики — ошибочная теория:

9.7.5. С тем, что главный критерий должен быть достоверным без доказательств, согласны все, но не все считают, что он должен быть естественным и общим для всех людей; и большинство порой предпочитают тому, что очевидно всем людям, собственное мнение, которого они держатся, и делают вид, что твердо верят тому, что сами же говорят наугад, чтобы обосновать то или иное учение своей школы. Иногда люди делают это, чтобы оспорить мнение того или иного оппонента. Все они пребывают в добровольном заблуждении.

9.7.6. Ведь тем, кто объявил себя последователями той или иной школы, приходится защищать в спорах все учения этой школы, даже если они не имеют никакой принудительной логической связи с основами их учения, как и обстоит дело с учением о руководящем начале души.

9.7.7. Ведь это необходимо знать врачам для того, чтобы лечить тот орган, который заболел, в случае если болен разум, философам же это не нужно ни для определения видов добродетелей, ни для упражнения в них.

Продолжая рассуждение, Гален говорит о том, что существует философия теоретическая, изучающая «вещи, бесполезные и в этических, и в политических вопросах» (возникновение мира и т. д.), и философия, помогающая, например, «хорошо управлять своим домом, или вести надлежащим образом дела государства»:

9.7.12. На самом же деле исследование того, возник мир или не возникал, бесполезно, в отличие от исследования вопросов о провидении и о богах.