Он не мог сказать, выпустили ли его или же он вырвался сам. Им овладела паника. Рядом никого не было, никто не пришел бы на помощь, и несчастный Зеленский представил, как гибкая змея душит его и неторопливо исчезает в узкой расщелине, бросив тело на съедение пучеглазым рыбам и червякам.

Он рванул к берегу так, что сердце чуть не разорвалось. И пока плыл, ему казалось, что внизу скользит длинная тень, стремительно настигая его.

– А п-п-потом вы появились, – закончил Стефан.

Он понемногу успокаивался. Здесь, на теплом песке, пережитый ужас казался нереальным, отступал все дальше и дальше, как ночной кошмар.

– Водоросли? – вдруг спросила женщина.

Стефан от волнения забыл ее имя. Маша! Точно, Маша.

– Я н-не знаю…

Здоровяк смотрел хмуро и, кажется, не верил ни единому его слову. Глубоко посаженные темные глаза обшаривали поверхность бухты. Но море было спокойно.

– Ногу покажи, – попросил он.

Стефан вытянул правую ногу.

– Нет следов, – констатировал Бабкин и поднялся. – Так, оба сидите здесь.

– Куда? – вскинулась Маша. На прозрачном лице вдруг резко выделились веснушки, словно кто-то выплеснул их на нее из ведерка.

«Испугалась, – понял Стефан. – Чего это она?»

А в следующий момент здоровяк разбежался и снова прыгнул в воду. Зеленский следил за ним, не отрываясь. Достигнув двух каменных столбов, Бабкин набрал воздуха и нырнул.

На поверхности он показался скоро, и гораздо ближе, чем нырял. Махнул рукой – мол, все в порядке – и бодрыми саженками почесал к берегу.

– Нету там водорослей, – сообщил он еще издалека. – Каменюки одни да ежиные колонии. Мил-друг, тебе не показалось?

Стефан помотал головой. Нет, ему не показалось. Он до сих пор чувствовал прикосновение ледяного захвата на щиколотке, чуть выше того места, где пропечатался след от слишком тугой резинки носка. Носки он взял у Наташи и…

Наташа!

Стефан вскочил так резко, что чуть не сшиб Бабкина.

– Где она? – сдавленным голосом спросил он.

Наверху послышался шорох, осыпалась галька, и Наташа Симонова спрыгнула с обрыва на тропинку. Влажные длинные волосы закручены в узел на макушке, с купальника стекает вода.

Завидев троицу, она остановилась и удивленно оглядела их.

– Что тут у вас произошло?

Сергей не стал ничего скрывать, а сразу выложил всю историю приплывшему за ними Боцману.

Вопреки его опасениям, старикан отнесся к ней серьезно. В компании Сергея Яков Семеныч дошел до той бухты, где отдыхали Наташа и Стефан, сплавал к столбам, долго крутился вокруг них и вылез из воды разочарованный.

– На сети грешил, – пояснил он. – Там подальше как-то двое пацанов рыбачили, те, что до вас ходили на «Мечте». Они мне жаловались, что сеть упустили, дурни. Мало ли, думаю, может, течением принесло. Нет, нету.

Он сокрушенно поцокал языком.

– Стефан боялся, что это морские змеи, – подсказал Бабкин.

Старик одним жестом отмел такую возможность:

– Не водится здесь таких тварей, которые могут за ногу схватить. Укусить – еще куда ни шло. И то сомнительно.

Они вернулись к лодкам, где поджидала их группа, но остановились чуть в стороне. Старпом что-то объяснял про завтрашний день, и все внимательно слушали его или притворялись, что слушали. Только Стефан бросил на них вопросительный взгляд и сразу отвел глаза.

– Укусов нет, – сказал Бабкин. – Я смотрел.

– А синяки?

– Нету.

– Сам себя, что ли, напугал? – Яков Семеныч поскреб пальцем облупленный нос. – Не очень верится.

– Почему?

Бабкин тоже не очень верил, что Зеленский напугал себя сам. Но ему было известно больше, чем боцману. Он знал о происшествии с режиссером, а старик – нет.

– Дрался он уж больно хладнокровно, – объяснил Яков Семеныч. – Нервничал, конечно, не без этого, но держался молодцом.

– Ну и что?

Боцман покровительственно взглянул на него.

– Хочешь про человека что-то понять, смотри на него в драке. Верный способ. Для баб, впрочем, не годится.

Яков Семеныч обернулся и бросил короткий взгляд на группу.

– Кстати о бабах, – негромко сказал он, – а где была его русалка?

– Говорит, что пошла лесной тропой, вышла к длинному берегу, искупалась и вернулась, – так же тихо отозвался Сергей. – Я не проверял, времени не было. Тут есть тропы через лес?

Яков Семеныч выбил из пачки сигарету и задумчиво помял в заскорузлых пальцах.

– Есть. И даже берег длинный есть, в другой части острова. А что Руденки?

– Владимир утверждает, что нырял. С маской.

– А она?

– Искала на берегу место поживописнее.

Яков Семеныч понимающе хмыкнул.

– Режиссера ты тоже успел расспросить?

– Они с женой вместе загорали, никуда не ходили.

– И жена подтверждает?

– Угу.

– А волосья-то у ней влажные на затылке, – заметил боцман. – Ладно… Про тебя спрашивать не буду.

– Мне бы времени не хватило, – усмехнулся Бабкин, ждавший этого вопроса.

– Верно, – с некоторым сожалением признал Яков Семеныч. – Это ж надо дотуда доплыть и снова на берег вернуться. Да еще и к бухте прискакать. Эх, жаль! Значит, не ты шалил?

– Не я. Да и затея хреновая.

– Это да, – согласился старик. – Паршивая шутка, что уж тут говорить.

Сергей промолчал, глядя на две покачивающиеся у причала шлюпки. Он не был уверен, что это шутка.

В морских змей Бабкин не верил. Так же, как и в гигантских спрутов, утаскивающих на дно свою жертву. Он был глубоко убежден, что вероятность проживания подобных спрутов в этих водах была приблизительно равна вероятности существования царя Посейдона и стремилась к нулю.

Не спрут, не водоросли, не забытая сеть, не безобразник-Посейдон.

Если допустить, что Стефан ничего не выдумал, картина вырисовывалась следующая. Кто-то доплыл мимо скал до бухты, где купался Зеленский, нырнул и поднялся вверх, как субмарина – бесшумно и незаметно. Парнишка, по его словам, изучал какую-то наскальную живность, вниз не смотрел. Пловец схватил его за ногу и попытался утянуть на дно. Хотел напугать? Утопить? Стефан вырвался и рванул к берегу, а там подоспели они с Машей.

Если все было именно так, значит, кто-то врет: либо Наташа, либо Владимир Руденко, либо режиссер с женой. И еще Яна, которую никак нельзя сбрасывать со счетов!

Подумав, Сергей решил, что поставил бы именно на нее. Девушка потерпела стыдное поражение от Зеленского и жаждала мести. Второе место в забеге претендентов на должность подводного шутника занимал ее супруг, которого из-за Стефана едва не прогнали с корабля.