– Этот провал и в наши дни расширяется! – энергично закончил Андре. – А питает его та пыль, что образовалась после взрыва планет. Я утверждаю, что это не простая пыль, а аннигилирующая. Хочу попросить Большой Совет направить в Гиады экспедицию для проверки моей гипотезы.

– Ладно, проси! – разрешил я. – А я попрошу у тебя дешифратор. Ты пойдешь знакомиться со звездожителями?

– Хочу навестить крылатого буяна, которого поселили отдельно. Дешифратор возьмешь у меня в номере.

В номере у Андре я с сомнением поглядел на солидный чемодан, последний вариант того ДП-2, что так подвел Аллана в Малом Псе.

– Теперь он называется малым универсальным, а не переносным, – сказал Андре. – ДУМ, понял?

– Дело не в названии.

– Название отвечает сути. Каждый дурак, посмотрев шкалу настройки, сумеет общаться с любым разумным звездожителем. Забирай и проваливай, Эли!

Я пожелал Андре, чтоб сварливый ангел вцепился ему в кудри. Андре хохотал, глядя, как я сгибаюсь под тяжестью дешифратора. Но я вызвал авиатележку и не торопясь удалился, а тележка с прибором колыхалась на уровне моего плеча – ее тянуло мое индивидуальное поле. На Оре все снабжаются такими полями.

Вера с Ромеро уже ждали меня в ее номере. На улице нас встретил Спыхальский. Он поинтересовался, к кому мы пойдем в гости раньше других.

– К тем, что всех интересней, – сказал я.

Спыхальский улыбнулся странноватой улыбкой – косой, не оживляющей, но словно бы перерубающей лицо: один ус поднимался, другой опускался.

– Мне все интересны, юноша. А вас что больше интересует – ум или красота? Умом они нас не превосходят, а что до красоты… Впрочем, сами увидите.

То, что мы увидели в гостинице «Созвездие Тельца и Возничего» – она была первой, куда мы вошли, – на меня особенного впечатления не произвело. Обитателей Капеллы и Альдебарана – это были первые мыслящие существа, открытые нашими звездопроходцами, – часто показывали в стереопередачах, в них все было знакомо. Конечно, было удивительно, что существа, похожие на земных бегемотов, способны внятно рассуждать, а целый пояс глаз – в сумме все они видели не больше наших двух – способен был восхитить не одного Лусина. Общение с ними не шло дальше разговоров о еде, о тепле, о силе тяжести (массивные альдебаранцы особенно к ней чувствительны).

Мы познакомились с одним из них и еле вытянули из него несколько слов. Он недоверчиво оглядывал нас поясом выпуклых глаз, и, по-моему, только уважение к хозяевам дома мешало ему повернуться задом. Впрочем, у этих странных существ круговой обзор – возможно, он с самого начала стоял к нам спиной.

Первая встреча с обитателями иных миров показалась мне скучноватой. Ромеро, когда мы уходили, сказал, пожимая плечами:

– Не знаю, насколько эти существа разумны, но очень уж они нечеловечны… Я имею в виду их облик.

– Что вы называете человеческим? – спросил Спыхальский Ромеро. – Тонкие талии и бледность кожи?..

– Лучше бледность и полупрозрачность, чем непроницаемая массивность. Тонкая талия также устраивает меня больше, чем туша. И я предпочел бы два синих глаза, а не сорок восемь бесцветных.

Спыхальский удовлетворенно мотнул головой:

– Сейчас мы навестим посланцев Альтаира. Если вы не признаете их сверхлюдьми, я и не знаю, что вам требуется.

После этих слов я с нетерпением ждал встречи с альтаирцами. Гостиница «Созвездие Орла» была металлической, без окон, – ящик, поставленный на землю. В вестибюле мы надели скафандры, прозрачные и гибкие, и вошли в высокий пустой зал. Единственным его украшением (если, конечно, это можно назвать украшением) был пояс прожекторов, протянувшихся чуть ниже потолка.

Спыхальский посмотрел на нас с насмешливым торжеством.

– Почему вы так невежливы, дорогие земляне? Вас окружают приветливые альтаирцы, жаждущие беседы с людьми, а вы словно воды в рот набрали.

Ромеро с недоумением поворачивался, пытаясь что-нибудь уловить в пустоте.

– Сдаюсь, – признался он. – Ничего не понимаю.

Пояс прожекторов тускло засветился. И мгновенно вокруг нас зажглись полупрозрачные силуэты, зеленые и фиолетовые. Это, несомненно, были живые существа, но они смахивали на призраков: не то гигантские пауки на тонких ножках, не то шары с жесткими волосиками. Они отталкивались от пола ногами-волосиками и скапливались вокруг нас: мы были окружены облаком альтаирцев.

– Паукоподобные из созвездия Орла, – сказала Вера, перехватив иронический взгляд Спыхальского. – Жизнедеятельны лишь под жестким облучением.

Я задал дешифратору программу: «Район Орла, жесткое излучение». Ромеро не пожелал признать себя побежденным. Вера, пользуясь дешифратором, как передатчиком, беседовала с альтаирцами, а он прошептал мне на ухо:

– Существа эти, пожалуй, прозрачнее наших медуз. Но изящества в них не больше, чем в медузах.

Пока альтаирцы реяли вокруг Веры, Спыхальский рассказал нам с Ромеро об их жизни.

Альтаир – звезда класса А с температурой поверхности девять тысяч градусов, в его излучении жесткие компоненты сильнее, чем в излучении Солнца. Белковые организмы, попав на планеты Альтаира, вскоре были бы истреблены беспощадным светилом. И вот совершилось чудо приспособления: жизнь превратила в свое животворное начало именно то, что несло ей смерть. Клетки в организмах альтаирцев функционируют лишь под действием жестких лучей, исторгаемых звездою. Каждое из этих существ, окружавших нас, само являлось источником радиоактивности, даже их мысли несут в себе смертельную радиацию – они мыслят, убивая.

Образ жизни этих опасных для нас, но добродушных созданий забавен: они просыпаются и становятся видимыми на рассвете, когда Альтаир поднимается, в полдень их активность максимальна, а к вечеру, когда поток рентгеновских лучей ослабевает, они становятся вялыми и впадают в спячку, из которой их могут вывести лишь гамма-лучи.

На Оре их облучают по графику, чтобы не менять привычного для них ритма. Позаботились и об их работе. Альтаирцы – прекрасные строители, возводят здания, роют каналы. За этим залом простирается площадка, предназначенная специально для этого. Кстати, альтаирцы – еще и отличные живописцы, но картины их жестковаты: они пишут не красками, а радиоактивными веществами, иначе не увидели бы своих творений.

Я прислушался к разговору Веры с альтаирцами. Наших гостей из созвездия Орла интересовало, нельзя ли привезти на планеты Альтаира великолепный пламень, пронизывающий члены, – они имели в виду гамма-излучатели. Вера пообещала прислать им партию приборов.

Ромеро негромко сказал мне:

– Нет, меня определенно не восхищают ни эти нитеобразные разбойники с Альтаира, ни бегемоты с Альдебарана и Капеллы. И свирепое их солнце не вызывает симпатии. Помните стихи Танева – они словно посвящены Альтаиру: