Только к вечеру измученный бесконечной беготней Потемкин добрался до деревянного лежака в теплом и (теперь уже) уютном подвале. Визит домой едва не стоил ему свободы. Выскользнув из рук полковника и его экипированных молодчиков, он весь день плутал по городу, заметая следы. Прячась по подъездам, всматривался в лица прохожих, пытаясь определить, кто из них интересуется его персоной, и очень скоро сделал необычный вывод: мир враждебен, агрессивен, и буквально каждый второй прохожий очень сильно напоминает замаскированного агента полковника Коваля. Ужасно болели пятки, напоминая о безрассудной глупости-только идиот мог додуматься прыгнуть с балкона четвертого этажа. Хорошо хоть ноги не переломал. «Могло быть и хуже, — успокоил он себя, вспоминая изумленные лица спецназовцев и мелькнувшие перед глазами перила, — живи мы не в пятиэтажке, а в высотном доме, где-нибудь этаже на… десятом». Но не физическая боль волновала его сейчас. День, кажущийся бесконечным, наконец-то завершился. Погоня, крепыши в камуфляже, профессор, под машину которого он едва не влетел, все это осталось в прошлом. А что ждет его в будущем? Лежа на жестких сучковатых досках, он пытался понять, почему именно его угораздило вляпаться в невероятную, кажущуюся нереальной историю. Усталость брала свое, глаза закрывались сами собой.

— Тромб, что мне делать? — с трудом ворочая языком, поинтересовался он.

— Выражайся конкретнее!

Ему вдруг показалось, что голос Тромба звучит прямо в голове. Конечно, воин не может понимать всех прелестей жизни, обусловленных несовершенством человеческого организма. Он не чувствует усталости, боли, наверняка не знает страха. А эмоции? Дмитрий догадывался, что Тромб уже не просто компьютер и не программа. Знал он также, что именно это привело его, Дмитрия Потемкина, в вонючий подвал с голодными крысами.

— Я ведь не боец и не супераналитик. Я простой школьник, блин, и ужасно боюсь. Скажи, что мне делать, чтобы все про меня забыли?

Тромб молчал.

— Может, мне сдаться? Меня ведь все равно поймают — так же, как и Славку. И тогда они доберутся до тебя.

— Они и сейчас могут добраться до меня и отключить. Ты забыл, что я нахожусь на компьютерах «Медвежьей берлоги»?

— Кстати, а почему они не вырубили тебя до сих пор? — удивился Дмитрий, на минуту забывая об усталости.

Сладкая дрема, горячим туманом заполняющая мозг, на мгновенье отступила.

— Они думают, что я «Синарион» — программный комплекс для сбора и обработки информации, добраться до которого можно, только имея код доступа. А код доступа, уверены они, у вас со Славкой.

— А если они все же доберутся до берлоги и вырубят компы?

— Я перестану существовать, если не успею сбежать, — тихо произнес Тромб, и Дмитрию вдруг почудилось, что в его голосе промелькнула нотка сожаления. — Им нужен «Синарион» со всей информацией, которую он добыл в Сети. Они не станут ею рисковать и напрямую взламывать систему, до тех пор, пока не будут уверены, что существуют другие варианты получения данных.

— Они захотят тобой управлять, — предположил Дмитрий.

— Я не дам им такой возможности, — Тромб констатировал факт, ни на секунду не давая усомниться в своих словах.

— Но тогда они точно вырубят тебя.

— Тогда меня не станет.

— А вот этого я не пойму! Ведь информация на дисках остается, даже когда питание компьютеров отключено.

— Я не просто набор символов, записанный на носителях. Я должен быть всегда. Я сам и носитель, и информация. Я могу меняться, могу терять часть себя, перемещаться с одного носителя на другой — но не прерываясь. Отключившись даже на мгновение, я перестану существовать, как единое целое, функционировать, как разум. Я снова превращусь в набор базовых программ и отдельных данных.

— Блин, не пойму! — вздохнул Дмитрий. — Объяснишь?

— Слишком сложно для тебя.

Дмитрий понимал, что сравнивать супермашину с собой глупо и бессмысленно, но справиться с обидой не мог.

— Придумай же что-нибудь, раз ты такой умный! — воскликнул он. — Я устал и не могу постоянно жить в вонючем подвале, как какой-то бомж! Я не боец. Я не такой, как ты. Я…

Неожиданно в ушах зазвучала незнакомая мелодия и мощный голос запел: «Вся жизнь впереди, надейся и жди!» Обида моментально улетучилась, и на смену ей пришло безмерное удивление:

— Ты шутишь! Но ты же…

Наушник вновь ожил и заскрипел теперь уже голосом ржавого робота:

— Ты хотел сказать — «программа»?

— Ну… — замялся Потемкин.

— Мы можем упростить твою жизнь. Но для этого ты должен согласился на небольшую операцию.

— Операцию?! — опешил Дмитрий, окончательно просыпаясь.

— Если быть очень кратким и не вдаваться в технические подробности, то небольшое изменение твоего мозга, — Тромб на секунду замолчал, — после которого ты сможешь принимать информацию с внешних устройств…

— Ты хочешь, чтобы я… Чтобы мою голову?!. Чтобы… — закричал Дмитрий, заикаясь.

— Что с тобой? — проскрипел боец.

— Прекрати скрипеть! — Потемкин топнул ногой и резким движением руки попытался прогнать обнаглевших крыс.

Маленькие зубастые чудовища давно перестали обращать на него внимание. Наиболее шустрые и наглые из них вплотную подбирались к пакету с едой, купленной на последние деньги.

— Необходима небольшая правка. Совсем незначительная коррекция, — прошептал приятный женский голос в наушнике.

Дмитрию показалось, что он уже где-то слышал это легкое сопрано. «По телевизору? Нет — в клубе!» — вспомнил он, и тут же спохватился и завопил, не давая бойцу продолжать:

— Нет!

Он был зол: на себя, на Тромба, на весь мир. Крыса, подобравшаяся вплотную к его шнуркам, поплатилась за свою наглость. Ее тело взлетело в воздух, отброшенное резким ударом ноги, врезалось в стену и рухнуло маленьким подергивающимся трупиком на земляной пол. Дмитрий скривился, разглядывая изломанного грызуна.

— Я правильно понял? Ты хочешь вскрыть мою черепушку и слегка покопаться в мозгах? — спросил он, проклиная себя за то, что позволил втянуть себя в этот разговор.

— Не я, — продолжил Тромб, привычным, безжизненным голосом, — Есть медицинский комплекс, способный вживить в твой мозг миниатюрный имплантат. Я знаю, где его найти и как подключиться к управляющей системе. Это требует технической поддержки и помощи врача — но мы сможем обойтись и без помощников. Я уже рассчитал все необходимые параметры и переделал управляющие программы.

— Он уже рассчитал и переделал! — возмутился Дмитрий. — Я, наверное, должен быть очень рад тому, что искусственный разум, которому нет еще и месяца, лично написал прогу для бездушной железяки, которая…

В его голове замелькала шатающаяся фигура в мятой полосатой пижаме. Свисающая ниточка слюны никак не могла окончательно сорваться с вытянутой губы, отсутствующий взгляд фокусировался на одной точке, затерявшейся где-то в бесконечности.