Но думать о сестре и вообще о людях, зависимых от опия, было слишком тяжело, да Нокс и не был уверен, что мать Мэри Шелли, Мэри Уолстонкрафт, также являлась опиуман-кой. Поэтому агент вернулся к документам последней.

Итак, не сумев толком отравиться и проснувшись на следующий день в тревожных чувствах, Уолстонкрафт была вынуждена собрать свои скромные пожитки и, не дожидаясь ареста, уехать в охваченную революционным подъемом Францию.

Французский она знала хорошо, настроена была решительно, так отчего же не поучаствовать в революционных событиях? Незадолго до истории с Фюсли она написала и издала "Защиту прав человека" (1790).

Уолстонкрафт оказалась в Париже в декабре 1792 года. Монархия во Франции была упразднена, вовсю шел судебный процесс над Людовиком XVI, королю зачитают приговор 21 января 1793 года, после чего бывший монарх взойдет на эшафот. Но уже сейчас в стране вовсю разворачивался самый настоящий революционный террор.

В охваченном беспорядками Париже Мэри Уолстонкрафт писала книгу "Защита прав женщины", в то же время она познакомилась с американским авантюристом Гильбертом Имлеем и родила от него дочь Фэнни. Малышка появится на свет вне брака и на момент расследования, проводимого Ноксом, жила в семье Уильяма Годвина.

Находясь в Гавре, Уолстонкрафт описала историю ранней революции в книге "Исторический и моральный взгляд на Французскую революцию".

Меж тем революционная Франция объявила войну Великобритании, отчего находящиеся во Франции британские граждане оказались в большой опасности, как подданные враждебной страны. Многие были арестованы как шпионы, брошены в тюрьмы или казнены.

Мэри была вынуждена вернуться в Англию, но так тосковала по своему возлюбленному, что сразу же по возвращении попыталась утопиться в Темзе. К счастью, из воды ее вытащил случайный прохожий.

Позже она познакомилась, влюбилась и вышла замуж за Уильяма Годвина. Зачем был нужен брак? Да чтобы их дети были законными и чтобы общество не ущемляло их в правах, как всю жизнь будут ущемлять ни в чем не повинную Фенни.

После того как закоренелый атеист венчался в церкви, многие его ученики, прежде ловившие каждое слово великого Годвина, отвернулись от него. Сначала призывает отменить институт брака как вредный и отживший, а потом сам как ни в чем не бывало идет к алтарю!

Другие отошли от него, негодуя за то, что известный писатель не просто женился, а выбрал себе шлюху с приплодом. 30 августа 1797 года Уолстонкрафт родила вторую дочь — Мэри и вскоре умерла от родильной горячки. И, как ни странно, с этого момента началась как бы вторая жизнь Мэри Уолстонкрафт в воспоминаниях и легендах. В годовщину смерти любимой Годвин издал "Мемуары об авторе "Защиты прав женщины"". Благодаря этой книге стали известны подробности похождений неистовой Мэри, ее любовные романы, попытки самоубийств, незаконнорожденная дочь. В результате так получилось, что обыватели больше запомнили скандальные похождения Уолстонкрафт, нежели ее труды и достижения.

Часто вспоминая свою горячо любимую и так рано почившую супругу, Годвин смотрел на Мэри, которая с каждым днем становилась все больше и больше похожей на мать. В письме другу Годвин писал о своей маленькой Мэри следующее: "Ей свойственны на редкость смелый, порой даже деспотичный, деятельный ум и упорство, поистине неодолимое. Оно проявляется во всем, за что бы она ни взялась".

Записав для памяти в блокнот все, что имело отношение к матери Мэри Шелли, Нокс приступил к Уильяму Годвину.

Отец Мэри Шелли тоже был известной личностью, по крайней мере в полиции его давно знали в связи с его остро радикальными взглядами.

Уильям был сыном проповедника. Он то ли унаследовал ораторский талант своего отца, то ли отец вдолбил в него эти полезные навыки, подобно тому, как сапожник натаскивает своего сынишку тачать ботфорты или шить изящные туфельки. Уильям действительно поначалу пошел по стопам своего родителя, окончив колледж в Хокстоне близ Лондона, он был ординирован и сделался сельским священником. В 1784 году Годвин впервые опубликовал свои первые литературные опыты под названием "Исторические эскизы в шести проповедях".

Проповедь — жанр более чем уместный для священнослужителя, поприще, где он может развить свои литературный талант, но в результате, должно быть, учась у Руссо, Гольбаха и Гельвеция, Годвин предсказуемо отошел от церкви и религии, дабы серьезно заняться литературой.

Он сотрудничал с историческим журналом "Английское обозрение", писал для либерального "Нового ежегодника". В 1793 году вышла первая книга Годвина "Исследование о политической справедливости", с которой Нокс был более-менее знаком, а в 1794 году — роман "Вещи как они есть, или Калеб Вильямс".

После того как в мае 1794 года члены радикальнодемократического "Корреспондентского общества" были арестованы и обвинены в государственной измене, опубликованная в газете анонимно статья Годвина "Беглая критика обвинения, предъявленного лордом главным судьей Эйром большому жюри присяжных", а затем и его выступление в суде заставили присяжных уступить давлению и оправдать всех обвиняемых. После этого дела популярность Годвина взлетела на недосягаемую высоту.

Далее знакомство и женитьба на Мэри Уолстонкрафт, смерть первой жены, второй брак. И наконец, книжный магазин и при нем издательство "Юношеская библиотека".

Мужчинам кажется, что женщины только и делают, что сидят дома, занятые пустяками и думающие исключительно о развлечениях и нарядах. В жизни Мэри было уже столько личного горя, что она могла, превратив боль в драгоценные живые строки, поделиться ими с читателем, она отдавала бы щедрой рукой, но все равно на сердце оставалось еще так много невысказанного, наболевшего. Она писала своей готический роман "Франкенштейн, или Современный Прометей", который захватывал ее все больше и больше. И если уже само название говорило о том, что автор выбрал своим героем великого ученого Виктора Франкенштейна, которого она сравнивала с Прометеем — то есть с богом-бунтарем, подарившим людям огонь — свет, тепло, новые не доступные им ранее технологии высших существ — более продвинутой в техническом и духовном плане расы богов, ее человеческие симпатии были отнюдь не на стороне полубезумного ученого, гораздо больше Мэри сочувствовала безвинно изгнанному своим творцом уродливому и от того еще более несчастному существу.

Мэри до сих пор негодовала на отца, который не пустил ее на порог, после того как она отдалась Шелли, при этом Годвин даже не взял в расчет, что его любимая дочь поступила в точности с тем учением, которое он нёс людям. А может, как раз вник и был вынужден осознать, что все время ошибался и жизнь прошла зря?

Теперь о чудовище: для Мэри как для матери была очевидна изначальная невинность любого рожденного или сотворенного существа, будь то первый человек Адам — существо из глины, птенец, змея или акула.

Созданное Франкенштейном существо оскорбило своего творца единственно безобразием своих черт. Но разве не сам Виктор выбирал пригодные для работы части тела и потом при помощи скальпеля иголки и ниток собирал его, как швея собирает лоскутное одеяло, разве оживляя существо, он не видел, как тот выглядит? Отчего ему было не подумать о том, как его творение станет жить дальше, после того, как его сердце начнет биться, перекачивая по сосудам кровь, и наполнятся воздухом легкие? Разве та же швея, увидев, что ее работа не задалась, не начала бы заново? Нет, Виктор бездумно кромсал и шил, шил и кромсал. Ученого интересовал только результат, а вот что он будет делать с этим самым результатом, об этом он ни разу так и не задумывался.