– А почему ты не думаешь о себе? Иван Иванович наверняка не оставит в покое и тебя. Тем более в связи с этим делом. Очень удобно…

– Я не боюсь. Два года назад мы с мужем дали друг другу свободу. И скоро разведемся. Так что ко мне претензий быть не может. Кроме того, ты говоришь, генерал воспользуется ситуацией, чтоб отомстить. Если меня начнут прессовать, я заявлю, что Иван Иванович мстит мне за связь с его зятем. Не думаю, что Иван Иванович пойдет на это. А вот ты подумай, прежде чем что-то предпринять.

– Лучше пусть будет скандал, – вздохнул Мурин, – чем разборка с уголовниками или расследование службы собственной безопасности. Но если поделитесь, то можем и помочь.

– Вот чего ты хочешь! Но вынуждена разочаровать тебя, милый: нет у нас денег украинцев, и бояться нам нечего. А твоей Инге я все равно сообщу о нашей связи. Долго убеждать ее не придется. И вот что еще, Васенька… пошел вон и чтобы я тебя больше не видела!

– Я уйду, но вернусь, – пообещал подполковник. – И, уверяю, ты не будешь рада моему возвращению.

– Пшел вон, сволочь! – крикнула Таисия.

Мурин вышел. Таисия схватила сотовый.

– Понятно, – сказал по телефону Корней. – Это, конечно, хреново. Не хотелось бы, чтобы менты первыми вышли на этих дельцов. Короче, вот что, Дым, держи меня в курсе. Если что-то узнаешь, прежде чем доложить начальству, сообщишь мне. Внакладе не останешься. Понятно я говорю?

– Понятно, – ответил майор. – Я сам не против первым выйти на этих деляг. Есть предложение.

– Ну давай, ментяра, предлагай.

– Выйдем на них, ты свое узнаешь и мне их отдашь. И тебе ништяк, и мне благодарность. Живыми я их, понятное дело, начальству не предоставлю, но трупы и доказательства будут. Подойдет такой вариант?

– Найдем их, там видно будет, – ушел от ответа вор.

– Годится. Как только что-то выясню, сразу сообщу. – Телефон отключился.

– А куда же ты денешься, ментяра!… – хмыкнул Корней.

– Вот, – в комнату вошел Кнут, – тут все про того мужика, – он положил на стол два исписанных листка.

– Я глазами плох стал, да и читать не очень-то люблю, – усмехнулся Корней.

– Значит, Яшка уехал к Олегу… – И какого черта ты его отпустила?! – зло и громко спросил по телефону мужской голос.

– Он уже большой, – ответила Таисия, – и сам принимает решения. Ты позвонил бы через год и тогда, наверное, удивился бы еще чему-нибудь. Ты когда вернешься?

– Я заеду в Ярославль к Воронину, оттуда позвоню. Я могу узнать причину, по которой наш сын уехал к моему брату-недругу?

– Я этого не знаю. Но наш банк вот-вот начнут…

– Наш? – усмехнулся муж.

– Твой и сына, – поправилась Таисия. – Дело в том, что в Вологде были убиты двое украинцев. Они пытались через какой-то банк перевести деньги в Санкт-Петербург. Я не знаю почему, но подозрение пало на Яшу. Вот, я думаю, причина, по которой он поехал к Олегу.

– Я знаю об украинцах и принял меры. Яшке нечего бояться. Главное, чтобы молчал, потому что никто ничего доказать не сумеет. А с уголовниками, которые наверняка появятся с претензией, разберется твой брат. С ним я тоже разговаривал.

– Подожди, значит, это действительно Яша?

– Сын взрослеет, пора ему научиться зарабатывать деньги. А большие деньги чистыми не бывают.

– И ты так спокойно говоришь об этом? Убили двоих…

– Поэтому я и звоню. Свяжись с Яшкой, пусть позвонит мне на сотовый. – Телефон отключился.

– Гад! – буркнула Таисия. – Надеюсь, все будет хорошо. И еще очень хочу, чтобы сын и Олег пришли к согласию относительно тебя, муженек.

Леша смотрел телевизор и смеялся.

– Мам! – крикнул он. – Ну дает этот…

Неожиданно совсем рядом ударил выстрел. И еще один. Леша бросился к окну. Увидел стреляющего вверх Ивана. Тот выругался и, пинком открыв калитку, вошел в свой двор.

– Что за война? – вышел из спальни Денис.

– Коршуны повадились цыплят таскать, – ответила из кухни Наташа. – Прямо на глазах хватают. Иван стреляет и никак не попадет. Идите обедать. Выспался? – посмотрела она на мужа.

– Да, – улыбнулся тот. – Засиделся я на озерке, рыба хорошо шла. Вот и досидел там до утра. – Он поцеловал жену.

– Зато рыбы сколько принес! – восхитился Леша.

На улице снова дважды выстрелил карабин и послышалась ругань Ивана.

– Иди домой, – улыбаясь, позвала Оля.

– Черт бы взял вашу птичью породу, – проворчал Иван. – Совсем обнаглели. Как будто смеются, твари крылатые. От выстрелов должны улетать, а они снова кружат и пикируют. Во, – он поднял голову, – кружат стервятники! – В небе парили два ястреба.

– Дай я попробую, – подошел к нему Денис.

– Думаешь, у тебя лучше получится? – Иван протянул ему пятизарядный карабин.

Раздались два выстрела. Оба ястреба пернатыми комками упали на землю.

– Ну ты даешь, земеля! – удивился Иван.

Стоящие в стороне мальчишки стали обсуждать меткость Дениса.

– Это мой папа, – гордо сообщил подошедший к ним Леша.

– Как из пистолета, – сказал Иван. – Затвор махом передернул. Ну ты даешь!

– Их пулями разорвало! – закричал подбежавший к убитым птицам парень.

– Ни хрена себе, – бормотал Иван. – Ну ладно – одного сшиб, а то, не целясь, бах-трах и капут. Вот это да! Наташка! Видела? Вот что значит наша российская армия. А то чехи плакаты вывесили перед Грозным: «Добро пожаловать в ад». И мы устроили им ад.

– Хватит, Зимин, – остановила его Оля, – сколько можно одно и то же говорить? Ты же, когда Масхадова убили и когда Басаев подорвался, три дня праздновал. Хватит о войне.

– Ладно, – Иван обнял жену, – не думал я, что Мороз настоящий солдат. Видно, недаром ему медали и ордена дали. Три раза ранен. И полкану в морду дал. В общем, извини, – он поцеловал жену, – я на него скрипел зубами, а он действительно мужик что надо. Хоть в разведку с ним, хоть за стол. Хотя, как я понял, последнее он не очень приветствует.

– Вот и брал бы пример с Дениса, – хмыкнула Оля.

– Да ты так говоришь, будто я алкаш какой, – обиделся Иван.

– Ну не алкаш, а все-таки хочется, чтобы поменьше ты по своим однополчанам ходил.

– Да мы и так раз в месяц, а то и в два, встречаемся.

– Зато на той неделе два раза.

– Так футбол был! А еще бокс. У Инкова спутниковая антенна. Вот мы и собрались…

– То-то ты оба раза пришел навеселе.

Денис вошел в дом.