голову Матушкина.

…Боцман пришел в себя уже утром. На пустынном пляже никого не было. Рядом стояла древнегреческая амфора доверху наполненная чем-то желтым. Гирь не было видно.

«Золото, что ли? – безразлично подумал Матушкин, тронув мокрым пальцем желтые кружочки. – Интересно, откуда?..»

… Новенький красавец-катер «Орлан Ушастый 2» стремительно неся по волнам. Боцман Матушкин сидел на корме, смотрел на серебристое море и думал.

«Почему женщины на корабле не к добру? – рассуждал про себя боцман. – Потому что море красивое и женщины тоже красивые… Красота – к красоте. Отпускать их в море нужно – пусть себе плавают… На счастье, в общем!»

Где-то вдалеке раздался легкий женский смех, но за мощным гулом новенького мотора боцман Матушкин так его и не расслышал.

Все другие мужики

Тот, кто придумал деньги, надеялся сделать мир лучше. А с другой стороны, будь моя воля, я бы с удовольствием оторвал этому выдумщику хвост и поотшибал копыта.

Вторник. Вечер. Мы лежим с женой в постели, и она мне говорит:

– Ты молчишь, потому что тебе возразить нечего. Вот другие мужики…

Знаю, знаю!.. Другие мужики зарабатывают большие деньги. Но не все, конечно. Тех мужиков, которые зарабатывают мало, женщины почему-то никогда не замечают.

Наташка говорит:

– А Кузнецовы неделю купили новую машину.

Ну и что?.. А вчера Кузнецов сел за руль своего новенького «Ауди» и лихо промчался до ближайшего столба. А потом с него еще и штраф взяли – за столб.

Наташка говорит:

– Впрочем, дело даже не в деньгах…

Хо-хо-хо!..

Наташка говорит:

– Я сегодня видела, как Паша Иванов носил свою жену на руках.

Правильно. К Паше друзья выпить пришли, а его жена скандал устроила. Вот он ее на руках к теще в соседний подъезд и отнес.

Наташка говорит:

– А Петров своей супруге каждый день руки целует, представляешь?!

Ну, еще бы!.. Еще как представляю. Петров – безработный и так он так каждый день у своей жены на сигареты выпрашивает.

Наташка толкает меня в бок и кричит:

– Ну, почему ты молчишь?!

А о чем мне говорить с такой бестолковой как ты?

Наташка кричит:

– Вот ты всегда так!..

Правильно. Поэтому мы до сих пор не развелись.

Наташка делает паузу и говорит подозрительно спокойным голосом:

– Я тебя когда-нибудь убью.

Да, пожалуйста!..

Пауза. И снова очень длинная.

Наташка плачет, а потом шепчет сквозь слезы:

– Прямо садист какой-то, а не муж! Господи, какая же я несчастная? Ну, скажи же хоть что-нибудь… Не молчи!

А о чем мне говорить? Кстати, если я сейчас скажу тебе хоть одно слово, Наташенька, ты наверняка уйдешь к своей маме.

Наташка кричит:

– Я уйду к маме!.. Завтра же!

Завтра – это не сегодня.

Проходит три дня. Разумеется, жена никуда не уходит, потому что у нее нет повода это сделать.

Вечером мы лежим в постели.

Наташка тяжело вздыхает и говорит:

– А Кузнецов, оказывается, разбил свою новую машину.

Ты только узнала об этом, дорогая?..

Наташка говорит:

– А еще Ивановы разводятся…

Наверное, Ивановой надоело, что муж слишком часто носит ее на руках в соседний подъезд.

Наташка говорит:

– И Петров от жены сбежал.

Еще бы!.. Петров работу так и не нашел и наверняка сейчас целует руки другой женщине.

Наташка долго рассматривает мой профиль, потом спрашивает:

– Я, наверное, глупая, да?

Почему, наверное?..

Наташка говорит:

– Ну, не молчи же, скажи!.. Глупая, да?

Я протягиваю руки к потолку. Боже мой!.. Ах, как мне хочется сказать всю правду! Даже не сказать, а закричать ее. Мне хочется вскочить с кровати, рвануть на груди майку и кричать, кричать, кричать!..

Наташка спрашивает:

– А почему у тебя ухо дергается?

Из-за тебя!.. Кстати, седые волосы у меня есть?

Наташка рассматривает мои волосы:

– У тебя лысинка есть. Вот тут… Только совсем маленькая еще.

Это тоже из-за тебя.

Наташка трется носом о мое плечо и нежно шепчет мне в ухо:

– И все-таки я очень глупая…

Мы молчим. Долго…

Наташка шепчет:

– Расскажи мне, пожалуйста, сказку.

Сказки я придумываю сам. Наверное, они тоже очень глупые. Когда Наташка слушает мои сказки, ее глаза становятся огромными, как у ребенка.

Я ворчу:

– Отстань! Мне завтра рано вставать на работу.

Наташка тихо смеется:

– Заговорил!.. Ну, расскажи сказку. Я очень люблю твои глупые и добрые сказки.

Когда-нибудь, когда Наташка мне надоест, я начну с ней спорить. Я буду кричать, размахивать руками и доказывать ей, что она самая глупая женщина на свете.

Я улыбаюсь, а потом начинаю тихим голосом свою очередную сказку:

– Жил-был на свете молчаливый болван…

Атлантический вал

Солдат это вам не младенец в кирзовых сапогах!.. И, кстати говоря, что нужно солдату, чтобы вырыть окоп? Правильно, родная земля нужна. Тот самый каменистый суглинок вперемежку с булыжниками и ржавой арматурой.

В общем, в пятницу, в гвардейской кошкинской дивизии полевые учения начались.

Прапорщик Птенцов кричит рядовому Сидорову:

– Вы что лопату, как чужую жену за талию держите?! Через пять часов танки «синих» появятся, а вы, как телеграфные столбы, только по колени в землю врыты.

От такой нервной работы у прапорщика Птенцова уже через час сигареты кончились.

Он говорит:

– Я на железнодорожную станцию пошел. Вернусь, что бы из окопов только каски, как арбузы, торчали.

Ушел прапорщик.

Рядовой Сидоров лопату бросил, лег и стонет:

– Ну, их, эти танки!.. Небось, свои, хоть и «синие». Объедут.

Тут как раз мимо местные доярочки проходили. Смотрят, значит, доярочки, возле неглубоких ямок наши солдатики вповалку лежат и вроде как почти не живые. Жалко женщинам солдатиков стало, их ведь всех дома мамы и невесты ждут.

Самая грудастая доярочка спрашивает:

– Ой, девочки!.. Тут что, бой был?

Самая розовощекая доярочка улыбнулась и говорит:

– Не бой, а учения, – подняла розовощекая красавица лопату, – помочь нужно нашим солдатикам, девочки.

В общем, вернулся прапорщик с сигаретами, смотрит, а его гвардейского взвода и нет! Пропал взвод.

Прапорщик матюгнулся и кричит:

– Обалдели, да?.. Ребята, вы где?

Рядовой Сидоров из-под земли высунулся и говорит:

– Тут мы, товарищ прапорщик, в окопе. Кстати, молочка не хотите?

Осмотрел прапорщик позицию и спрашивает:

– Окопы – ладно, а кто противотанковый ров без разрешения вырыл?

Тут – танки «синих»: ур-р-ра, значит, и в атаку.

Прапорщик Птенцов руками замахал и орет танкам:

– Стойте!.. Стойте, идиоты, тут незапланированный противотанковый ров!

Командир головной машины прапорщика с поднятыми руками увидел и кричит мальчишечьим фальцетом:

– Ага, сдаются! Теперь, ребята, делай как я…

А тут и в самом деле противотанковый ров!.. В общем, у командирской машины только гусеницы в воздухе