Я подумала, что он снова будет пугать меня своей пантерой и что ничем серьезным это мне не грозит, – если он и правда хочет что-то от меня узнать, ему нужно оставить меня в живых, а пантера если уж начнет, то вряд ли остановится.

Видимо, ему пришла та же мысль. Он наклонился к пантере, пристегнул к ошейнику довольно толстую стальную цепь (я вспомнила, как перед последней злополучной прогулкой взяла Бонни на поводок), другой конец цепи прикрепил к стальному же кольцу, вделанному в стену, и проговорил:

– Извини, Индирочка, придется тебе немножко подождать. Потом, может быть, я тебе позволю с ней позабавиться…

Пантера натянула цепь как могла, но не достала до моей клетки. Она обиженно заворчала, но потом легла на пол и стала наблюдать за происходящим.

А ее хозяин огляделся, подошел к одному из террариумов, надел резиновые перчатки, запустил в террариум руку и достал оттуда огромного мохнатого паука. Подняв паука повыше, он подошел к моей клетке. Свободной левой рукой он открыл замок, распахнул дверь и вошел внутрь.

Паук был действительно огромный – с хорошее чайное блюдце. Он угрожающе шевелил всеми лапами. Казалось, что их не восемь, как положено, а все шестнадцать, а то и больше.

Мужчина двинулся на меня, выставив вперед руку с шевелящимся пауком, и проговорил с кривой ухмылкой:

– Видишь, Индирочка, в нашем деле главное – психология! Грубой силой, конечно, тоже можно многого добиться, но знание психологии куда важнее! Мы имеем дело с женщиной, а все женщины безумно боятся пауков. До дрожи, до судорог, до обморока! Так что она мне сейчас выложит все, что нужно, и даже больше того, только бы этот мохнатик не вцепился ей в лицо! Только бы он не укусил ее своими ядовитыми жвалами!

– Ой! Только не это! – взвизгнула я.

На самом деле все обстояло не совсем так, как сказал этот мелкий садист. Или даже совсем не так. Может быть, большинство женщин действительно боятся пауков, но только я не отношусь к этому большинству. Пауки не вызывают у меня мистического ужаса. Наоборот, когда-то в далеком детстве, на даче, я с удовольствием наблюдала за красивым паучком, который жил на стене дома и плел там свою кружевную паутину. Я даже угощала его – ловила мух и бросала в его сеть. Хотя, конечно, это было жестоко по отношению к мухам, но я симпатизировала пауку и занимала его сторону.

Так что ни о каком мистическом ужасе перед пауками в моем случае не было и речи.

Кроме того, я поняла, что этот любитель пантер и пауков блефует, когда он сказал о ядовитых жвалах паука.

То есть, конечно, среди пауков есть ядовитые виды – тарантул, каракурт, черная вдова, паук-волк и еще многие, всех я, конечно, не помню. Но тот, которого держал в руке мой мучитель, не относился ни к одному из этих видов. Это был гигантский паук-птицеед. Один из самых крупных пауков, обитающий в тропиках, кажется в Южной Америке, и совершенно не ядовитый.

Не подумайте, что я такой уж знаток биологии, и в частности паукообразных. Просто у нас в классе училась девочка, Алла Румянцева, которой родители привезли из дальней поездки такого огромного паука. И как-то она притащила его в класс.

Что тут было! Девчонки визжали и вскакивали на парты, одной девочке и правда стало плохо. Учительница Римма Романовна испугалась паука. Дрожащим голосом она призывала всех успокоиться, потом велела Алке забирать «эту гадость». Пауку не понравились шум и визг, он заполз под шкаф и не хотел оттуда уходить. Одной Алке было его не поймать, и помогла ей только я, даже мальчишки испугались. После этого мы с Алкой подружились, кормили паука, наблюдали за его повадками и отлично знали, что он не ядовит. Хотя кусается довольно больно.

В общем, вы уже поняли, что я нисколько не испугалась. Но, чтобы переиграть своего тюремщика, нужно было убедить его в обратном. Поэтому я затряслась, забилась в дальний угол клетки и жалким, испуганным голосом взмолилась:

– Только не это! Только не это! Прошу вас! Умоляю! Все, что угодно, только не этот ужасный паук! Я умру от разрыва сердца, если он до меня дотронется!

Мой мучитель прямо расцвел.

– Видишь, Индирочка! – проговорил он, снова обращаясь к своей пантере. – Я был совершенно прав! Психология, и еще раз психология! Вон как ее разбирает!

Затем, уже обратившись ко мне, он насмешливо проговорил:

– До чего же ты все-таки предсказуема! С тобой просто скучно иметь дело! Ну, давай же, выкладывай – что ты знаешь обо всем этом деле, и главное – куда ты спрятала ту женщину.

Я сжалась в комок, делая вид, что умираю от страха, отползла еще немного и пролепетала едва слышно:

– Я расскажу… я все расскажу… только, пожалуйста, уберите этого паука!

– Давай уже, начинай говорить! Я уберу его, когда ты расскажешь мне все, что знаешь!

Я бросила на него быстрый оценивающий взгляд. Нужно сказать, что я не просто так отползала в сторону.

На полу клетки лежал плетеный соломенный мат, и я, изображая крайнюю степень ужаса, сползла с этого мата на голые доски. Мой тюремщик же стоял на нем, наслаждаясь своей властью и не глядя под ноги, поскольку был уверен, что полностью контролирует ситуацию. Я, все с тем же испуганным видом, ухватилась за край мата и вдруг резко дернула за него.

Мужчина, не ожидавший ничего подобного, потерял равновесие и с изумленным возгласом грохнулся навзничь, при этом уронив огромного паука. Я, не теряя ни секунды, кинулась к выходу из клетки. При этом, поскольку мужчина лежал между мной и выходом, мне пришлось пройти буквально в сантиметре от него. Он потянулся, чтобы схватить меня за ногу. Тут я увидела паука, который пытался уползти в темный угол клетки, казавшийся ему самым безопасным местом, схватила и бросила на грудь своего поверженного противника.

Паук с перепугу укусил его.

Мужчина вскрикнул от боли и неожиданности.

– Что ты там говорил о его ядовитых жвалах? – мстительно напомнила я.

Паук на долю секунды отвлек его от попытки схватить меня, и я за это время успела добраться до двери клетки. Но тут мой похититель все же сумел подняться и навалился на меня всем телом. Я попыталась высвободиться, но он был гораздо сильнее и сумел отбросить меня в глубину клетки.

Я упала спиной на голые доски и тяжело дышала, пытаясь собраться с силами. За какую-то секунду ситуация снова переменилась, мы вернулись в исходную позицию.

Мужчина возвышался надо мной, красный от злости, но в глазах его снова горело торжество.

– Хорошая попытка! – процедил он сквозь зубы. – Ты, оказывается, не так проста, как кажешься на первый взгляд! Значит, пауков ты не боишься? Ну, ничего, у меня в запасе есть более серьезные аргументы, чем безобидный паук! Как ты относишься к змеям?

Вот к змеям я отношусь очень плохо. Их я на самом деле боюсь. Был у меня в детстве неприятный эпизод… да что уж там – просто ужасный! Не буду его пересказывать в деталях, но до сих пор помню болотную кочку и свернувшуюся на ней гадюку… до сих пор помню ее холодный немигающий взгляд…