– Для меня это не спиртное, – вздохнула Татьяна. – Я насамогонке выросла. Вот если б сейчас самогоночка была… Да, ты там что-тоспрашивала, кажется? Ну, мне скрывать нечего. Я к Шурику особой симпатииникогда не испытывала. И, если честно, подруга, я уже подумывала о том, чтобыего убить. Он у меня вот где сидел. – Татьяна выразительно похлопала по крепкойшее. – А помогаю я тебе потому, что эта сволочь принуждала меня к сексу.

– Как это принуждал? Врешь ты все!

– Так это. Можно подумать, ты не знаешь, как к сексупринуждают. Трахал он меня за бесплатно, вот и все.

– И тебя тоже?

– А чем я хуже других?

– Просто Шурик не раз говорил, что относится к тебе, как кдочери.

– Ага, у него таких дочек…

Татьяна похлопала себя по карманам в поисках зажигалки,наконец нашла ее и, чиркнув несколько раз, закурила. Сигарета в ее рукедрожала.

От охватившего меня негодования мне не хватало воздуха. Так,как сейчас, я не нервничала еще никогда в жизни. Разве что в казино… Особенно,когда проигрывала. Правда, такое редко бывало.

Помнится, полгода назад я потеряла около пяти тысячдолларов. В роли утешителя выступил Шурик. Сначала он по-отечески пожурил меняза алчность, а потом компенсировал почти все деньги. И зачем только я егоубила? Он так часто меня выручал. Ну а секс… Противно, конечно, трахаться состариком, но… Терпимо, вполне терпимо! За такие-то деньги… Мужики нынче жадныепошли.

Был у меня один – в ресторан с калькулятором ходил. А Шурик– нет. Шурик – натура широкая. Найти ему достойную замену будет трудно.

– Я его на дух не переваривала, – вернула меня в реальностьТатьяна. – Старый извращенец! Трахал все, что шевелится. Ведь у него уже хренне стоял. Так нет же, блин! Тычет, тычет, пока мозоль не натрет. Из-за него ясекс возненавидела вообще. Пользовался тем, что я без регистрации живу.

На людях относился по-человечески, а когда наединеоставались, так затрахивал, что я думала, помру.

Я недоверчиво посмотрела на то место, где мы закопалиШурика.

– Мне и в голову не приходило, что ты с ним…

– Он со всеми… Ты правильно сделала, что шлепнула его.Представляю, как он тебя достал. Главное, Маргарита, держи себя в руках и стойна своем. Ты ничего не делала. Ничего! Тебя вообще тут не было.

– Меня видела охрана.

– Ну и что? Поселок большой, гости приезжают часто. Темболее охрана каждый день меняется. К тому же отпуска начались. А я всегдаподтвержу, что ты к нам не приезжала. Считай, что у тебя есть алиби.

– А как же машина? Ведь машина Шурика во дворе стоит.

– И это не проблема. Ночку здесь переночуем, а завтра сядешьза руль и спокойненько уедешь. Стекла у машины тонированные. Бог даст,охранники и не заметят, кто за рулем. Может, сам хозяин. А кому же еще? Чтобыне светиться, оставишь джип у обочины, а до города на попутке доберешься.

– Но ведь его жена подаст в розыск…

– А пусть подает… Висяков в ментовке до хрена и больше. А заменя будь спокойна. Я буду молчать. Я ведь и сама заинтересована в смертиШурика, так что в тюрягу тебя не посажу. В конце концов, я теперь соучастница.Я тебе от трупа помогла избавиться. Видишь, какую клумбу разбила.

Татьяна растянула толстые губы в улыбке, но улыбкаполучилась неискренней. Я не знала, можно ли ей доверять. Хохлушки хитрые,значит, и эта такая.

– Ты, Маргарита, ничего не бойся, – продолжила Татьяна. –Говори всем, что в последнее время не видела Шурика. По работе была занята, сдругим встречалась – найди объяснение.

Я кивнула в знак согласия, не зная что говорить.

На улице быстро темнело. Вдобавок ко всему стал накрапыватьдождь.

– Ну, пошли, что ли, – подтолкнула меня к дому Татьяна.

Признаться честно, мне не хотелось ночевать в доме покойногоШурика.

– Тань, а может, сейчас поехать? – робко предложила я. – Кчему тянуть до утра? Ночью от машины легче избавиться.

– Ага, в таком состоянии только за руль и садиться, –усмехнулась она. – гаишники, или – как их? – гибэдэдэшники сразу такихтормозят. Нюх у них на спиртное. А это – конец, не отвертишься.

По моей просьбе Татьяна постелила мне внизу. В спальнюподниматься не хотелось. Накувыркались мы там с Шуриком… Нет, не надо было егоубивать. Я действовала бессознательно. Я поддалась сиюминутному порыву. И зачемтолько я пила эту водку? Чтобы согреться. Чертов морозильник! Ну вот, опятьзатрясло. Надо будет завтра сходить к врачу…

Завтра… Еще неизвестно, что будет завтра. Татьяна эта…Странная девица… Заботливая… «У попа была собака, он ее любил. Она съела кусокмяса, он ее убил. В землю закопал… Закопал… Закопал…» Мысли-то как путаются. Ина душе кошки скребутся.

Предчувствие дурного? Может быть, может быть…

Ах, Шурик, Шурик… Двуликий Янус. Одно лицо – лицогосударственного мужа, часто мелькавшее по телевизору. Депутат хренов… Другое –похотливое, сладострастное… И Таньку он тоже трахал, и по борделям шлялся. Ишь,неугомонный. Хотел продлить себе молодость? Продлил… Лежит теперь под сосной,червяков кормит. Б-р-р… А на прошлой неделе он отфакал меня прямо на работе.Заявился без звонка, закрыл дверь на замок, спустил штаны и попросил сделатьминет. Порнухи, наверное, насмотрелся. Я, естественно, отказалась. «А за тысячубаксов?» – спросил он. «За тысячу – на столе, без изысков». Задрала юбку,легла, он пристроился сверху.

Пыхтел, пыхтел, наконец кончил… Старый козел…

А жену его я действительно никогда не видела. Даже нафотокарточках. Шестьдесят пять лет… Та еще кляча… «Она и домом управляет, и завнуками следит, и деньги считать умеет», – вспомнились слова Шурика. А я,значит, не умею? Да мое агентство процветает, да я… А что я? Я – убийца. Яубила Шурика. За это меня посадят в тюрьму. Обязательно посадят…

– Маргарита, ты не спишь? – В комнату вошла Татьяна. –Вешалка старая звонила.

– Какая еще вешалка?

– Жена Шурика, кто ж еще?

– И что? – Во рту сразу пересохло.

– Да ничего особенного. Потеряла своего благоверного. Наработе нет, мобильник молчит.

Спрашивала, не приезжал ли он на дачу.

– А ты?