– Николай Павлович, кораблик этот довольно прочный. Ходок неплохой, да и вооружен он дюжиной карронад. Если что, то он может дать отпор даже фрегату. Командир люгера капитан-лейтенант Рожнов – моряк опытный и боевой. Он храбро сражался при Гогланде и был ранен в этой баталии.

– Ну что ж, Иван Федорович, пусть будет «Великий князь». Я сейчас иду к адмиралу Макарову, где заодно переговорю с ним о моем предложении насчет разведки. Жаль только, что нужные нам сведения мы получим не сразу. Даже если Рожнов и узнает нечто, что представит для нас интерес, то сможет все рассказать лишь по возвращению в Ревель. Может быть, дать ему человека с рацией?

Вот тут-то я и встрепенулся, словно старый конь, заслышавший звук боевой трубы.

– Товарищ подполковник, Николай Павлович! – воскликнул я. – Разрешите мне сходить на люгере в море. Я, как-никак, старший мичман – по здешним меркам – офицер. Что такое море – я еще не забыл. Рацией пользоваться умею, да и помочь экипажу, если тому придется сцепиться с британцами, тоже смогу. Дайте мне только автомат или пулемет.

Сказать честно, мое предложение подполковнику Баринову не очень понравилось. Он хмуро посмотрел на меня, вздохнул и предложил товарищу старшему мичману не встревать без разрешения в разговоры старших его по званию. А потом ехидно поинтересовался, сколько мне лет.

– Товарищ подполковник, – не выдержал я. – Ведь мне хочется не просто погеройствовать, а чтобы все было в полном ажуре. Скажите, в вашей группе есть те, кто хотя бы раз выходил в море на боевом корабле?

Баринов сбавил тон и стал объяснять мне, что он не имеет права отпускать меня в рискованное путешествие на допотопном паруснике.

– А если англичан будет много, и люгер примет неравный бой?

– Русские моряки не раз оказывались в подобных ситуациях, – ответил я. – К тому же надо будет пополнить экипаж «Великого князя» опытными комендорами из эскадры адмирала Ушакова, а для усиления огневой мощи принять на борт десятка два егерей генерала Багратиона. Полезет британец на абордаж и тут же получит в лоб меткую пулю из штуцера.

Крузенштерн с любопытством слушал наш, наверное, слишком эмоциональный разговор, но тактично помалкивал.

Я потом еще раза два подъезжал к Баринову со своим предложением. Наконец, терпение у него лопнуло, и он махнул рукой, дескать, хрен с тобой, хочешь повоевать – воюй! Правда, подполковник не пожадничал и выделил мне из своих запасов автомат АК 74М с подствольником ГП-25 «Костер» и коллиматорным прицелом. И боеприпасами поделился, дав набитый патронами и ВОГами боевой ранец. Причем гранаты были самые разные – в том числе «Подкидыши»20, «Гвозди», начиненные газом Си-Эс, и «Свиристели» – светошумовые гранаты.

От таких щедрот у меня аж в зобу дыханье сперло. А Баринов, подумав, добавил до кучи один «Шмель».

– Только шандарахни из него по супостату лишь в самом крайнем случае, – сказал он. – Все-таки у нас эта «вундервафля» на строгом учете. А, самое главное, береги себя!

Я провернул все дела втайне от своего приятели Лехи Иванова, а, самое главное, от его шебутной дочки Дашки. Узнав о моем предстоящем походе, они вцепились бы в меня, как клещи, и заставили взять их с собой. А так я под вечер вышел, якобы навестить Ивана Федоровича Крузенштерна, и уже через час на борту люгера «Великий князь» отчалил от пирса.

Плавание наше проходило поначалу без особых приключений. Я старался не вмешиваться в судовые дела, присматривался и прикидывал, как нам лучше себя вести, встретившись с британским кораблем. А в том, что такое непременно произойдет, я почему-то не сомневался.

На второй день похода мы подошли к северо-западной оконечности острова Нарген. Вот тут-то и произошла встреча, которую мы так ждали.

Капитан-лейтенант Рожнов обнаружил неподалеку от берега неизвестный двухмачтовый корабль. На его мачте мы увидели «Юнион Джек» – британский военно-морской флаг.

– Судя по парусному вооружению, это бриг. Подобные корабли мне довелось видеть, будучи в Англии, – произнес Рожнов, – вооружен он восемнадцатью 28-фунтовыми пушками. Команда – примерно сто двадцать человек. Интересно, что он тут делает?

– Я думаю, Петр Михайлович, что британцы что-то забыли на острове. Только непонятно, что именно – ведь на Наргене постоянного населения нет, лишь в навигацию на нем живут рыбаки, да на юго-восточной его оконечности находится полуразрушенный и разоруженный форт.

– Господин мичман, я полагаю, что нам следует напасть на британцев. Ведь нам нужны пленные, от которых мы узнаем о планах командующего неприятельской эскадрой. Мой люгер вооружен неплохо, а наши моряки горят желанием сразиться с супостатом.

– Думаете сделать то, что проделал когда-то командир коттера «Меркурий» Роман Васильевич Кроун со шведским фрегатом «Венус»?

– Именно так я и намерен поступить, – с усмешкой ответил Рожнов. – Кстати, шведы в те времена были вояками ничуть не хуже британцев, а «Венус» был вдвое сильнее «Меркурия». И все же наши заставили шведов спустить флаг.

Далее люгер начал маневрировать. Да, ходить под парусами – не то же самое, что под дизелями или турбинами. Надо суметь поймать нужный ветер парусами, сманеврировать так, чтобы оказаться в выгодном положении, когда можно вести губительный огонь по врагу, а тому это сделать будет затруднительно.

Но капитан-лейтенант Рожнов показал британцам настоящий мастер-класс. Он осторожно подкрадывался к бригу, стараясь зайти к нему с кормы. Английский командир, в свою очередь, пытался развернуть свой корабль, чтобы дать бортовой залп по нахальному русскому люгеру. Но ветер мешал ему, а лавировать, чтобы совершить задуманный маневр, британцу было не совсем удобно – все происходило на мелководье, где очень легко можно оказаться на мели, превратившись в неподвижную мишень.

Кстати, именно так оно вскоре и произошло. Бриг – в бинокль я прочитал на его на корме название «Cruizer», то бишь «Крейсер» – не заметил длинную песчаную отмель, далеко выдававшуюся в море, и на полном ходу выскочил на нее. Все дальнейшее было, что называется, делом техники.

«Великий князь» приблизился к бригу с кормы и первым же залпом своих карронад разнес у противника корму и руль. После чего канониры начали методично продольными залпами выкашивать картечью беспорядочно суетящихся по палубе британских лаймиз. Егеря, спрятавшись за фальшбортом, вели меткий огонь по тем англичанам, кто не поддался панике и пытался огнем из мушкетов отвечать на пушечные залпы люгера.

Британцы дрались храбро, но, когда я из «калаша» завалил одетого в нарядный кафтан офицера – видимо, командира брига, – выстрелы и проклятия, доносившиеся с палубы вражеского корабля, стали затихать. А еще чуть погодя британский флаг на мачте брига, вздрогнув, стал медленно сползать вниз. С палубы вражеского корабля кто-то замахал белой тряпкой, показывая, что экипаж готов сдаться на милость победителя.