Они сидели на террасе одного из ресторанчиков, рядом с ними газовая горелка создавала иллюзию тепла, но Катя все равно нервно дрожала и куталась в кожаную куртку.

– Завтра в десять я должна быть в полиции. В 12 или в час, как освобожусь, заеду в нотариальную контору, чтобы понять, что делать дальше. И после обеда, наверно, в похоронное бюро, если мне кого-то посоветуют.

А еще ей страшно хотелось выяснить, кто убил Анхеля. Но эту деталь она предпочла опустить. Все время обеда она гоняла по тарелке кольца кальмаров и думала о том, кто мог это сделать. И чем больше она об этом думала, тем больше желала вспомнить, как именно оказалась сначала в лапах Ардо, а затем и у себя в постели. Мысль об Ардо заставила желудок скрутиться в кулак.

«Не залетела?» – послышался ей его насмешливый голос.

Господи, да что же такое происходит? Почему она ничего не помнит? Он даже не предохранялся, гад. Или… он ее загипнотизировал? Почему она не помнит? – Катя зажала пальцами виски. Но перед глазами по-прежнему мелькали золотистые пузырьки, смех, музыка, смазанные образы, которым она не знала объяснения и не могла придать формы. А что, если он ее просто опоил? Получается, он ее изнасиловал? Почему, ну почему она не помнит момента близости с ним? Тошнота опять подкатила горьким комом к горлу.

– Тебе плохо? – она открыла глаза и встретилась взглядом с Лукасом. Тот смотрел на нее и хмурился.

– Да. Не могу есть. До завтра я никуда не стану выходить, так что… проводи меня домой и можешь ехать.

Лукас кивнул. По возвращению в квартиру он ее обошел, и вышел, пожелав Кате отдохнуть.

Едва он уехал, Катя бросилась к сумочке и достала карту медстраховки, которую ей сделал Анхель.

Обзвонив с десяток врачей, она была вынуждена записаться на ближайший прием через четыре дня. Ее так и подмывало выйти в аптеку и купить противозачаточные скорого действия, просто чтобы успокоиться, но она не знала, что именно искать, как объяснять это фармацевту, и благоразумно решила остаться дома.

Что еще она может сделать сегодня?

Сережка! Она вернулась в спальню и более тщательно и спокойно поискала драгоценность. Но ничего не нашла.

Возвращать украшение Давиду будет очень неприятно. Она сложила колье и серьгу с кольцом в бархатный футляр и провела рукой по камням.

– «Твои глаза, как сапфиры», – вдруг вспомнила она. Это был шепот. Легкий, манящий. Даже показалось, чье-то дыхание коснулось уха.

Но воспоминание ушло, не сформировавшись в картинку.

После душа Катя переоделась в пижаму, легла в постель с включенным ночником и долго размышляла о цепочке событий, которая привела ее сюда, под это одеяло.

Внезапный звонок в дверь пустил ее успокоившееся было сердце вскачь.

Подойдя к двери, она включила изображение на видео-домофоне.

Ардо.

Ее словно обожгло кипятком при виде его лица. Он смотрел прямо в камеру, как будто знал, что она сейчас смотрит на него. Он был красив. Сейчас, когда она разглядывала его свободно, не могла не отметить его фотогеничность. Что делать?

Нет, пускать она его не собирается. Во-первых, вдруг он захочет продолжения? А Катя просто не могла вообразить его рядом с собой. Он, наверно, в постели так же жесток и деспотичен, как в жизни. А во-вторых… вдруг он и есть убийца? И весь этот трюк с телохранителем был для отвода глаз? Ведь он был здесь этой ночью, он мог потом заглянуть к Анхелю, поссориться с ним, убить его и уйти, потому что знал, что Катя спит.

Ее снова затошнило, она вспомнила про свои трусики в сумочке, и обида на Ардо всколыхнулась в сердце. Зачем он с ней так поступил? За что? Ведь, если верить Стефано, он даже не является наследником Анхеля.

«Я много кому обещал наследство», – вспомнилось ей. Что если Ардо тоже рассчитывал на поддержку Анхеля?

Она вглядывалась в лицо на мониторе, тщетно пытаясь отгадать его мысли. Наконец, Ардо приблизился еще и заговорил, и она по губам прочитала:

– Умная девочка.

Потом он развернулся и ушел. Он что… ее испытывал сейчас?

Она очень жалела, что у нее нет валерианы. Трясущимися руками заварила себе ромашку.

…Катя бежала домой окрыленная и счастливая: ее документы приняли в МГУ! Она будет учиться в МГУ! Перескакивая через ступеньку, она влетела на свою площадку, открыла дверь и закричала:

– Бабушка! Бабушка! Приняли, меня приняли!

Вместо бабушки Клары ее встречала баба Шура. Она еще не успела открыть рот, а Катя поняла, что ее детство и опора в жизни умерли в этот день.

Катя проснулась от испуга. Показалось, кто-то ходит по квартире. Долго лежала и прислушивалась, уговаривала себя, что ей просто почудилось. Когда же ужас стал невыносим, а сердце было готово вырваться из груди от тревоги, встала. Было уже светло, поэтому она не стала включать свет. На ночь она закрыла дверь комнаты, поэтому теперь, стараясь не шуметь, осторожно нажала на ручку. Выглянув в гостиную, никого не увидела. Прошлась повсюду, проверила замок на двери и только потом разрешила себе перевести дух. Она становится мнительной.

Чтобы взбодриться, сварила себе кофе, оделась и стала ждать Лукаса. Тот позвонил в дверь ровно в девять тридцать. Войдя в квартиру, он протянул ей бумажный пакет.

– Что это? – Катя открыла его и заглянула внутрь.

– Сандвич с хамоном и сыром. Круассан с шоколадом. Пончик. Я просто не знал, что ты любишь.

Катя подняла глаза от пакета на телохранителя.

– Спасибо большое! Я голодная, так что, кажется, съем все.

Пока он двигался по кухне, готовя себе кофе, Катя думала, что зря приняла его за бездушного робота. Ардо сам, наверно, не понимает, как помог ей, назначив для охраны такого спокойного парня. С ним как-то уютно.

– Ардо подъедет в полицейский участок, так что мы встретимся с ним там.

Катя скривилась. Опять Ардо. Нельзя забывать, кто на кого работает в этом мире.

Ардо пожал Лукасу руку и кивнул Кате.

– Как вы уживаетесь? – в его глазах не было ни искры интереса.

– Нормально, – бесцветно ответила Катя и прошла вперед них в участок. Пока они ждали приема, она старалась не замечать ни Ардо, ни Лукаса.

– Во сколько примерно вы обнаружили тело?

– Вы трогали предметы вокруг?

– Как часто вы виделись с Анхелем? Когда вы видели его в последний раз?

– Он упоминал, что хочет встретиться с кем-то?

Вопросы сыпались один за другим. Катя не торопилась. Она обдумывала ответ. Старалась, чтобы голос не дрожал. Полицейский слушал и печатал что-то в компьютере. Ардо ни разу не заговорил.