— Нет, нет, я в порядке. Я в норме.

— Точно? Я вполне могу понять, что ты устал от такой работы и нуждаешься в отдыхе. Я просто должна знать, на что могу рассчитывать.

Фабиан смотрел, как Муландер стоит и кивает, как провинившийся ребенок. Неужели все его грехи наконец настигли его?

— Ребята, предлагаю двигаться дальше, — сказала Лилья, поворачиваясь к остальным. — Я думаю об одном: если это один и тот же преступник, то он, должно быть, мягко говоря, хорошо умеет все планировать и отлично подготовлен, верно? Разве это не странно, что он оставляет так много отпечатков? Ладно, если он потерял несколько волос то там, то сям. Но слюна, отпечатки пальцев и все такое? Что-то здесь не так.

— Ты хочешь сказать, что это может быть частью какого-то продуманного плана? — спросила Тувессон.

— Понятия не имею, — пожала плечами Лилья. — Но если это не так — то он уж слишком большой растяпа.

— Или просто чувствует себя достаточно уверенно, — сказал Фабиан. — В связи с тем, что убийства настолько различаются по всем пунктам, то нет никаких причин объединять их в одно расследование. В этом моменте я готов согласиться с Ингваром. Совсем неудивительно, что мы поняли это только сейчас.

— Кроме того, он нигде не оставил отпечатков пальцев, — сказал Муландер. — Только в прачечной и дома у Эверта Йонссона. Если вы не хотите оставлять после себя следы, которые можно идентифицировать после исследования ДНК, то должны ходить в водолазном костюме.

— И еще кое-что, — продолжала Лилья. — Если нет никакого скрытого мотива, зачем тогда вообще все это делать? И зачем использовать такие совершенно разные методы и жертвы абсолютно разные?

— Я бы предположил, что для него это просто игра.

— Игра? — Тувессон повернулась к Муландеру.

— Да, почему бы и нет? — Муландер развел руками.

— Нет, я не понимаю. В смысле «игра»? Что ты имеешь в виду?

— Я не удивился бы, если б узнал, что он просто хотел повеселиться, и чем разнообразнее убийства, тем веселее. Верно? Для него, во всяком случае. — Муландер увидел только несколько вопросительных взглядов, направленных в его сторону. — Ну, может, это и бред, конечно, — пожал он плечами. — Это всего лишь одна из мыслей, у меня нет каких-то доказательств. — Он окинул взглядом всех остальных. — Так что давайте двигаться дальше.

— Да, у нас еще есть кое-что на повестке дня, — сказал Утес. — И кто знает, возможно, именно здесь мы найдем какие-то ответы, — он показал на ноутбук.

Фабиан, к своему удивлению, осознал, что сидит и кивает в знак согласия. Но согласен он был не с Утесом, а с Муландером. Он умудрился попасть в точку, но тут же мгновенно раскаялся и попытался взять свои слова обратно. Как будто ему только что пришло в голову, что он был единственным в отделе, кто действительно понимал преступника. Возможно, он даже узнал в нем себя.

— Утес, что ты будешь показывать? — Тувессон посмотрела на часы.

— Только не говори, что забыла! — воскликнул Утес, не скрывая раздражения.

— Прости, но забыла о чем? — спросила Тувессон.

Утес вздохнул.

— О том, что я просмотрел каждую запись с камер наблюдения из «Ика Макси» за неделю до убийства Леннарта Андерссона и сегодня должен был делать доклад. Ты же в курсе. Я должен был сделать его еще вчера, но на пути встал Эверт Йонссон, вот почему я думаю, что мы должны покончить с этим прямо сейчас.

— Я понимаю, но все же предпочла бы подождать до завтра или, по крайней мере, до времени после полудня. У нас еще остались вопросы, которые надо обсудить. После этого я должна пойти к Хегсель и сообщить, что обвинения против Эрика Якобсена и Ассара Сканоса нуждаются в пересмотре.

— Нет уж, я ждал слишком долго. Я считаю, что нам пора заняться моим докладом.

— Утес, при всем уважении к твоей работе, но сейчас я решаю, что… — Тувессон прервал ее мобильный. — Я на совещании. В чем дело?

Фабиан и остальные члены отдела видели, как Тувессон стояла с прижатым к уху телефоном и бледнела все больше по мере того, как собеседник рассказывал ей о чем-то. На протяжении всего разговора она практически ничего не говорила, пока не пришло время заканчивать.

— Он снова нанес удар, — она сглотнула, пытаясь сохранять спокойствие. — Этот сукин сын снова принялся за дело.

— О боже, — вздохнула Лилья. — И кто жертва на этот раз?

— Эстер Ландгрен, девочка, которую ты всего несколько дней назад спасла из лап Ассара Сканоса. — Тувессон больше не могла сдерживать слезы.

— Что? Что ты такое говоришь? — Лилья потрясла головой, словно убеждаясь, что не ослышалась. — Это правда?

— Да, это просто ужасно.

— Но зачем ему было… что она такого сделала… я ничего не понимаю.

— Когда она умерла? — спросил Муландер. — И как?

— Насколько я поняла, она мертва уже несколько часов. — Тувессон вытерла слезы и глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки. — Только час назад родители поняли, что она не просто спит, а захлебнулась.

— Захлебнулась? — воскликнула Лилья. — Но какого черта? Не могла же она захлебнуться, лежа в собственной постели?

— Я знаю, но посмотрим, что скажет Коса. По словам родителей, у нее изо рта вытекло много воды, когда они пытались привести ее в чувство. И именно так, как ты, Фабиан, и говорил, это слишком нетипично и не похоже на другие убийства, чтобы не иметь связи с другими преступлениями, расследованием которых мы сейчас занимаемся.

— Но? Я не понимаю, — сказала Лилья, пытаясь бороться со своими эмоциями. — Может мне кто-нибудь объяснить, какое отношение Эстер Ландгрен, маленькая невинная девочка, имеет к нашему преступнику?

— Ирен, я не знаю. Именно это мы и должны выяснить, — сказала Тувессон. — Единственное, что я знаю, — это то, что мы должны найти этого сукина сына, прежде чем он снова нанесет удар. Ингвар, я хочу, чтобы ты отправился туда и собрал все следы, которые только можно, и на этот раз, полагаю, мне не нужно напоминать тебе, чтобы ты сопоставил их с теми, что у нас уже есть.

— Да, разумеется. — Муландер начал собирать папки.

— Ирен, ты берешь на себя родителей, а ты, Фабиан, займись Косой, даже если он еще не закончил. Утес, тебе придется обойти соседей и опросить всех…

— Нет, — покачал головой Утес.

— Что значит «нет»?

— Я пойду обходить соседей. Но не прямо сейчас.

— Почему нет? Да что с тобой такое?

— И то же самое касается всех остальных. Вы тоже ничего не будете делать, вы останетесь здесь, пока я не…

— Утес, черт побери! — Тувессон вышла вперед и встала прямо перед Утесом. — Вообще-то это я руковожу проведением расследования!

— Может быть, и так, — сказал Утес, красный как рак и с комком в горле. — Но прямо сейчас мне наплевать на это. Я считаю, что все должны остаться еще на четверть часа и посмотреть мой отчет.