litbaza книги онлайнМедицинаПравила ведения боя. #победитьрак - Катерина Гордеева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 154
Перейти на страницу:

Масчан пожимает плечами. Универсального ответа действительно не существует. Мы можем только предполагать, что происходит в организме. Но того, что повлекло за собой этот каскад событий, так и не знаем. «К первичной поломке приводит чаще всего несовершенство работы генетического аппарата. Дело в том, что либо в ходе репликации ДНК при подготовке к делению, либо в результате различных повреждающих воздействий (например, радиация или канцероген) клетки могут приобрести мутацию, то есть ошибку в своем геноме. Если такая мутация случится в гене, участвующем в контроле размножения клеток, то клетка уже не способна себя полностью контролировать и становится предопухолевой. Но в норме клетка, которая приобретает генетически опасное событие, должна умереть либо сама по себе в результате самоубийства (см. «Апоптоз»), либо быть убитой иммунной системой. Таким образом, получается, что каждую секунду каждый из нас «немножко заболевает» раком, но благодаря внутренней системе многоступенчатого контроля организма этот рак как будто бы самоизлечивается. И только когда мутация, придающая клетке способность активно размножаться, когда не положено, совпадает с возможностью уклониться от гибели, вот такое событие и становится пусковым механизмом болезни, которую мы называем раком. Так что одного события, «включающего» рак, просто не существует», – поясняет Алексей Масчан.

По мнению другого онколога, брата профессора Алексея Масчана, тоже профессора, Михаила Масчана: «нет такого одного события, нет такой одной поломки, которая бы приводила к онкологическому заболеванию. Должно произойти еще много дополнительных событий. Грубо говоря, если представить себе эту, уже подвергшуюся потенциальной опасности (то есть где-то произошел какой-то сбой) клетку в образе несущегося по трассе автомобиля, то для того чтобы этот автомобиль неминуемо потерпел крушение, то есть не просто попал в аварию, когда отвалилось одно колесо, а вот со стопроцентной вероятностью разбился вдребезги, нужно, чтобы у него на этой скорости сломалось много чего: колесо, мотор, руль, фары и так далее. Так и с клеткой: чтобы она из обыкновенной превратилась в раковую, должно произойти довольно большое количество не связанных и не вытекающих одна из другой поломок. Есть исследования, согласно которым от трех до десяти независимых событий, независимых поломок должно произойти, прежде чем клетка станет раковой, размножится и превратится в опухоль, такую, которую мы называем раком. Поэтому одного стартового события не существует. Эти первые поломки могут происходить многократно в течение жизни человека. Они и происходят не так уж и редко. И, как правило, не приводят к раку».

А что тогда приводит? Может быть, какие-то внешние причины? Может, совпадение внутренних процессов в организме с какими-то внешними обстоятельствами? И существует ли так многократно проскальзывающая в прессе и в обывательских разговорах связь: «Стресс – депрессия – рак»? Академик Давыдов, отвечая на этот вопрос, поначалу недовольно вздыхает: это из области иррационального, официальная медицина этим не занимается, таких исследований в России нет. Но потом в разговоре припомнит: «Мне часто приходилось слышать от своих пациентов, что они сами связывали свое заболевание с гибелью ребенка, с гибелью родных и близких, и степень переживания была таковой, что, как они считали, возникала опухоль. Мы можем обратиться к опытам нашего великого соотечественника, нобелевского лауреата академика Павлова, я имею в виду его опыты с собаками с целью получить стрессорную язву путем электрошока, когда напоенная солевым раствором собака хотела пить, видела воду, но боялась пить, потому что ее бил электрод по носу. Эту часть эксперимента знают и помнят все. Но не все знают, что в результате опытов у половины собак возникли острые язвы, а у половины – опухоли. Вот вам и некий ответ. Поскольку механизм реализации опухоли, как мы сегодня знаем, вызван геномными нарушениями, то вполне логично связать длительный стресс и поломку генома, перестройку функций генома и, как следствие, возникновение злокачественных опухолей. Только пока достойных внимания научных работ по этому вопросу не написано. А даже если бы были написаны, то какова их практическая польза? Не нервничать?»

Онколог Михаил Ласков рассуждает: «За первые 50 лет прошлого века мир пережил две катастрофические войны, аналогов которым не было и, надеюсь, никогда не будет в истории. Между этими войнами и во время них – геноциды, серийный террор, революции, репрессии, массовое переселение народов. Стресс? Не то слово. Но пока нет данных, что то поколение значительно больше других болело раком. Значит, наверное, причина в чем-то ином. С другой стороны, нельзя сказать, что психологическое состояние никак не влияет на исход уже заболевших. Доказано, оптимизм помогает вылечиться, и понятно как. Люди с позитивным отношением лучше выполняют назначения, активнее, подвижнее, лучше следят за собой и своими симптомами и за счет этого у них лучше шансы».

Споры о том, существует ли прямая связь между психологическим состоянием человека и вероятностью того, что он заболеет раком, ведутся приблизительно столько же, сколько доктора занимаются активным поиском способов его лечения.

Еще в 1759 году один английский хирург писал о том, что, по его наблюдениям, рак сопровождает «жизненные катастрофы, приносящие большое горе и неприятности».

В 1846 году другой англичанин, крупный онколог своего времени Уолтер Хайл Уолш, комментируя отчет британского министерства здравоохранения, в котором говорилось: «… умственное страдание, внезапные перемены судьбы и обычная мрачность характера представляют собой самую серьезную причину болезни», от себя дописал: «Мне приходилось встречать случаи, в которых связь между глубоким переживанием и болезнью казалась настолько явной, что я решил: ее оспаривание будет выглядеть как борьба со здравым смыслом».

Поставить точку в научном споре о влиянии стресса на развитие опухоли попытались в начале 1980-х ученые из лаборатории доктора наук, психолога Мартина Селигмана. Суть эксперимента состояла в том, что подопытным крысам ввели раковые клетки в количестве, способном убить каждую вторую крысу. Затем животных разделили на три группы. Первую (контрольную) группу крыс после введения раковых клеток оставили в покое и больше не трогали. Вторую группу крыс подвергали слабым бессистемным ударам тока, которые они не могли контролировать. Животных третьей группы подвергали таким же ударам тока, но обучили возможности избежать последующих ударов (для этого надо было сразу нажать на специальную педаль). Результаты эксперимента лаборатории Селигмана, опубликованные в статье «Tumor Rejection in Rats After Inescapable or Escapable Shock» (Sciеnce 216, 1982), произвели на ученый мир большое впечатление: крысы, получавшие электрошок, но не имевшие возможности его избежать, были подавлены, потеряли аппетит, перестали спариваться, вяло реагировали на вторжение в их клетку. 77 % крыс из этой группы к концу эксперимента погибли. Что касается первой группы (крысы, которых оставили в покое), то, как и предполагалось при вводе раковых клеток, в конце эксперимента погибла половина животных (54 %). Однако поразили ученых крысы из третьей группы, те, которых научили управлять электрошоком: 63 % крыс из этой группы избавились от рака. О чем это говорит? По мнению исследователей, не стресс сам по себе – электрошок – является причиной развития опухоли. Постоянное ощущение беспомощности, подавленность – вот питательная среда для болезни.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 154
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?