– Тебе так важно это знать? – искоса посмотрел он на нее.

– Если спрашиваю, значит, важно…

– Думаю, что не обрадую тебя. Сугубо отрицательно к женщинам в целом отношусь, но каждой в отдельности стараюсь плохого ничего не делать. Схема проста. Соблазнил, ничего не обещая, использовал; как только почувствовал привязанность с ее стороны, сразу дорогой подарок ей, себе «пепел на голову», и тут же расставание.

– А с твоей стороны бывает привязанность? Был хоть раз на месте этих несчастных, брошенных девушек? – уточнила Зина.

– Вот чего не было, того не было, – вздохнул Артур.

– У тебя психологическая травма! Точно! Это ненормально! – констатировала Зинаида со знанием дела. – И тянется это из детства. У тебя была деспотичная мать, не дающая тебе свободы, и теперь ты боишься…

Артур рассмеялся, Зина обиделась.

– Ты чего?

– Давай закроем эту тему, не забывай, что сейчас мы оба в опасности.

– Вот именно! Меня Федор убьет! – вспомнила Зина.

– Он жаждет тебя, – продолжал глумиться Артур.

– Поэтому ты и привел меня в его логово? Так сказать, угодить хозяину? – съязвила Зина.

– Нет, если уж мы отсюда сваливаем, по твоей милости, то мне здесь кое-что надо взять. Без этого я уйти не могу, – серьезно сказал Артур и пошел по комнатам в поисках чего-то. – Другой возможности навестить Федора, если я сейчас спрячу от него его любимую женщину, у меня может и не быть, – снова рассмеялся он.

– Ладно, язви… пока… – ответила Зина и пошла за Артуром, чувствуя себя в безопасности только рядом с ним, но стараясь этого явно не показывать.

Терем хозяина поражал воображение. Внутреннее убранство вобрало в себя все буйство фантазии ультрамодных дизайнеров. Причем Зина сразу себе представила, как они работали. Под дулом пистолета, за бешеные деньги Федора, понятия не имеющего о дизайне, гармонии, чувстве стиля и хорошего вкуса. Штучный паркет. Тяжелые портьеры с золотыми кистями. Стены в каких-то полосатых с золотом обоях, а потолки с безумной лепниной и росписью, как в церкви. Широкие кровати, немыслимые, вычурные пуфики, кресла, банкетки… Все это было обито атласом и бьющей в глаза парчой. Тут присутствовала мебель лучших европейских фирм и рядом – антикварные, музейные экспонаты. Зеркальные шкафы-купе ультрасовременного дизайна соседствовали с массивными, старинными шкафами из мореного дуба. Горки для посуды были забиты хрусталем, венецианским стеклом и сервизами ручной работы. В шкафах висели дорогие шубы, костюмы и платья. В каждой комнате с потолка свисала массивная люстра из переливающегося всеми цветами радуги хрусталя. Стены терема украшали картины, маски, светильники. От обилия вещей в избе рябило в глазах, и все это напоминало воровской склад. Здесь было нечем дышать. Артур чихнул.

– Черт! Аллергия на пыль, просто склад хлама!

– Картины красивые, – отметила Зина.

– Половина – подделки, – бросил на них взгляд Артур.

– А ты разбираешься в живописи? – удивилась Зина.

– Немного.

– Может, даже и картинные галереи посещаешь?

– Может, даже и посещаю, – ответил он.

Артур продолжал осматривать избу авторитета Федора.

– Вон то, что ты ищешь! – указала Зина на вмонтированный в стену сейф. – Только есть ли у нас время его вскрывать?

– Ты телепатка? Почему ты решила, что я ищу сейф? – засмеялся Артур.

– А почему ты все время смеешься?

– А ты смешная.

– Чем же это?

– Такая красивая, в нелепом халатике, строящая из себя умную и все время подслеповато щурящаяся, – описал ее Артур такой, какой видел сейчас.

Он заглянул в торцевую комнату и присвистнул. Комната впечатляла. На одной стороне во всю стену красовалось панно, на котором голые люди совокуплялись друг с другом в таких позах, что дух захватывало. Артур даже остановился и растерялся.

– Только не говори, что именно ради этой картины мы сюда и пришли, – снова прищурилась и испугалась Зинаида.

– Вся Камасутра на одной стене, – вздохнул Артур, – тебя не возбуждает?

– Что?

– Не что, а кто. Я, например?

– Нет! – слишком поспешно ответила Зина.

– Ты не женщина, а кремень! Вообще странная женщина. Когда рядом живой мужчина, ты напряжена и собрана, словно минер, а одна в своей квартире ты вытворяешь жутко эротические вещи в ожидании любви.

– Не каждый мужчина подходит под раздачу моей любви, – ответила Зина, глядя на пульсирующую жилку на его слегка смуглой шее.

– Я, видимо, нет?

– Скорее нет, чем да, – уклончиво ответила Зина.

– Понятно, когда я вытащу тебя отсюда, это превратится в твердое «нет».

– Всегда найдутся милашки, которые повторят все, что изображено на этой картине, если они, конечно, будут олимпийские чемпионки по гимнастике, – «утешила» его Зина.

– Иногда я задумываюсь, в этом ли счастье?

– Точно не в этом! – заверила его Зинаида. – Хотя откуда мне знать, что такое счастье?

– Проблемы в детстве? Отец? – Хитро посмотрел на нее Артур и получил от Зины легкий подзатыльник.

– Ты выведешь меня отсюда?

– Да, теперь я в этом уверен, чего бы мне это ни стоило, – ответил Артур и уселся за рабочий стол с выдвижными резными ящиками, на котором стоял компьютер последней модели. – Сейчас, дорогая, я сброшу на диск все, что здесь есть, и мы уйдем отсюда.

Зина пожала плечами и, пока он включал компьютер, подошла к эротической картине, чтобы рассмотреть раму, усыпанную мелкими блестящими камешками.

– Это не брильянты, – пояснил Артур, – скорее всего, кристаллы Сваровски, так что выковыривать их не стоит, пустая трата времени.

– Ты и в этом разбираешься? – пожала плечами Зина, только сейчас заметив в его темной шевелюре седую прядь.

– Немного…

– Посещаешь ювелирные выставки, салоны и ломбарды?

– Угу, – буркнул Артур, нажимая на клавиши и явно нервничая.

Зина переместилась к противоположной стене, на которой под тонким стеклом помещалась коллекция великолепных ножей, кинжалов и кортиков от простых до золотых именных, инкрустированных драгоценными камнями.

– Правда, что оружие тоже притягивает взгляд? – спросил ее Артур, ожесточенно сражаясь с компьютером, но, видимо, все-таки успевая наблюдать за ней.

– Согласна. Металл, призванный убивать, даже если ему не суждено сделать это никогда в жизни, чем-то завораживает.

– Энергетика… – протянул Артур, не отрываясь от компьютера.

– Скорее душа, вложенная мастером, – ответила Зина, натыкаясь взглядом на бутылку «Мартини», открытую, призывно зовущую, и плитку шоколада. – Я поем? Честно говоря, я такая голодная.