Среда

В «Девушках из Рошфора» Дельфина (которую играет Катрин Денёв) узнаёт себя на портрете, написанном незнакомцем. Картина называется «Идеал женщины». Обернувшись к какому-то хлыщу, она восклицает:

– Этот художник, должно быть, очень меня любил, раз он меня выдумал.

Этой восхитительной репликой Жак Деми переформулировал стендалевскую «кристаллизацию». Любовь – это когда выдумываешь человека до того, как знакомишься с ним. Именно это я и испытываю по отношению к Франсуазе. Я увидел ее впервые год назад. Потом я вроде бы забыл ее, но она уже во мне укоренилась, сведя на нет мои романы с Клер, Пенелопой, далее везде. Когда мы снова встретились, я мгновенно понял, что она всегда была моим идеалом женщины, что она заняла собой все окружающее пространство и что, если я буду от нее бегать, мне не жить. Она существовала и раньше, но тем не менее я ее выдумал. В сущности, всякая любовь сама себя сочиняет. Нет ничего более творческого, чем любовь; ею одержимы писатели, музыканты, живописцы и кинематографисты. Вот почему, быть может, художники – лучшие любовники.

Четверг

Августовский дождь в Париже. Рестораны и лица закрыты. «Один в Париже?» – вопрошают рекламные анонсы сайтов секс-знакомств. Это период ежегодных измен: на курортах жены трахаются со смотрителями пляжей, а в это время мужья, оставшиеся в Париже, волочатся за датскими туристками. Хочу предупредить читательниц: не бывает мужей верных и неверных. Мужья подразделяются на две категории: одни изменяют женам тайно, другие явно. Имейте это в виду, изучая список звонков в памяти мобильника, случайно оставленного без присмотра. Хранить верность невозможно, особенно летом. Судите сами, кто аморальнее: тот, кто предает вас исподтишка, или тот, кто выкладывает все начистоту?

Пятница

Чтобы прийти к общему знаменателю, позволю себе дать дружеский совет моим дорогим читателям: если у вас есть мобильный телефон, не забудьте залезть в меню и выбрать команду «стереть последние звонки». Это поможет вам избежать определенных домашних неурядиц в начале учебного года. Не премините также стереть эсэмэски из цифровой памяти. Технический прогресс ускоряет сближение между людьми, равно как и возникновение неприятностей в супружеской жизни.

Суббота

Фразу недели написал Жан-Жозе Маршан в «Мечтателе» (издательство «Роше»): «То, к чему я стремлюсь, весьма туманно и не поддается определению, это – свободная жизнь».

Воскресенье

Зачем запрещать клонирование человека? Оно давно уже разрешено самой логикой современного мира. Отмена причинно-следственной связи между полом и деторождением, исчезновение физических различий в силу смешения рас, гомогенизация тел благодаря пластической хирургии… Хаксли побеждает Дарвина техническим нокаутом: естественный отбор стал искусственным. Человек победил обезьяну, как она в свое время победила динозавра. Кто победит человека, кроме него самого?

Понедельник

Все, что говорит Франсуаза, очень эротично. Например, когда я спрашиваю, почему она пользуется затычками для ушей, когда спит, она отвечает:

– Я люблю, когда у меня что-нибудь набухает в ушах.

Эта девушка – «праздничная» версия пиццы с четырьмя сырами: это красота на красоте и красотой погоняет, даже к имени ее я уже почти привык.

Вторник

На площади Тяньаньмэнь студент стал на пути у колонны танков и остановил ее. В Генуе по нему проехал джип.[98]Вывод: коммунисты пиарят лучше, чем ультралибералы.

Четверг

Ох уже эти мне писатели-мечтатели – Жюль Верн, Кафка, Оруэлл, Хаксли… А может, они не столько предсказывали, сколько влияли? А что, если ракеты, подлодки, общество слежки, тоталитаризм и клоны существуют только для того, чтобы соответствовать фантазиям этих психов с буйным воображением? В предисловии к «Портрету Дориана Грея» Оскар Уайльд утверждает, что природа подражает искусству. Вполне возможно, что история тоже.

Пятница

Отель «Пелликано» в Порто-Эрколе (150 километров к северо-западу от Рима) – итальянский «Эден рок». Чарли Чаплин присутствовал на его торжественном открытии в 1969 году (это мне рассказал бармен Рикардо). Франсуаза спускается на лифте, высеченном в скале, чтобы окунуться

в прозрачность вод морских широт.

Солнце на тосканском побережье влетает в копеечку, но тут все честно, без подставы, ведь район называется Арджентарио.[99]Это полуострый полуостров.

У них с баблом

бывает облом,

но им не в лом

казенный дом.

Неподалеку отсюда, в Тарквинии, Маргерит Дюрас играла в лошадки в 1953 году. Мне хочется запомнить все места, где мы были влюблены: запечатленные в этой книге, они войдут в историю. Наша любовь умрет, а книга будет жива.

Вторник

Странная история. Расставшись с женой, Людо открыл для себя свою дочь. Что, ему жалко было любить одновременно мать и ребенка?

– Сейчас, – говорит он, – мы ходим в Ботанический сад, я ее защищаю, когда всякая мелкота отбирает у нее ведерко, и я ловлю ее, когда она съезжает с горки. Покупаю ей ванильное мороженое, которое она размазывает по щекам. Вернувшись домой, мы танцуем под «All for You» Джанет Джексон. Она обожает танцевать. Она сама ставит диск, и мы начинаем кружиться, нацепив на нос солнечные очки. Поиграв в гостиной минут пятнадцать в вертящихся дервишей, она пьянеет, спотыкается, смеется, тянет кота за хвост, и это так освежает, словно чистый прозрачный источник после долгой летней прогулки.

– Смотри, она пробуждает в тебе талант.

– Подожди, это еще не все. Она требует, чтоб я ее чмокнул, а поскольку я целую ее в губки, она мне говорит спасибо, потом показывает у себя между ног и говорит: «Пипка, пипка!».

– Можно подумать, твоя дочь не такая, как все бабы! Насколько я понимаю, ты пытаешься мне доказать, что ты стал хорошим отцом для своей дочери с тех пор, как расстался с ее матерью?

– Именно так. Почувствуйте разницу. Я стал отцом в тот день, когда ушел от матери!

Я мог раз десять заснуть, выслушивая эту нудную похвальбу новоиспеченного отца семейства, но, поди знай почему, Людо меня восхитил. Не каждый день видишь, как твой приятель влюбляется в собственную двухлетнюю дочку. И потом, в кои-то веки мы не касаемся запретной темы – Франсуазы… Я не в претензии, что он клеил ее за моей спиной, я бы поступил точно так же на его месте. Но как же он упустил ее после того, как она ему отдалась? Наш роман снова делает ее привлекательной в его глазах: классический эффект любовного треугольника. Я не собираюсь накладывать на нее лапу, даже если ревную как бешеный. Каждый за себя, Франсуаза для всех! Ей решать.