Может быть, благодаря тому, что они только что обедали вместе, Байкал проникся к Альтману каким-то особым уважением, едва ли не симпатией. Теперь, уже зная, какова была конечная цель этого разговора, молодой человек понимал, что они станут врагами, и даже наверняка уже от исхода этой битвы будет зависеть его судьба, судьба Кейт, его счастье, а сверх того, быть может, и будущее множества незнакомых людей.

БАЙКАЛУ СКАЗАЛИ НЕПРАВДУ: как и следовало ожидать, Кейт незадолго до него арестовали на той же тропинке и препроводили в другое отделение Социальной безопасности. Поскольку это оказалось ее первое правонарушение, девушку очень скоро решено было выпустить и отвезти к матери. Бедная женщина явно расстроилась, куда больше, чем ее дочь. Чтобы дождаться двух чиновников, сопровождавших Кейт, несчастной Маргарите пришлось отменить урок йоги и четырехчасовой сеанс лепки. Она спешно заканчивала бюст для выставки, которую ее ассоциация устраивала в мэрии, но теперь ей точно было не успеть. Маргарита рыдала.

Этот ребенок вечно приносил ей одни несчастья. Родила Маргарита поздно, в шестьдесят один год, хотя, как она недавно вычитала в одном журнале, таков был средний возраст рожениц в Глобалии. Классический случай: гормоны, прописанные для того, чтобы искусственно продлить менструальный цикл, разбудили несколько яйцеклеток, дремавших в организме благодаря противозачаточным таблеткам, которые Маргарита принимала в течение тридцати лет. Все произошло, когда она со своим тогдашним бойфрендом отправилась на выходные в безопасную зону Таманрассет. Бойфренд был зарегистрирован как туарег, хотя почти всю жизнь прожил в Аризоне. Они собирались навестить его родственников, но дело кончилось тем, что времени ходить по гостям так и не нашлось: пара была слишком занята, предаваясь страстным объятиям в своем климатизированном шатре.

От этого уик-энда у нее остались самые радужные воспоминания. Увы, все беды Маргариты начались тогда, когда она захотела избавиться от эмбриона. Разумеется, сексуальная свобода, как неотъемлемая составляющая личной свободы, была гарантирована каждому гражданину Глобалии. Однако для эффективного контроля над демографической ситуацией, который позволял привести экономические показатели в соответствие с нуждами населения, всякая беременность отныне «подлежала обязательной декларации», и на этот счет существовали очень строгие правила. О подобном факте следовало незамедлительно поставить в известность Министерство социальной гармонии. Женщины подавали такие декларации с легким сердцем, ведь в подавляющем большинстве случаев им легко удавалось получить разрешение на аборт. Личное развитие каждого гражданина давно стало в Глобалии политическим приоритетом. Учеба, накопление профессионального опыта, путешествия, развитие творческих способностей, — всему этому придавалось огромное значение. Министерство социальной гармонии всячески поддерживало такие начинания и даже выделяло специальные стипендии. «Право на долгую, полноценную жизнь» было записано в Конституции. Обеспечение этого права считалось обязанностью общества по отношению к уже существующим гражданам и, конечно, ставилось куда выше, чем гипотетическое «право появиться на свет».

Идеальное демократическое общество в Глобалии достигло высокой степени зрелости и основывалось на максимальной продолжительности жизни. Все ресурсы употреблялись на то, чтобы обеспечить людям с большим будущим здоровье и активное долголетие, причем будущее это неуклонно удлинялось. Всячески препятствуя беспорядочному, бесконтрольному размножению, Министерство социальной гармонии видело свою задачу в том, чтобы завершить великую демографическую революцию и достичь конечной цели, которая формулировалась как «нулевая смертность и нулевая рождаемость». Благодаря этой политике молодежь в Глобалии была очень немногочисленна и давно перестала быть господствующим классом и социальным эталоном. Конечно, от этого все только выиграли: ушли в прошлое нестабильность насилие, к которой тяготели слишком юные цивилизации. Таким образом, Социальная гармония в определенном смысле способствовала и Социальной безопасности. Государственные дотации на образование, в былые времена несправедливо предназначавшиеся одной только молодежи, отныне распределялись между всеми возрастами, и с куда большей пользой, ведь учиться теперь шли люди с большим жизненным опытом. Что же касается молодежи, то она играла вспомогательную роль, медленно и послушно созревая, чтобы в свое время удостоиться большого будущего, которое отныне гарантировалось каждому. Пополнялась эта вспомогательная сила минимально, ровно настолько, насколько требовалось для поддержания демографической стабильности в Глобалии, учитывая, что, по рекомендациям экологов, численность населения должна была постепенно снижаться.

Итак, Маргарита со спокойной душой отправилась в Министерство социальной гармонии, чтобы заявить о своей беременности, точнее, избавиться от нее, что было почти одно и то же.

Она была несказанно удивлена, когда ее встретили четыре человека: два психолога, социальный работник и советник по гармонии. Шел декабрь месяц. После долгих настораживающих приготовлений Маргарите объяснили, что год в демографическом отношении выдался неудачный. К всеобщему прискорбию, слишком много граждан скончалось, и, судя по всему, эта тенденция за последние три года только усилилась. До Министерства социальной гармонии дошли тревожные сигналы. Ситуация требовала разумного вмешательства: за несколько недель нужно было обеспечить необходимый прирост населения. Вот почему до начала следующего года ни одна беременность не могла быть прервана. Маргарита возмущалась, кричала, плакала, грозила подать жалобу в Верховный суд по правам и свободам. Но ей коварно напомнили, что в начале беседы она, как всегда делалось в таких случаях, подписала бумагу об освобождении от ответственности. Восьмой параграф этого документа гласил, что нижеподписавшаяся «заранее согласна с решением, которое вынесет Министерство социальной гармонии, и свободно отказывается от какого бы то ни было судебного преследования». Маргарита была уверена, что это всего лишь пустая формальность, предваряющая разрешение на аборт, а потому пришла в отчаяние, когда поняла, что ее попросту заманили в ловушку.

Она вернулась домой с ребенком в чреве и с камнем на сердце. За ней был установлен психологический надзор, инспектора Социальной гармонии день и ночь не спускали с нее глаз, так что бросаться с моста Маргарита передумала. Ее бы все равно выловили, и дело кончилось бы простым насморком. Так Кейт появилась на свет. Между тем ее отец нашел себе работу в Иркутске, где уже через полгода меланхолия и алкоголь свели его в могилу.

Маргарита смирилась. К ее огромному удивлению, ей даже понравилось заботиться о младенце, пеленать и укачивать. Поскольку она решила рожать в Фениксе, где давно уже не было родильных домов, ей отвели палату в самом приятном отделении: в онкологии. Все пациенты, полностью излечившись, очень скоро отправлялись домой. Мучаясь от депрессии в ожидании родов, Маргарита плакала, говоря себе, что ее одну выпишут, так и не вылечив до конца. Но персонал больницы показал себя с самой лучшей стороны, и в конце концов у нее остались хорошие воспоминания о том времени. Все стало гораздо хуже, когда Кейт начала ходить.