Нашим воинам пришлось поступать так еще не раз: в 1942 году катастрофическое положение в «котлах» под Ленинградом и Харьковом, в Керчи и в степях у стен Сталинграда и еще на множестве участков всего советско-германского фронта заставит их прорываться на соединение с основными силами, бросая на растерзание врагу своих боевых товарищей, которые окажутся не в силах самостоятельно передвигаться. Ближе к концу войны немцы при прорывах из окружений начнут действовать точно так же, и уже «выстрелы милосердия» из советского оружия зазвучат в брошенных немецких полевых госпиталях. Это жестоко звучит, но это было, и об этом нельзя забывать.

50-я армия после боев первой половины февраля оказалась серьезно потрепанной и неспособной без достаточного усиления вести успешные наступательные действия. Противник парировал удар у Варшавского шоссе и временно обезопасил правый фланг своей Юхновской группировки и все основание огромного ржевско-вяземского выступа, восстановив при этом нормальное движение автомобильных и гужевых снабженческих колонн по Варшавскому шоссе. Этот успех противника, вкупе с закрытием брешей в обороне, проделанных 33-й армией и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом, и удержанием позиций против армий Западного и Калининского фронтов, привел к выравниванию линии фронта и ее относительной стабилизации на короткий период. Немцы выиграли время, так необходимое на построение как передовых, так и тыловых рубежей обороны, маневра резервами и кратковременной передышки для солдат, измотанных непрерывными боями.

Пока 33-я и 50-я советские армии влезали в свои «котлы», кавалеристы Белова и десантники 8-й воздушно-десантной бригады (также находившиеся в отрыве от остальных войск Западного фронта в тылу противника, но из-за частичного снабжения по воздуху и свободы маневра не сильно по этому поводу переживавшие) соединились юго-восточнее Вязьмы и, установив соприкосновение с еще не окруженными на тот момент передовыми частями 33-й армии Ефремова, вместе с ними стали предпринимать попытки штурма города.

Примерно в это же время на Калининском фронте западнее Ржева противник успешно проводил операцию по окружению основных сил 29-й советской армии. Это был очередной встречный удар двух группировок противника на узком фронте с активным использованием всех видов бронетехники, в котором непосредственное участие принимали подразделения войск СС и мотопехота. Остановить вражеские «клещи» наши части не смогли. В итоге к 5 февраля охватывающий маневр противника был завершен успешно — у с. Чертолино соединились передовые подразделения 1-й танковой дивизии вермахта и кавалерийской бригады войск СС «Фегеляйн», в ловушке оказалось примерно 6000 человек из состава частей 29-й армии во главе с ее командиром и штабом. Попавшие в «котел» советские части заняли круговую оборону, продолжая удерживать при этом участок железной дороги Ржев — Оленино.

Вскоре после серии успешных немецких локальных операций на окружение противник получил достойный ответ: словно в отместку за страдания своих товарищей в трех только завершенных окружениях войска Калининского и Северо-Западного фронтов в районе Демянска, уже вне границ ржевско-вяземского выступа, соединились у населенного пункта Рамушево, отрезав от остальных частей немецкой группы армий «Центр» 90-тысячную группировку 2-го армейского корпуса противника в составе шести пехотных дивизий (12, 30, 32, 123, 290-я пехотные дивизии и дивизия СС «Мертвая голова», а также менее крупные подразделения — всего около 90 тысяч человек). Для снабжения окруженных частей немцы в очередной раз вынуждены были в кратчайшие сроки выстраивать «воздушный мост», привлекая серьезные силы транспортной авиации, немногим более двух недель назад освободившиеся от бремени снабжения 23-го армейского корпуса под Оленино.

На второй неделе февраля вопрос для обеих сторон стоял уже не о крупномасштабных наступательных операциях, а о скорейшем спасении личного состава частей, попавших в окружение. Крайне острой эта проблема являлась для советской стороны, потому как, в отличие от немцев, возможностей немногочисленных сил транспортной авиации явно не хватало для налаживания регулярного обеспечения продовольствием и боеприпасами дивизий трех армий и одного корпуса с подразделениями десантников, окруженных на значительном удалении друг от друга и медленно начинавших голодать. Немцы же смогли в сжатые сроки собрать крупную группировку транспортных самолетов в районе демянского окружения и, организовав посадочные площадки на территории окруженных войск, наладить поставку грузов и эвакуацию раненых. Немецкие солдаты даже получали посылки из дома и вовсе не чувствовали себя в полной изоляции.

Начиная с 5 февраля части 46-го танкового корпуса противника медленно сжимали кольцо окружения вокруг 29-й советской армии. Постоянные попытки частей Калининского фронта пробить с севера силами 30-й армии коридор к «окруженцам» успеха не имели, несмотря на привлечение значительных сил и серьезные потери с обеих сторон. Окруженные части поддерживало снабжение по воздуху: ночью 17 февраля для усиления удара теперь уже в юго-западном направлении, имеющего целью прорыв из окружения, был десантирован 4-й батальон 204-й воздушно-десантной бригады численностью немногим более 300 человек. Речи о возобновлении наступления на Ржев с нескольких сторон уже не шло — большинство атак предпринималось для соединения с окруженными подразделениями и спасения хотя бы их личного состава.

Прорыв из окружения 29-й армии. Конец февраля 1942 г.

Отрезанные дивизии 29-й армии Калининского фронта к середине февраля, так же как части ударной группы 50-й армии под Юхновом, оказались в катастрофическом положении. Противнику ударами с нескольких направлений удалось сжать кольцо окружения, все попытки деблокирования «котла» извне как к северу, так и к юго-востоку от расположения окруженных частей 29-й армии отбивались с огромными потерями с обеих сторон. Держаться дальше у истекающих кровью подразделений не было сил, и с наступлением ночи 18 февраля вся масса окруженных войск двинулась на прорыв в юго-западном направлении навстречу частям 39-й армии, оказывавшим посильную артиллерийскую поддержку. При подходе прорывающихся к линии немецкой обороны, отделявшей их от позиций бойцов 39-й армии, наносящих встречный удар, последние открыли пулеметный и минометный отсечный огонь, прикрывавший остатки окруженных частей 29-й армии от фланговой немецкой атаки. Ночные бомбардировщики легких бомбардировочных авиаполков Калининского фронта непрерывно «обрабатывали» немецкие позиции, поддерживая прорывающихся. Позиции дивизий 46-го танкового корпуса противника в результате таких согласованных действий различных родов войск оказались прорванными: основные силы «окруженцев» «налегке» вышли в расположение частей 39-й армии, несмотря на утерянную в 2.00 связь со штабом фронта штаба 29-й армии, перешедшего в движение, и, как следствие, частичную утрату взаимодействия между армиями. Днем немцы из-за сильного сопротивления не смогли «запечатать» прорыв, и следующей ночью выход из окружения продолжился. Всего к утру 19 февраля в расположение 252-й стрелковой дивизии 39-й армии смог прорваться личный состав 185-й и 381-й дивизий вместе со штабом армии. Общая численность выбравшихся на юго-запад из «котла» составила около 3500 человек (немногим больше одного полнокровного стрелкового полка). Некоторые подразделения вышли из окружения небольшими группами в течение последующих нескольких ночей в северном направлении, на позиции 30-й советской армии.