– Нет, дядя не адвокат, он работает в полиции в криминальном отделе, – гордо ответил за хозяина дома Мару.

– Ух ты, здорово! И вы настоящие дела расследуете? А в Японии много преступлений? У нас в России думают, что японцы такие законопослушные, что полиции просто делать нечего.

– Нет, работа, конечно, есть, и много, – засмеялся Тамура-сан, – но, понимаешь, я раньше сам расследовал криминальные дела, а сейчас занимаюсь только административной работой. Скучно, конечно, но ничего не поделаешь.

– А почему вы не расследуете дела самостоятельно?

– Дана-чан, дело в том, что дядя – замначальника полицейского управления, не знаю, как у вас в России, но в Америке он бы был генералом полиции, понимаешь? – пояснил Мару. – В Японии в полиции могут служить все, кто сдал соответствующий экзамен, а через несколько лет появляется возможность сдать ещё один экзамен. Для этого нужны не только опыт, но и огромные знания в области юриспруденции. Так что без университетского образования тут не обойтись. Но когда человек сдаёт этот экзамен, он уже идёт по карьерной лестнице и переходит из простого полицейского в ранг управляющего. Так вот, дядя сдал этот экзамен с лучшими результатами по стране. Поэтому он в таком возрасте уже замначальника управления.

– Надо же! Как тебе повезло с родителями, Кэн, – сказала Дана.

– Да, гены что надо, – сказал Мару, – и сын получился очень хороший, не то, что его старший двоюродный брат.

– Я тебе всегда говорила, что ты просто недисциплинированный, – произнесла тётя Юрико, – вместо того, чтобы на море целыми днями пропадать, лучше бы учёбой занялся, всё-таки последний курс.

– Не волнуйтесь, в этом году уже точно займусь учёбой, мне нужно окончить университет за четыре года.

– Слушай, а если ты поступишь в университет, ты будешь жить в Токио один? Не страшно тебе? – спросила Дана Кэна.

– Да что ты, Токио – мой родной город. Это сюда мы приехали только три года назад, потому что папу сюда командировали. Я уже жду не дождусь, когда перееду в цивилизацию из этой деревни.

– Будем надеяться, что папу скоро снова переведут в Токио, и мы будем жить все вместе, – заботливо произнесла тётя Юрико.

Но наблюдательная Дана заметила, что лёгкая тень легла на лицо сына.

– Мне Мару говорил, что у вас какие-то проблемы с университетским расписанием. Я работала там лаборантом, но в этом году ушла: надо помогать Кэну готовиться к вступительным экзаменам, – снова тень на лице сына, но уже более заметная.

Дана рассказала, как было дело с историей буддизма. Рассказ несколько раз вызывал бурный смех и весёлые комментарии мужчин, а тётя Юрико слушала и понимающе кивала головой. Она посоветовала, какие предметы надо обязательно взять, чтобы курс был полным. Стало понятно, что из расписания придётся убрать все лекции о русской культуре, литературе и истории. Набрать баллы легко не получится.

– Ты обязательно спрашивай всё, что тебе непонятно, у профессора, он очень хороший учитель и много знает, так что не бойся, задавай вопросы, – закончила лекцию тётя.

– Спасибо вам огромное, даже не знаю, чем вас отблагодарить за помощь.

– Свари нам борщ, – просто сказал Тамура-сан, – говорят, это очень вкусно.

В конце застолья тётя Юрико подала суп мисо и белый рис, присыпанный кунжутными семечками, с травой мизуна. Очень вкусно, но после такого обильного угощения было просто невозможно съесть весь рис. Когда все поели и поблагодарили за вкусный обед, тётя начала собирать тарелки. Дана воткнула палочки в недоеденный рис, чтобы не упали, и подала плошку. Возникла небольшая пауза, и иностранка увидела, что все смотрят на эту плошку.

– Я что-то сделала не так?

– Втыкать палочки в рис – моветон, этому ещё в детском саду учат. Но ты не волнуйся, ты же не ходила в японский детский сад, – улыбнулся Тамура-сан, – но больше так никогда не делай, японцы этого не поймут.

– Извините, пожалуйста, – опять вспыхнула от смущения Дана, – и спасибо, что объяснили.

– Хорошо, что ты спросила о том, что ты сделала не так, это важно. В Японии есть поговорка «Спросишь – стыдно один раз, не спросишь – стыдно всю жизнь». Так что не переживай, – с улыбкой объяснил Тамура-сан.

– Давайте я посуду помою, – наверное, чтобы сменить тему, сказал Мару.

– Нет! Посуду мою я! – спешно сказал Тамура-сан. – Особенно после больших застолий.

– А у нас в России бытует мнение, что японские мужчины вообще ничего по дому не делают.

– Не знаю, у всех по-разному. Я очень люблю мыть посуду, меня это успокаивает.

Когда стемнело, Дана и Мару собрались уходить, договорившись устроить вечер русской кухни, как только найдётся свекла. В прихожей было прохладно и, потянувшись за туфлями в нижней прихожей, она почувствовала, что они теплые. Это Юрико включила и направила обогреватель так, чтобы обувь гостей нагревалась.

Мало по малу жизнь приняла размеренный ход. Много времени уходило на учёбу, приходилось проводить часы за подготовкой домашних заданий по японскому языку и чтением литературы, чтобы поспевать за лекциями по истории буддизма. Было очень тяжело, и не спасали даже те знания, которые Дана вычитала в книгах на английском. Но постепенно попадающиеся иероглифы стали узнаваемыми и даже проснулся интерес: истинно японская религия – это синтоизм, или «язычество», и первое знакомство Японии с буддизмом было очень непростым. Когда буддийские монахи пришли из Китая проповедовать, их довольно неприветливо встретили при императорском дворе: боялись, как бы свои боги не разгневались. Однако принц-регент Сётоку Тайси проникся идеями буддизма и принял дары первых проповедников, тем самым открыв новому течению путь в Японию. Он приказал принять дары и книги от буддийских монахов, но, к несчастью, вместе с дорогими подарками в Японию был занесён вирус чёрной оспы. Началась страшнейшая эпидемия. Придворные решили, что это синтоистские Боги разгневались и послали мор на верующих. И все дары и книги с учением буддизма выбросили в самые грязные реки, а границы Японии закрыли для буддийских и других миссионеров. И только через несколько веков японцы снова раскрыли двери и сердца буддизму.

Много времени Дана проводила в кафе напротив общежития. Там занималось много студентов, кофе был хороший, да и атмосфера тоже. Мару тоже часто занимался там, иногда даже Кэн заходил, чтобы чуть-чуть почитать или с кем-нибудь встретиться. Тогда можно было не только позаниматься, но и поговорить о чём-нибудь, с ними всегда было интересно. В свободное от учёбы время Дана ходила на тренировки со спасателями. Они действительно были тяжелыми, но чувствовалось что-то необыкновенно трогательное, когда после тренировки, обмывшись от морской соли и переодевшись, они всей командой сидели на песке и смотрели на море. В такие минуты даже казалось, что эти люди – её семья и ближе у неё никого нет.

Дана очень любила посидеть в кафетерии с Аской, поспрашивать её о чем-нибудь, чтобы посмотреть, как ловко и чётко она рисует ответы. Случалось это, к сожалению, довольно редко: их расписание редко совпадало. Любила она и получать письма от Димочки или друзей, распечатывала их, перечитывала сотни раз и мечтала о будущей встрече.