Например, Хазлам сказал, что вторая причина, требующая поддержания нормального распорядка, заключается в том, что иначе полиция может узнать о похищении и заморозить семейные счета. Так что Хазлам не только относился к этому как к бизнесу, но даже употребил аналогичное слово. Вечернее совещание должно быть обычным деловым совещанием, сказал он.

Значит, нынче вечером он будет жесток с ней, скажет, что она должна относиться к Паоло как к товару, поскольку именно так относятся к нему похитители. Возможно, он скажет даже, что ей надо думать о Паоло не как о супруге, а как о чем-то, могущем принести выгоду или убыток.

Встреча Росси с председателем была назначена на десять.

— Нам твердо известно, что Паоло Бенини похищен? — Негретти сразу перешел к сути дела.

То есть не дал ли он тягу с какой-нибудь из своих любовниц и принадлежащими банку деньгами?

— Твердо.

Росси понимал, что его избрание в качестве представителя БКИ по улаживанию проблемы с киднеппингом Бенини было хорошим предзнаменованием. Однако его будущее зависело от успешного разрешения этой проблемы. По этой причине он тщательно продумал справку, составленную для Андрелли; по этой же причине решил сделать ударение на положительных деталях первого совещания с консультантом.

— Но похитители еще не объявились? — У Негретти была манера глядеть прямо на собеседника.

— Еще нет. — Возможно, следующее заявление Росси соответствовало истине, возможно, он уже прикрывал себя. — Консультант говорит, что это нормально. Ожидает, что скоро они войдут в контакт с семьей.

Он полагал, что очередной вопрос председателя будет посвящен размеру выкупа.

— А когда они объявятся, сколько времени займут переговоры?

Немного… — этот ответ подразумевался в самом вопросе, в том, как он был задан, в том, как Негретти размял пальцами сигару. Однако Хазлам, по-видимому, думал иначе. Они еще не обсуждали этого, но похоже было, что Хазлам готовит их к долгой и изнурительной борьбе.

— Думаю, скоро мы все уладим.

Председатель посмотрел на него через стол.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно.

* * *

Франческа целовала его, пробегала языком по его телу. Он слышал, как в винограднике на склонах холма за виллой играют девочки, вода в бассейне сияла под лучами утреннего солнца. Паоло засмеялся, когда Франческа слегка укусила его, и подумал о телефонном звонке, который он должен сделать, о факсе, с которым следует разобраться и доложить банку, что все в порядке.

Через часок они позовут девочек и позавтракают — хлеб, сыр и вино. Зимой, когда устанавливались холода и в кухонном очаге ревело пламя, они пили вино покрепче, а хлеб с сыром заменяла кастрюлька с жарким.

Франческа поцеловала его настойчивее. Надо позвонить сейчас же, решил он, подтвердить получение факса, который принесли ему накануне вечером; возможно, связаться с лондонским и цюрихским отделениями, а также с главной конторой в Милане. Он потянулся к аппарату и почувствовал сильный укус. Проснулся и открыл глаза.

У него на ноге сидела крыса — ее носик подергивался, взгляд был устремлен на него.

Он закричал и попытался откатиться в сторону. Проклятая крыса, проклятые кандалы — они остановили его. Проклятая Франческа.

Звук раздался ниоткуда.

Процедура всегда была одинаковой: сначала во тьме за кругом света от фонаря раздавалось шарканье ног, иногда голоса, затем высоко поднимался второй фонарь, и он видел у решетки своей камеры двух человек.

Он смотрел на них без движения.

Люди были в грубой одежде, на головах — капюшоны с прорезями для глаз, носа и рта. Один держал фонарь, а второй тарелку. Человек с фонарем отпирал дверь камеры, другой заходил внутрь, ставил тарелку на песчаный пол, забирал из угла два ведерка и выходил прочь. Первый снова запирал дверь, затем эти двое исчезали во мраке.

Паоло Бенини ждал. Спиной он опирался о стену, колени подтягивал к груди, обнимая их руками. Рубашка его была заляпана едой и питьем, брюки пахли мочой.

Потом в темноте вновь раздавались шаги, вновь появлялся второй фонарь и у решетки возникали двое. Они ни разу не заговорили ни с ним, ни друг с другом в его присутствии. Человек с фонарем отпирал дверь, его напарник ставил на пол два ведерка со свежей водой.

Этого момента Паоло Бенини боялся больше всего.

Дверь с лязгом запиралась, ключ скрежетал в замке, шаги затихали во тьме, и он вновь оставался один.

* * *

Погода немного изменилась, стало влажнее, более душно. Хазлам почувствовал эту перемену, едва выйдя из гостиницы.

Соблюдайте режим, как до киднеппинга, сказал он Франческе, строгий распорядок дня не даст вам сойти с ума. То же самое было справедливо и по отношению к нему. Поэтому утром он начал действовать согласно собственному режиму: часовая пробежка, завтрак, анализ вариантов, затем первый музей — один с утра и другой после полудня. Он уже бывал здесь и жил так же — в прошлый раз, когда была работа в Милане, и еще раз до того.

В три он взял такси до Виа-Вентура, хотя совещание должно было состояться только в половине седьмого.

Виа-Вентура шла чуть под уклон с востока на запад, дом Бенини стоял почти в самом ее конце, слева, задвинутый назад по отношению к прочим зданиям. В начале улицы справа было кафе, «Фигаро»: там сновали аккуратные официанты, над столиками и стульями на тротуаре был натянут навес. Далее следовал ряд магазинчиков и лавочек, очень дорогих, но полных народу, с частными квартирами над ними. Вдоль широкого тротуара росли лаймовые деревья, кое-где стояли скамейки. Дальше по правой стороне улицы, в отличие от левой, имелись места для парковки, «вырезанные» в тротуаре.

Шестнадцать маленьких стоянок — он сосчитал их. Дом Бенини и пространство перед ним видны лишь со стоянок под номерами от восьмого до тринадцатого, если считать от начала улицы; стоянки с первой по восьмую не годились из-за мешающих видеть деревьев на левой стороне, стоянки с четырнадцатой по шестнадцатую — из-за деревьев на правой.

Сразу за всеми этими стоянками уходила вправо боковая улочка, тоже с магазинами и жилыми зданиями. На другой стороне этой улочки был небольшой садик с фонтаном посередине и многоквартирным домом за ним. На вид здесь были сплошь частные владения; правда, поблизости от фонтана находился маленький отель, а рядом с домом Бенини был комплекс квартир с гостиничным обслуживанием, все это явно дорогое.

«Сааб» и БМВ стояли там же, где и раньше, и в «мерседесе» по-прежнему сидели те же два человека. Он назвал охраннику свою фамилию и поднялся на лифте на шестой этаж. Родственники Паоло и банкир уже сидели на своих местах вокруг стола. Он пожал всем руки и взял у экономки чашку с кофе.

— Похитители не звонили? — спросил он.

— Нет.