Тишина.

– Николай? – уже громче и настойчивее забарабанила я и толкнула дверь плечом. В кабинете было очень тихо, так тихо, что настенные часы, казалось, оглушительно щелкают, когда секундная стрелка перепрыгивает с одной цифры на другую.

– Николай?

Я подошла к столу. Мужчина крепко спал, положив голову на скрещенные руки.

– Эй! Проснись! – Я легонько коснулась его плеча и тут же непроизвольно вздрогнула, заметив на столе какие-то странные красные пятна. Еще ничего толком не сообразив, скорее подчиняясь внутреннему голосу, обошла спящего мужчину со спины. И тут же потеряла голос. Словно рыба, выброшенная на берег, я беззвучно открывала рот, не издавая при этом ни звука. Спина Николая была темно-бордового цвета от огромного количества крови, вытекающей из аккуратной дырочки чуть ниже лопатки. Его кто-то застрелил. Причем совсем недавно. Тело еще не успело остыть, а кровь свернуться.

В панике я бросилась вон из комнаты, не в силах поверить в реальность происходящего. И тут в приемной хлопнула дверь. Я замерла, прислушиваясь к шагам. Кто-то шел прямо сюда. Я метнулась назад и спряталась за большое кожаное кресло, стоящее у окна. Невысокая полная женщина вошла в кабинет, осмотрелась и вдруг заорала в голос. И тут у меня не выдержали нервы. Я выскочила из своего укрытия и, напугав несчастную еще больше, бросилась бежать.

Только у подъезда родителей я перевела дыхание. В голове до сих пор стоял крик этой истерички. Что мне теперь делать? Наверняка она успела меня рассмотреть. И тут я вспомнила предложение Людмилы. Действительно, а почему бы мне ни прокатиться с ней в Сочи? За время моего отсутствия здесь все уляжется, и я смогу спокойно вернуться домой. Только вот кто убил Николая? И имеет ли это какое-то отношение к моей персоне? Голова нестерпимо заныла, и я поняла, что для меня на сегодня интеллектуальные упражнения закончены. Я вошла во второй подъезд дома напротив и поднялась на третий этаж. Позвонила в знакомую дверь.

– Я согласна!!! – буквально заорала я, едва расслышала шаги Людмилы. – Открывай. Поедем вместе.

– Ты меня окончательно достала, Мотька! – Я шумно выдохнула воздух и отвернулась к окну. Огромный, блестящий и раскрашенный словно леденец автобус мчался по идеально гладкому шоссе, отчего становилось ясно, что мы уже в европейской части России.

– Нет, ты мне объясни, – злится Матильда, – если клиентка такая богатая, то какого черта она послала нас в Сочи на автобусе? Почему не заплатить за самолет?

– Да не знаю я, отвяжись, ради бога, – прошу я, не поворачивая головы. – У нее жених работает в Сочи фотохудожником. Вернее, поехал работать фотохудожником.

– А при чем здесь фотохудожник? – не унимается Матильда. – Ей что, денег на самолет жалко?

– Вот вернемся, сама у нее и спросишь, – огрызнулась я, окончательно теряя терпение. – А сейчас заткнись, пожалуйста.

– Сама заткнись, – прошипела Матильда. – И не зови меня Мотькой. Собачья кличка, честное слово.

Господи, как она меня раздражает. Как мы с ней вместе работать будем, ума не приложу. Она, например, сегодня утром целых два часа свою физиономию размалевывала. Потом еще час волосы феном укладывала. А с собой в дорогу столько тряпок набрала, что я чуть не сдохла, когда увидела два ее чемодана в прихожей. Пришлось срочно перекладывать часть ее барахла в одну мою сумку. Мотька осталась жутко недовольна и теперь ноет и ноет.

– А фото его у нас есть? – заерзала она на сиденье. – Жутко твердое кресло. Я пить хочу. И есть, – не унималась Матильда.

– Купи себе пирожок на следующей остановке. И минералки.

– Я уже утром эти отвратительные пирожки ела, – стонет Мотька. – Я никогда два раза в день не ем одно и то же. И минералку не пью. Я пью только натуральный кофе с корицей или свежевыжатый сок.

«Убить ее, что ли?» – тоскливо подумала я, пытаясь подавить в себе праведный гнев. Кофе она, видите ли, растворимый не пьет, пирожки не ест. Вот выдра!

– Значит, опухнешь от голода! – Я закрыла глаза, всем видом давая понять, что разговор закончен.

Надо успокоиться, вспомнить что-нибудь приятное. Перед глазами тотчас возник Николай. Черт, сдался же он мне! Я заерзала на месте. Может, мне попробовать еще разок? Ну пригласить его на кофе? Нет, тогда я буду слишком навязчива. Наверное, лучше выглядеть и вести себя с ним так, чтобы он сам захотел со мной… Фу-ты! Я покраснела. Чтобы он сам захотел выпить со мной кофе. Только вот надо на ком-нибудь отрепетировать сексуальный взгляд. Ладно, приеду в Сочи – найду объект для тренировок.

Ненавижу эту деревенскую клушу. Просто видеть больше ее не могу. И если бы не эта препоганейшая история с Николаем, я ни за что не поехала бы с Людкой. А теперь вот мучайся с ней. Мало того что она босячка и голодранка, так еще и лишена чувства прекрасного. Превосходно понимаю ее мужа, который сбежал спустя пять лет. Боже! Да я бы от нее через пять дней рванула. Сегодня утром, когда мы завтракали в ужасного вида придорожной забегаловке, она купила себе пирожки с капустой и стакан растворимого кофе! Растворимого, из пакетика. Типа «три в одном» – дизентерия, песок и вода из лужи в вашем стакане. Это надо же быть такой пробитой дурой. И еще уговаривала меня на обед прикупить этих ужасных пережаренных пирожков. Да сроду я такое дерьмо не ела и есть не стану. А как она одета! Господи! Ну пуховик-то у нее самый затрапезный, китайский, – я бы такой и на даче не надела, – шапочка вязаная, не понять какой фирмы, а про ботинки я вообще молчу. Наверняка она их на рынке прикупила, тысячи за полторы. Нет, вкуса у нее никакого. А ведь это она виновата в том, что мне нечего надеть. Выкинула все мои вещи из сумок, да еще орала как недорезанная, что я с собой весь гардероб взяла. Ха! Да я не взяла и десятой доли своего гардероба!

И вообще, мне что-то жутко не везет в последнее время. Вот история с Николаем из головы никак не выходит. А вдруг его Миша убил? А что, такой вариант вполне возможен. Выследил, узнал, что он мой любовник, – и убил. И что мне теперь делать? Наверное, надо сначала успокоиться.

– С вами все в порядке? – обернулся ко мне симпатичный парень. – Вы с подругой так страшно ругались!

Вот те раз! Это что-то новенькое. А парнишка-то ничего себе. Одет прилично и пахнет от него не «Тройным» – это точно. Да и я теперь дама незамужняя.

– Спасибо, – улыбаюсь я одной из своих обольстительнейших улыбок. – Все нормально.

– Вот и хорошо! – радуется парень. – А меня Игнат зовут. Вы с подругой куда?

Ну, не сообщать же этому симпатяге, что я в бегах, еду работать черт знает на кого и черт знает с кем.

– Мы в… отдыхать едем, – нахожусь я, разглядывая его почти в упор. Определенно он мне нравится. А уж у меня от мужчин отбоя нет, это точно.

– Вы не против, если я за вами немного поухаживаю? – Игнат берет меня за руку.