Шарпи приготовился к битве. Когда наемники бросились на него, он дал волю своей внутренней ярости — каждый взмах его катаны был безжалостнее предыдущего. Наемник, вооруженный энергетической винтовкой, прицелился, однако он был недостаточно быстр. Световая катана Шарпи рассекла его тело с хирургической точностью: разрезая его по диагонали от плеча до бедра. В ужасающем проявлении жестокости Шарпи схватил другого врага за затылок, прежде чем разбить его об острый близлежащий камень. Сила размазала его череп — мозговое вещество размазалось, как какая-то нездоровая краска, по неровным контурам.

— Вы искали утешения в блестящих безделушках и бесконечных богатствах! Вот чем это закончится для вас!

Еще десятки противников пали под безжалостной атакой Шарпи — отрубленные конечности пронеслись в зловонном воздухе, прежде чем с глухим стуком упасть среди безжизненных туш. Неистовая ярость Шарпи представляла собой поистине устрашающее зрелище. Движимый ненасытной жаждой резни, он обрушил свою ярость на оставшихся двадцать наемников. Их тщетные попытки защититься, казалось, только еще больше разжигали его жажду крови. Трем несчастным душам перерезали горло одним быстрым движением, и они захлебывались собственной кровью, хватаясь за свои изуродованные шеи. Багровый цвет лился из разорванных яремных вен подобно гротескным водопадам, в то время как Шарпи садистски хихикал над их тщетными попытками глотнуть воздуха. Пара незадачливых противников была пронзена катаной Шарпи насквозь, прежде чем их подняли в воздух. Их испуганные крики слились воедино, когда органы превратились в обугленную жижу в разрушенных полостях. Другой наемник встретил ужасный конец, когда Шарпи насильно ампутировал каждую конечность по очереди — используя свою ногу, чтобы помешать ему уползти в ужасе во время затянувшегося процесса. Мучительные вопли, сопровождавшие каждое перерезанное сухожилие и раздробленную кость, служили леденящей душу музыкой среди этого жуткого танца смерти. Массовое расчленение продолжалось; конечности летали по воздуху, как окровавленное конфетти, в то время как головы с глухим стуком падали среди изуродованных трупов. Глаза Шарпи остановились на Иссуре, когда он попытался убежать, кривая ухмылка расползлась по его окровавленному лицу. Он преследовал трусливую ящерицу с безжалостной решимостью, убивая любого, кто был достаточно глуп, чтобы встать у него на пути. Перепуганные мирные жители закричали и в панике разбежались, когда Шарпи оставлял за собой ужасный след из изуродованных тел. Кости и внутренности валялись на улицах, как сувениры на память, в то время как реки крови запятнали булыжники под ногами.

— Иссур! — он зловеще взревел. — Бегство не спасет тебя от судьбы! Твоя смерть неизбежна!

Чувствуя, что время для него на исходе, Иссур отчаянно пытался собрать всех оставшихся солдат, чтобы помочь ему защититься от свирепого натиска Шарпи. Солдаты ему не помогли. Он пробивался сквозь них не снижая скорости, и вскоре он загнал Иссура в тупик. Когда он попытался перелезть через стену в переулке, Шарпи схватил его за хвост и швырнул обратно на землю.

— Нет, не делай этого! Давай поговорим!

Шарпи проигнорировал отчаянные мольбы Иссура, его черные бесстрастные глаза были прикованы к жалкому существу перед ним. Схватив Иссура за челюсть, он заставил ее открыться, обнажив его дрожащий язык и горло.

— Пустые разговоры больше не спасут тебя. Труса ждет мучительная смерть.

Со злобным наслаждением Шарпи вонзил свою световую катану в разинутый рот Иссура. Шипящие звуки горящей плоти наполнили воздух, когда лезвие с ужасающей легкостью рассекло мышцы и кости. Каждый мучительный стон служил топливом для ненасытной жажды крови Шарпи.

— Страдай! Точно так же, как те, кого ты предал, спасая свою шкуру!

Когда жизнь угасала в измученных глазах Иссура, Шарпи наслаждался этим последним проявлением насилия — еще одна ужасная смерть добавилась к кровавому счету дня. Со зловещей решимостью Шарпи устремил взгляд на далекую гору, где зловеще возвышался дворец клана Набусима. Он поклялся выполнить свое слово и уничтожить их всех до единого. Когда он шел по городу, любой, кто осмеливался бросить ему вызов, быстро оказывался покоренным его безжалостной свирепостью. Изуродованные тела усеивали землю за его спиной — мрачное свидетельство его ужасающих способностей. Когда он добрался до подножия горы, его ждала устрашающая лестница — каждая ступенька приближала его к воплощению мести. Крепко сжимая меч в руке и преисполнившись непоколебимой решимости, Шарпи поднялся навстречу оргии кровопролития и хаоса. Его враги отчаянно пытались его остановить, не дав тому пройти через ворота, однако все они погибали от катаны Шарпи. Их трупы падали по лестнице вниз, пока Шарпи стремительно двигался вверх. Вскоре, дойдя до ворот дворца, он их раскрыл, войдя внутрь двора. Там его встретило 10 самураев, которые когда-то были его друзьями. Все они были облачены в сверкающие доспехи и имели хорошее оружие, но в отличии от прошлых соперников, эти противники умели пользоваться своими клинками. Лидер самураев, рахни по имени Кензо, вышел вперед чтобы поприветствовать своего старого друга.

— Шарпи! Давно не виделись!

Шарпи стоял напротив них, весь в крови и ранах. Почему-то их преданность новому хозяину вызывала у него отвращение, хотя он знал, что каждый должен как-то выживать в этом мире. Стиснув зубы и крепче сжав рукоять своей световой катаны, он воскликнул:

— Кензо! Ты бесхребетный трус! Позоришь своего падшего господина, служа этим подонкам?!

Он направил свой длинный острый палец в сторону Кензо, желая услышать его объяснения.

— Скажи мне, почему ты еще не совершил сэппуку, или я сам убью тебя.

Кензо прищурил свои глаза, оценивая своего противника. Издав недовольное щелканье, он ответил Шарпи.

— Я не совершил сэппуку по той же причине, что и ты. Моя жизнь дороже драконовских правил старой рукописи. Оказавшись в мире, где грубая сила больше не решала все вопросы, мне пришлось приспосабливаться чтобы выжить. Так, я оказался тут.

Его слова привели Шарпи в бешенство.

— Ты червяк! Приспосабливаться к переменам и предавать заслуги своего хозяина — это не одно и то же. Я цеплялся за свою честь, даже когда столкнулся с ужасной участью, в то время как ты отказался от своей, как только это стало неудобно!

Шарпи угрожающе зарычал на него.

— Ты предал все за что мы боролись. Ты перешел на сторону врага нашего клана, и это невозможно оправдать.

Его пронзительные черные глаза пронзительно посмотрели на каждого самурая, прежде чем снова остановиться на Кензо. Он знал, что эти воины были опытны, но был готов ко всему, что они могли предложить. Жгучее желание отомстить подпитывало его. Кензо воскликнул:

— Ты пришел нас убить только потому что тебе сделали замечание в изакае?! Ты что безумец?! Или просто ищешь повод, чтобы уничтожить наш клан?!

Шарпи разразился смехом, его безумие только разжигало пламя