— Майкл Уэст, ты самый отвратительный мальчишка из всех, кого мне приходилось встречать, — жарко прошептала женщина, зацеловывая его нахальное лицо.

— Ты мне льстишь, ласковая моя, — пробормотал, приникнув к ее груди, мужчина. — Я считаю своим гражданским долгом доставлять женщине наслаждение.

— Наглец, — нежным голоском обругала она Майкла. — Я чувствую, мы завязли.

— Завязли в чем? — уточнил он.

— Друг в друге… Завязли по самые уши, и ничто нас не спасет, — тоном счастливой обреченности констатировала женщина.

Благодаря неоценимой помощи местного старосты, Майклу удалось наконец передать информацию в американский дипломатический корпус. И уже через считаные часы группа его сослуживцев, задействованных в операции спасения заложников, знала, где он находится. Последующие события были предсказуемы и стремительны.

Знакомя Апису с сослуживцами, Майкл был чрезвычайно сдержан и официален. Он выполнил свою миссию и ограничился тезисами рапорта. Все остальное должно было остаться за кадром.

Группа из трех офицеров, слаженная, немногословная, дисциплинированная, взяла пострадавшую от преступных намерений местных боевиков американскую гражданку по имени Элис Джин Келлехар под свою опеку. Им предстоял последний краткосрочный рывок, прежде чем представительница христианской благотворительной миссии в странах Латинской Америки окажется в безопасности.

— Вы пешком и с раненым лейтенантом преодолели такой огромный участок джунглей в пору засухи?! — сказал один из прибывших офицеров. — Должен признать, я впечатлен, мадам, — уважительно добавил он.

— У меня была некоторая физическая подготовка, и к природным условиям я успела адаптироваться за время пребывания в миссии, — скромно отозвалась Эй Джей.

— Вы правильно сделали, что не двинулись в сторону Санто-Педро, — сообщил другой. — Там несколько дней подряд повстанцы устраивали вооруженные мятежи. Есть погибшие. Местное правительство уже не способно сдерживать разбушевавшуюся массу боевиков. Эль Джефе сменил тактику. Вместо массированного наступления он теперь регулярно совершает короткие вылазки в разных частях страны, употребляя для этого мобильные подразделения своей так называемой армии. Так что в наших интересах убраться отсюда поскорее.

— А вы не знаете, что сталось с сестрой Марией-Еленой, которую захватили вместе со мной? — поспешила выяснить Эй Джей.

— Она в госпитале. Им важно было иметь в заложниках гражданку США. Вас повстанцы считали аргументом в политическом споре с официальным правительством. Лишившись такого козыря, удерживать в заложницах старую монахиню из местных не представляло смысла. Своим побегом вы спасли ей жизнь, мисс Келлехар.

— Майкл, почему ты не выходил на связь все это время? — спросил один из сослуживцев.

— Мы вынуждены были сплавляться по горной реке. Тогда я получил ранение, а рация утонула.

— Хорошо, что вы выплыли, — подытожил коллега.

Эй Джей была чрезвычайно обрадована появлением команды Майкла Уэста. Но, по ее убежденному мнению, они несколько опоздали.

Случилось непоправимое, то, к чему вела невероятная череда событий. А именно: пулевое ранение в мягкое место, заставившее ее прикоснуться к интимным участкам соблазнительного тела Майкла, феноменальный хоровод мириадов синекрылых бабочек, сделавший возможным их первый сказочный поцелуй, ночевки у костра в тесных объятиях, затем еще более тесные и совершенно бесстыдные объятия уже без всяких ночевок, его сумасбродное предложение, в конце концов…

Ничего бы этого не произошло… Если бы…

Если бы она не овдовела, не приехала в Латинскую Америку вместо Дэна; не попала бы в заложницы, не окажись она спасенной Майклом, не полюби она его, конечно же, этого всего не произошло бы.

Майкл прав, случившееся, при всей его стремительности, не могло быть неожиданным. Между первым поцелуем и их близостью произошло много такого, что сделало Майкла и ее не просто спасателем и пострадавшей.

Она искренне и глубоко полюбила этого мужчину. Он уже давно не был соблазнительным чужаком, отважным офицером, который растревожил изголодавшееся по любви женское сердце. Она наблюдала его в гневе и нежности, она знала его в силе и слабости, она болела его страданием, она испытала безмерное счастье, когда он пошел на поправку, она осыпала поцелуями благодарности и наслаждения его пылающую грудь, когда они соединились в своем желании. И это нельзя отрицать.

Эй Джей сколько угодно могла аргументировать свои опасения словами, но в сердце она жаждала непреходящего единения с этим мужчиной, удивительным, восхитительным, непостижимым… Скоро, очень скоро они поднимутся в воздух. Он вернется в свою часть, она — в свою миссию. У нее была возможность изменить направление развития событий. Достаточно принять его предложение…

Эй Джей понимала причину своего влечения к Майклу, она признавала свое глубокое чувство к этому человеку. Однако она не находила объяснения той спешке, с которой он сделал ей предложение.

Было ли это данью уважения к ее пуританским взглядам, или же Майклу хотелось стать ее мужем, отцом семейства, что представлялось современной женщине по меньшей мере странным? Или же у него была для этого поспешного по всем пунктам предложения какая-то сугубо личная, неведомая Эй Джей причина? Ведь вслух о любви не было сказано ни слова.

Да и что заставляет ее быть такой пристрастной и подозрительной? Чувство вины перед покойным мужем? Но по устоявшимся канонам два года — это достаточный срок для траура. Она принесла клятву у алтаря, что будет верна супругу до самого смертного часа. Для Дэна этот час настал несправедливо рано, но он настал. Или же она должна быть ему верна до своей собственной смерти? Эй Джей этого не знала.

Ее здравый смысл спорил с чувствами.

Выходя за Дэниэла Келлехара, она мечтала прожить с ним долгую счастливую, жизнь. Но судьба распорядилась иначе. Идеальному браку суждено было стать недолгим. А Эй Джей все не желала отказываться от своей мечты. Она продлила единение с мужем, отправившись в эту миссию. Так она могла продолжать думать о нем, как о своем друге, соратнике, воображаемом спутнике и вдохновителе. И у нее не было причин пересматривать свое решение, пока она не встретила Майкла Уэста…

— О чем задумалась? — окликнул ее Майкл в пути. — Дам доллар за любой намек, когда доберусь до своей кредитной карточки.

— Мои мысли не стоят и цента, — тихо ответила Эй Джей.

— Тогда скажи какую-нибудь глупость. Но только не молчи так обреченно, — попросил он.

— Увы, — произнесла женщина и смущенно улыбнулась, — не могу ничего придумать.

— А я читаю смятение на твоем лице. У такого бурного чувства должны быть причины. Я ожидал увидеть тебя счастливой. Или ты забыла, что мы направляемся домой?

— Я помню об этом, Майкл. И потому мне тревожно. Я не знаю, что будет потом. Все эти дни мы шли к цели, к спасению. У нас было много проблем, которые удалось преодолеть. Я понимаю, что следует радоваться. Но думаю о том, чем стану жить теперь…