Затем после возвращения в Куско они отправлялись на холмы Сабараура и Йавира, где опять приносили жертвы и танцевали. Здесь Сапа Инка выдавал мальчикам символы зрелости – набедренную повязку и золотые ушные подвески. После очередного исполнения танца таки все возвращались в Куско, и вновь повторялся ритуал подхлестывания мальчиков по ногам, дабы почтить богов. После всех этих многочисленных церемоний юные аристократы отправлялись совершить омовение в источнике Калипукьо, расположенном позади крепости Куско, где они снимали одежду, которую носили на протяжении церемонии, и надевали другую, под названием нанакльа, раскрашенную в черный и желтый цвета. Наконец, после их возвращения на центральную площадь Куско, Уакапата, их семьи дарили им подарки, в числе которых было оружие, которое вручали им «крестные отцы», и мальчиков наставляли, как им вести себя, чтобы соответствовать статусу взрослых, и наказывали им быть храбрыми, блюсти верность императору и почитать богов.

После совершения обряда вхождения в возраст сыновья и дочери продолжали жить дома и помогать своим родителям до тех пор, пока сами не вступали в брак и не заводили свой собственный дом. Хотя Сапа Инка, инкская аристократия и кураки имели множество или по крайней мере нескольких жен, главную жену и младших жен (наложниц), у очень немногих простолюдинов была возможность обзавестись более чем одной женой.

Главной женой не обязательно становилась первая женщина, взятая в жены. Ею могла стать только та, женитьбу на которой узаконила соответствующая церемония под руководством официальных лиц, а затем в доме состоялась свадьба. Однако остальные жены могли достаться единственно в качестве дара от императора или чиновников высокого ранга. Хотя ранее, до периода империи, близкородственные браки запрещали, для аристократии этот обычай изменили, и большинство мужчин-инков выбирали себе главную жену среди родственниц. Только браки с прямыми предками и прямыми потомками любого колена были запрещены всем и каждому. Сапа Инка был единственным, кому позволялось взять в жены свою родную сестру, но мужчины императорской крови могли жениться на родственницах в четвертом колене, так что детей императорской крови было много. Мужчинам из высшей аристократии даровалась привилегия жениться на своих единокровных (но не единоутробных) сестрах. Однако простолюдинам из провинций за женитьбу на родственнице в четвертом колене могли вынести смертный приговор, хотя они были обязаны жениться внутри своих айлью (местной родственной группы, общины). Традиционные браки внутри таких родственных групп могли заключаться в обмене сестрами между двумя мужчинами. Девушки обычно выходили замуж в возрасте от 16 до 20 лет, тогда как молодые люди женились несколько позже, обычно в 25 лет.

Наследник трона брал в жены свою сестру только по завершении формальностей касательно своего правопреемства. Описание такого брака есть у Пачакути Ямки, который говорит, что Уайна Капак покинул дом своего деда (Пачакути) вместе со своим Советом и апокурака, и высшими государственными чиновниками из Кольясуйу; его сестра Мама Кусиримай вышла из дворца своего отца (Топа Юпанки) в сопровождении всех аукиконас и главных апокурака из Чинчасуйу, Контисуйу и Антисуйу. Обе процессии продвигались по направлению к храму Солнца, а город в это время охраняли 50 тысяч воинов. Мама Кусиримай несли в паланкине ее отца, Уайну Капака – в паланкине его деда, и они вошли в храм через разные двери. Верховный жрец сочетал их законным браком, а затем, по обычаю, последовали пиршество и пляски.

Другие юные пары на территории всей империи сначала должны были получить «официальное разрешение» на брак на краткой церемонии, вероятно несколько напоминающей нашу регистрацию в отделе записей актов гражданского состояния. Эта церемония проводилась один раз в год, и торжественное открытие ее проходило в Куско, где Сапа Инка приказывал всем девушкам, достигшим брачного возраста, и молодым людям, принадлежащим к его роду, собраться на главной площади. Чтобы соединить пару законом, Сапа Инка брал обоих за руку, соединял руки и передавал молодых родителям. На следующий день назначенные чиновники соединяли браком сыновей и дочерей других жителей города, проводя эту церемонию раздельно для Ханан и Урин Куско. Во всех остальных селениях империи ее проводили местные кураки, уну курака, в присутствии представителя власти инков. Затем праздновались свадьбы, на которые приглашались ближайшие родственники.

После этого жених, сопровождаемый своими родителями, наносил визит семье невесты, чтобы забрать ее оттуда. Придя в дом, он подтверждал свой выбор, надевая на ее правую ступню сандалию, – если она была девушкой, сандалия была сплетена из белой шерсти, если нет, из травы ичу, – и брал невесту за руку. Затем родственники с обеих сторон отводили ее в дом новобрачного. Придя туда, девушка преподносила своему молодому мужу красивую шерстяную рубаху, лаутто, и плоское металлическое украшение, которое он надевал. Родители новой пары затем оставались до наступления сумерек, наставляя детей в их супружеских обязанностях: родители невесты объясняли ей, как она должна служить мужу, тогда как родители жениха наставляли его, как он должен обращаться со своей женой. Празднование этого события, то есть пиршество с выпивкой, проводилось в кругу гостей, число которых варьировалось в зависимости от экономического состояния семей.

Молодожены начинали совместную жизнь в доме, специально построенном для них, и с домашней утварью, полученной в качестве подарков от родственников, каждый из которых приносил один подарок. Если речь шла о знатных людях, строительство дома велось в качестве мита — общественной трудовой повинности индейцев из провинций. Простолюдины также получали подарки от родственников, но дом для них строился силами местной общины того района, к которому принадлежали их родители. Одной из основных причин ограничения, позволяющего заключать браки только внутри локальной группы, было то, что браки внутри группы из 10–100 семей облегчали структуризацию населения.

Семейные свадебные церемонии, проходившие после общепринятого официального обручения, в разных областях империи отличались, соответствуя местным традициям. К примеру, в Кольяо жених приносил с собой небольшой мешочек листьев коки, чтобы преподнести теще, и после того, как дар был принят, брак считался заключенным. В других местах жених предлагал поработать четыре или пять дней на родителей своей невесты, заготавливая для них дрова для очага и траву ичу. В некоторых районах также были широко распространены пробные браки, когда пара жила под одной крышей. Уход к сожителю без разрешения отца не одобрялся, однако закон дозволял это при условии, что обе стороны были из одного селения и желание сочетаться браком было обоюдным.

Между положением законной жены и младшими женами или наложницами было значительное различие. Последние должны были подчиняться главной жене, а также обслуживать ее. В то время как главная жена нерушимо пребывала в своем замужнем статусе до самой смерти, от наложниц можно было с легкостью избавиться.

Сапа Инка обыкновенно выбирал себе наложниц из числа девушек императорской крови. Девственницы Солнца императорской крови, обучавшиеся в Куско, пока не прошли посвящение, могли стать наложницами или женами инков или самого Инки, но ни в коем случае не женами (главными или нет) обычных людей, которые не вели свое происхождение от Солнца. Незаконные дочери рассматривались как утратившие эту воображаемую божественность, и, следовательно, ничто не мешало отдавать их в жены куракам высокого ранга.