Глаза защипало от подступивших слез. Я не верила, отказывалась поверить, что Тегрей все это говорит всерьез. Это слишком жестоко даже для него!

– Приведи мне хоть одну причину, по которой я не должен так поступить, – уже мягче добавил герцог. – И возможно, я прислушаюсь к ней.

В его тоне скользнули едва различимые насмешливые нотки. Вот ведь гад! Загнал меня в западню, а теперь искренне наслаждается моим отчаянием.

– Потому что так нечестно, – прошептала я, из последних сил удерживая себя от постыдного желания разреветься в полный голос. – Потому что после этого ты навсегда превратишься для меня во врага. И все добрые чувства, которые я испытываю к тебе, испарятся навеки.

– А ты испытываешь ко мне какие-то добрые чувства? – Тегрей со скепсисом хмыкнул. – Верится с трудом, если честно. Сегодня утром ты едва не убила меня своими чарами, Альберта. Чуть оплошай я с защитой, и все могло бы закончиться весьма печально для меня.

– Правда? – виновато переспросила я. – Извини, я не хотела. Просто была очень зла на тебя.

Тегрей тяжело вздохнул. Посмотрел на Равена – и тот послушно вышел из гостиной. Правда, я не услышала его шагов по лестнице. Стало быть, он остался в прихожей. Охраняет небось. Следит, чтобы одна слишком строптивая птичка не упорхнула из столь идеальной ловушки.

А герцог опять подошел ко мне. Сел рядом и взял меня за руку.

Его пальцы крепко сомкнулись на моем запястье, как будто он пытался нащупать мой пульс.

– Альберта, я тебе хоть немного нравлюсь? – неожиданно спросил он.

Я изумленно вскинула на него взгляд. Тегрей смотрел на меня прямо и серьезно. И даже искорки сарказма, обычно танцующие на дне его зрачков, погасли.

– Пока еще да, – хмуро сказала я. – Но… Тегрей, честное слово, если ты так поступишь со мной, то я не знаю, что сделаю. Буду ненавидеть так сильно…

Тегрей не дал мне договорить. Ласково приложил палец к моим губам, и я послушно замолчала.

– Ненависть, моя дорогая, зачастую приводит к любви гораздо быстрее, чем обычная симпатия, – прошептал он, наклонившись ко мне ближе.

– Пожалуйста, – обреченно попросила я, уже понимая, что Тегрей все равно сделает так, как выгодно прежде всего ему.

Но он сумел меня удивить. После томительной паузы, продлившейся для меня целую вечность, герцог вдруг фыркнул от смеха.

– Все-таки пугаешься ты очень мило, – весело заметил он. – Такая хорошенькая становишься. Так и хочется тебя приласкать и успокоить.

Я растерянно моргнула. О чем это он?

– Не бойся, Альберта, я никогда в жизни с тобой так не поступлю, – уже серьезнее проговорил Тегрей. – Я, конечно, гад и сволочь. Но даже у меня есть определенные принципы. Мне не нужна женщина, которую рядом со мной будет удерживать лишь страх. Негативные эмоции – слишком ненадежный способ поддерживать долгие взаимовыгодные отношения.

– Когда-то ты думал иначе, – не удержалась я от резонного возражения. – Когда-то ты заявил, что именно страх защищает от предательства наилучшим образом.

– Это верно для слуг и прочих посторонних личностей. – Тегрей пожал плечами. – Но не для тех людей, которых впустил в свое сердце. Как-то очень неприятно будет делить с тобой постель, понимая, что под твоей подушкой может оказаться кинжал, заготовленный для меня.

Мои щеки привычно потеплели от последней фразы герцога. По-моему, у него нет ни малейших сомнений в том, что рано или поздно я уступлю его напору и сдамся на милость победителя.

– А теперь вставай, Альберта, – проговорил Тегрей. – Посмотришь на жертву и расскажешь мне все, что знаешь об этом человеке.

– Ты решил принять участие в расследовании? – спросила я. – Зачем? Не лучше ли позвать шерифа?

– Мы его обязательно позовем, – заверил меня Тегрей. – Но сначала я хочу самостоятельно осмотреть место преступления. А то знаю я этих провинциальных сыщиков. Мигом все следы затопчут.

– Но зачем тебе вообще принимать во всем этом участие? – не унималась я. – Ты ведь герцог. Брат короля. Подумаешь, убили какого-то старика. Или планируешь пойти по стопам Томаса?

При упоминании имени моего бывшего жениха герцог выразительно поморщился. Ага, стало быть, их своеобразная вражда все еще продолжается.

– Этого старика убили смертельной магией, – напомнил мне Тегрей. – Немного необычно для сонной провинции. Возможно, в этом нет ничего странного. Но кто знает. Пока я все равно здесь, надо же чем-то занять себя. – После чего зловеще пообещал: – А быть я здесь собираюсь ровно до тех пор, пока ты не согласишься вернуться со мной.

– Ты все-таки неисправим, – буркнула я. – До последнего будешь стоять на своем, верно?

– Я просто не признаю ответа «нет», – парировал Тегрей с лучезарной улыбкой. – Ладно, Альберта, вставай. Скажешь мне, что это за бедолага такой и кому он мог так насолить.

Я приняла протянутую руку Тегрея. Не то чтобы я себя плохо чувствовала. Нет, благодаря целебной магии герцога ничто больше не напоминало мне о полученном ударе. Но мне была приятна такая забота.

То, что всегда забывал продемонстрировать Томас.

Спустя несколько секунд мы вышли в прихожую. Равен при нашем появлении выпрямился и скользнул к входной двери, сейчас плотно закрытой.

При виде распростертого на полу тела я невольно поежилась. Но почти сразу удивленно распахнула глаза.

– Это не Уилфред, – проговорила я.

И в самом деле, несчастный просто был примерно одного возраста с Уилфредом. Даже, наверное, немного постарше. И примерно такой же комплекции.

По всей видимости, убийца настиг жертву внезапно. Тот не успел снять пальто, которое при падении распахнулось. Под ним я увидела дорогой камзол с серебряной вышивкой на лацканах. Шляпа валялась поодаль, как и массивная трость с навершием, выполненным в виде оскаленной морды волка.

– Кто такой Уилфред? – поинтересовался Тегрей.

– Уилфред Битт – хозяин этого дома, – пояснила я и замялась.

Стоит ли рассказывать Тегрею о поручении короля? Роберта по какой-то причине интересовал этот человек. Значит, они были знакомы.

– Ты что-то еще хочешь мне сказать? – с обманчивой мягкостью осведомился герцог.

Как и следовало ожидать, мимо внимания Тегрея не прошла эта крохотная пауза.

Я покусывала нижнюю губу, отчаянно пытаясь сообразить, вправе ли выкладывать Тегрею суть просьбы его брата. Наверное, все-таки не стоит. Король, конечно, не взял с меня клятвы молчать, но вряд ли ему понравится, что я растрепала о его задании.

– Нет, ничего, – буркнула я, с преувеличенным вниманием уставившись на руки жертвы.

Любопытно, кстати. Он был без перчаток, и я заметила, что на правой руке отсутствует указательный палец. Судя по всему, травма была получена очень давно.