На следующий день Кха-Рол принёс Хелдииру небольшой ящик. Внутри оказались разного размера резцы и свёрла, изготовленные из чего-то весьма твёрдого, похожего на кость.

— Этот инструмент орк сделал из клюва и зуба большого осьминога. Очень прочный, даже камень точит. Орк благодарит за самогрызы, теперь это инструменты гном-брата!

— Ну, ничего себе! Я такого не ожидал, они великолепны. Спасибо тебе, орк-брат! — гном был впечатлён таким подарком и крепко пожал руку орку, похлопав его по плечу.

— Гном-брат поедет с орком и гоблином на праздник Предков? — спросил Кха-Рол.

— Я очень хотел бы там побывать, если Племя не будет возражать! — ответил Хелдиир.

— Гном-брат — хороший друг Матуса. Матус уважает гном-брата, значит, всё Племя уважает гном-брата! Всё племя уважает Ромгуса, а гном брат — Ромгус-Мал! Племя не будет против, что бы гном-брат Хелдиир был на празднике Предков!

— Для меня это честь!

Пластины для изготовления саморезов Хелдиир оставил Племени, пояснив кузнецам некоторые детали их изготовления. На следующий день Кха-Рол и Саво-Ваку сообщили всем, что собираются создать семью и пожениться на празднике Предков. В ожидании празднования, гном участвовал в строительстве лодок, рыбачил и ловил кальмаров вместе с орками и гоблинами. Однажды, когда он и несколько гоблинов возвращались с рыбалки, то увидел на берегу сидящего Матуса. Хелдиир направился к нему. Неожиданно споткнувшись в паре метров от орка, гном удивился, как мог не заметить такой большой камень. Камень же в это время приподнялся над песком, из-под него показались четыре каменные лапы, и он пополз к воде. От неожиданности увиденного гном подпрыгнул и удивлённо посмотрел на Матуса.

— Твоё течение жизни взволновано, гном-брат. Хелдиира удивил камень? — голос Матуса был ровным и безмятежным.

— Признавайся — твои шуточки? Это Лучэль научила тебя оживлять камни? — немного сердито спросил гном.

— Лучэль показала орку что это возможно, Дым подсказал, что для этого нужно, лист мандрагоры показал, как это работает, а цветок и сок мандрагоры — научили орка взаимодействовать и менять течение жизни. — по-прежнему спокойным голосом говорил Матус.

— И ты теперь превращаешь камни в черепах? — спросил гном.

— И это тоже. А главное — орк познал природу течения жизни. Теперь орк умеет взаимодействовать с энергией.

— Ууууу! Звучит круто. Не зря мы по болоту две недели ползали. Ладно, пойду я, нужно рану перевязать, а то порезался о кораллы, пока за крабами гонялся. — гном показал небольшой, но глубокий порез на левой руке.

— Постой, гном-брат! — остановил его орк и потянулся к одному из мешочков, весящему на поясе.

Достав из мешочка щепотку порошка, Матус посыпал им рану, а затем приложил к ней свою ладонь. Рука орка была холодной, но совсем скоро гном почувствовал слегка обжигающее тепло. Когда орк убрал руку, Хелдиир увидел, что рана перестала кровоточить и выглядела так, как будто он поранился день-два назад. Ещё более удивлённо он посмотрел на Матуса.

— Течение жизни — энергия, взаимодействуя с ней можно менять мир. — всё тем-же ровным голосом сказал орк.

Ещё раз удивлённо посмотрев на орка, Хелдиир зашагал в поселение, оставив Матуса наедине с шумом волн и мыслями о мироздании.

Апрель 432 года (1 года от Рождения Пламени)

В поселении кипела подготовка к празднику. Те, кто планировал участвовать в соревнованиях — усиленно тренировались. Рыбаки заготавливали морские деликатесы для пиршества, а оркессы украшали свои наряды. Хелдиир предложил племени попробовать коптить морепродукты, что бы они дольше не портились. Так же он помог соорудить несколько коптилок разной конструкции — для холодного и горячего копчения. Через несколько дней огромная толпа орков, гоблинов и волков с повозками, полными продуктов, отправились на запад, к Саду Предков. Несмотря на то, что у празднования не было чётко определённой даты, представители разных поселений приезжали практически одновременно, никто не опаздывал более чем на два-три дня. В этом году степное поселение прибыло первым, поэтому они начали подготовку к торжеству. Расчистили площадь от веток и травы, подлатали кострища и вертела, зажгли ритуальные факелы, источающие сладковатый аромат травяного букета и начали приготовление пищи. Ночью появились представители лесного поселения, облачённые в одежды из меха лесных животных — оленей, ягуаров и тигров. На следующий день, ближе к вечеру подтянулось и горное племя, привёзшее с собой ночного бродящего, что обещало горячие состязания.

По традиции празднование началось в ночь, после приезда последнего племени. Вечер перед этим был необычайно тихий, все отдыхали в предвкушении ночного пира. Когда стемнело, по всей площади вспыхнули огни и арома-факелы, освещающие более семи тысяч орков и десяти тысяч гоблинов, собравшихся вблизи Сада Предков. Один за другим загрохотали огромные каменные барабаны, выбивая несложный медленный ритм. Началась первая часть празднования — пир единства. Совместная трапеза длились до глубокой ночи, а затем, барабанный ритм стал разгоняться и усложняться, начались танцы. Оркессы и гоблинши кружились в медном свете костров в специальных платьях, украшенных красками, цветами, узорами из кожи и мелких костяшек. Гоблины водили хороводы и били в бубны, подыгрывая орочьим барабанам. Шаманы периодически зажигали новые арома-факела и подсыпали в костры специальные порошки, заставляющие пламя вспыхивать разными цветами на несколько метров вверх. Ритм барабанов становился быстрее и сложнее, к пляскам присоединились мужчины. Выбивая ритм голыми ногами, по утоптанным за сотни лет глине и камням, они издавали громоподобные рыки, сотрясающие воздух далеко вокруг. Каждые несколько часов ритм барабанов замедлялся, давай возможность отдохнуть, подкрепиться и побеседовать, затем пляски начинались вновь. От запаха шаманских порошков и арома-факелов, а также от боя барабанов, танцующие словно впадали в транс. Даже те, кто остался в поселениях в эти моменты чувствовали силу и единство духа Свободного племени. С первым лучами рассвета празднование начинало затихать, и к тому времени как солнечный диск полностью появлялся над горизонтом, практически все уже отдыхали. Не смотря на дикую усталость после танцев, Хелдиир не мог уснуть несколько часов. Он лежал среди орков и гоблинов, смотрел в лазурное безоблачное небо и слушал пение утренних птиц и шум ветра, постепенно уносившего ароматные запахи ночного праздника.

Проснувшись после полудня, Хелдиир аккуратно сдвинул голову гоблина, устроившегося на пузе гнома, и поднялся на ноги. Большинство ещё спали, несмотря на яркое солнце, а те, кто проснулись — готовили обед. На костры были установлены огромные чаны, в которых грелась вода. Чем-то это напомнило Хелдииру приготовление супа Крорина. Предложив свою помощь, гном занялся нарезкой мяса. Если в обычные дни приготовлением пищи занимались большей частью женщины, а мужчины лишь выполняли грубую работу — разделку и освежевание туш, то сейчас заняты были