– Этого репортер, к сожалению, не выдумал. – Клаудия показала ему и Тарабелле фотографию лица убитого. – Как бы там ни было, мне бы хотелось знать, откуда у репортеров данная информация.

– Должно быть, кто-то проболтался! – фыркнул Альдо. – Может даже, кое-кто из наших людей.

Тарабелла отдал фотографию Клаудии.

– Слабое звено в рядах римской полиции? Весьма прискорбно.

Прозвучало это так, будто он просто не мог не воспользоваться случаем бросить камень в огород Клаудии и ее коллег.

– В данный момент это, определенно, не самая большая наша проблема. – Клаудия постучала указательным пальцем по фотографии. – Число и изображение змеи на кинжале – и то, и другое связано с дьяволом. Вы можете как-то объяснить это нам, монсеньор Уэхара?

– Я? С чего вы взяли?

– Вы ведь работали вместе с отцом Сорелли. Возможно, символы как-то связаны с вашей работой?

Уэхара, не задумываясь, покачал головой.

– Я и представить себе не могу, каким образом археологические раскопки здесь, в Ватикане, могут быть связаны с дьяволом – правда, не могу.

– В чем конкретно состояла ваша работа?

Монсеньор откинулся на спинку кресла и переплел пальцы рук.

– Вам следует знать, что современный Рим, фигурально выражаясь, воздвигнут на гигантском подземном кладбище. В этих катакомбах ранние христиане, а также язычники хоронили своих покойников. Некоторые могильники были исследованы и частично открыты для посещений. Вам, вероятно, известны катакомбы Домитиллы на Виа делле Сетте Чезе или катакомбы Сан-Каллисто на Виа Аппиа, пожалуй, самые старые. В целом в Риме их насчитывается более шестидесяти. Здесь, в Ватикане, в 1940 году, во время проведения строительных работ по возведению гробницы Пия XI в «Ватиканских гротах» было случайно обнаружено римское захоронение. В последующие годы на территории Ватикана открывали все новые подземные захоронения. Наше бюро отвечает за координацию и наблюдение за раскопками.

– Над чем в последнее время работал отец Сорелли? – задала следующий вопрос Клаудия.

– Ничего особенного. Обычные административные дела. – Уэхара указал на пачку бумаг перед собой. – Я как раз просматриваю его документацию. В конце концов, я должен временно взять на себя его дела, пока Святой престол не назначит ему преемника.

Альдо в ужасе уставился на письменный стол.

– Это все дела Сорелли?

– Да. А что?

– В данном случае они имеют непосредственное отношение к полицейскому расследованию. Я должен обратиться к вам с просьбой, монсеньор: передайте их нам!

Клаудия подозревала, что с подобным требованием он обломает себе зубы, но дала ему возможность попытаться. Пусть немного поиграет в крутого копа. Так они смогут проверить, до какой степени Ватикан действительно готов к сотрудничеству. Разумеется, по сути Альдо прав, в данных обстоятельствах эти документы могут оказаться важными, но, с юридической точки зрения, у полиции нет никаких оснований требовать этого. Ватикан – суверенное государство, а значит, не подчиняется итальянским законам.

Как и следовало ожидать, слово взял Тарабелла:

– Вы забываете, что в Ватикане вы не обладаете властью. Само собой разумеется, мы тщательно изучим документы отца Сорелли и в случае, если натолкнемся на что-то, имеющее отношение к вашему расследованию, немедленно вам сообщим.

Альдо покраснел до корней волос. Казалось, что он вот-вот взорвется. Возможно, он и разочаровал Клаудию, но это касалось только их личных отношений; в остальном же ему было совершенно не в чем себя упрекнуть. Как его начальница, Клаудия не могла позволить Тарабелле отчитывать Альдо.

– Ваше поведение говорит о том, что вы не желаете сотрудничать с нами, синьор Тарабелла, – холодно заметила она. – Я исходила из того, что Ватикан и римская полиция будут тесно взаимодействовать, поскольку обе стороны заинтересованы в раскрытии данного преступления. Я ошибалась?

– Я не стану ничего скрывать! – пролаял начальник безопасности. – Нет никакого сомнения в том, что я не меньше вашего заинтересован в раскрытии убийства, но я также должен блюсти интересы Ватикана!

– А именно?

– Защита веры, – вместо Тарабеллы ответил монсеньор Уэхара.

Клаудия оперлась подбородком на сжатую в кулак руку и заинтересованно посмотрела на него.

– Какое отношение вера имеет к убийству отца Сорелли, вы еще должны мне пояснить.

– Возможно, никакого или почти никакого, а возможно, что и огромное. Это наверняка известно только убийце. – Японец положил руку на пачку бумаги. – Однако эти документы непосредственно связаны с верой, и потому они не должны попасть в некомпетентные руки.

Альдо больше не мог сдерживаться.

– Это очковтирательство! Да какая связь может быть между столетними могилами под Ватиканом и католической верой?

Уэхара окинул его суровым взглядом.

– Вы не должны опрометчиво судить о том, в чем совершенно не разбираетесь, заместитель комиссара Росси. – Он резко поднялся. – Следуйте за мной, я хочу вам кое-что показать!

Озадаченные Клаудия и Альдо выполнили его распоряжение, так же как и Тарабелла, казалось, не понимавший, что задумал Уэхара.

Они вышли не только из бюро, но и из здания. Быстрым шагом пересекли двор и направились к собору Сан-Пьетро, в который попали через боковой вход. Огромный храм окутал их прохладой. Клаудия почувствовала себя одинокой и потерянной, а не защищенной, как должна бы. Время, когда вера давала ей утешение, давно миновало. Легкое недомогание, которое она почувствовала, когда примерно полчаса назад ступила на землю Ватикана, в соборе Сан-Пьетро усилилось, и теперь Клаудия с каждым вдохом невольно вбирала в себя затхлый запах ладана.

По причине реставрационных работ собор был непривычно пуст. Здесь находились только немногочисленные одинокие посетители и две или три организованные группы; остальных, очевидно, в этот день не пустили. Данное обстоятельство могло бы предоставить благоприятную возможность посвятить время осмотру великолепных фресок и статуй, часовни и алтаря, но монсеньор Уэхара не удостоил их даже взглядом.

Он целеустремленно провел маленькую группу вниз по лестнице в освещенную электрическим светом нишу, где воздух казался еще более холодным и затхлым.

Здесь, внизу, в это время не задерживались никакие посетители, и Клаудию охватило желание как можно быстрее вернуться наверх, к людям, свету и воздуху. Дышать становилось все тяжелее, но она старалась не замечать этого.

Возле незаметной стенной ниши, почему-то огороженной стеклом, Уэхара остановился.

– Вам известно, что это?

Вопрос относился к Альдо и Клаудии. По высокомерной улыбке Тарабеллы Клаудия поняла, что ему ответ известен, но он промолчал.