Жму на спуск автомата. Сухой щелчок затвора.

Перекос!

Враг, свирепо улыбнувшись, бросается вперёд, выхватив охотничий нож с широким изогнутым лезвием. Бьёт сверху вниз; боец явно неумелый.

Левой блокирую атакующую руку. Разворот корпуса, одновременно кисть правой кладу на кулак противника, сжимающий рукоятку клинка. Заканчивая разворот, пропускаю его руку над собой. Нож по инерции входит в живот врага.

Оттолкнув в сторону уже мёртвое тело, выхватываю из кобуры трофейный «люгер». Времени возиться с перекосом нет.

Прохор и Иван ушли на левый фланг с начала боя. Исполненный ярости, Прохор не очень умело использовал имеющееся в его руках оружие, достаточно эффективное в ближнем бою. Очереди МП-38 получались длинными и рассеянными, что не давало ему возможности взять точный прицел.

Двое немцев сумели прижать его меткими выстрелами, ранили в руку. Но в этот момент их обошёл Ваня и, точно послав пулю, свалил одного врага.

Вот только эта пара была вооружена трофейными самозарядками. Второй немец наверняка бы успел прикончить парня.

Его опередил Прохор. Бешено заревев от отчаяния и ненависти, он бросился вперёд. Патроны в обоих рожках закончились, но рассвирепевший мужик схватил фашиста за горло и с рыком его раздавил. Ошарашенный немец успел до того дважды нажать на спуск, но в цель ушла только вторая пуля, ещё раз задев руку противника.

Я поспел к моменту, когда ганс перестал уже дёргаться в тисках рук Прохора. Кажется, бой окончен.

Но где же снайпер?

Ответ на свой вопрос я получил две минуты спустя, ещё раз осторожно обойдя лагерь. Снайпер лежал рядом с пулемётчиками. Он был жив и медленно приходил в себя.

– О, я много слышал о бойцах СС! Вы такие смелые и умелые в бою, и ведь это правда! Нет, честно, аплодирую стоя, вы действительно отличные бойцы.

Правда и то, что вы бессердечные ублюдки без всякой совести и сострадания. Но истинно ли утверждение, что вы невосприимчивы к боли и свободно выдерживаете любые пытки?

Немец затравленно смотрит на меня, но разговаривать не пытается. Хотя разговорным немецким я владею достаточно для того, чтобы свободно изъясняться. Где-то даже литературно красочно.

– У нас есть два пути: я сейчас вспорю тебе живот и намотаю кишки на руку, а после начну их жечь. Ты будешь жить ещё какое-то время и испытаешь такую палитру чувств… Или ты всё добровольно расскажешь. Так что, я приступаю?

Не стоит думать, что я шучу. На этом ублюдке висят четыре жизни моих бойцов. Помахивая трофейным ножом перед его носом и обещая жестокие пытки, я нисколько не кривлю душой. Если вдуматься, то даже недоговариваю, просто ещё не все обдумал.

– А зачем мне вам что-то говорить? Ведь меня всё равно ждёт смерть?

Подал голос. Хорошо, а то я честно думал, что этих фанатиков действительно отучают бояться боли и смерти.

– Не спорю, вот только умереть можно по-разному. Я сейчас сделаю всё, о чём говорил, вырежу из тебя необходимую информацию, а потом оттащу твоё полуживое тело в лес и брошу где-нибудь подальше. Спорим, что волки начнут жрать тебя живьём раньше, чем ты замёрзнешь или издохнешь от потери крови?

А вот другой вариант, ампула с ядом. Быстро и безболезненно. И бонус, если, конечно, захочешь: у нас есть своя рябиновая настойка, могу налить.

– Продать товарищей за кружку шнапса? Вы серьёзно?

Немец иронизирует, пытается храбриться.

Короткий удар, и нож на всю глубину уходит в мякоть бедра. Дикий крик эсэсовца сотрясает землянку. Ничего, это только начало.

Медленно, невыносимо медленно проворачиваю клинок в плоти врага. Ох, чую, сейчас ты запоёшь…

– Слышишь ты, тва-а-р-рь… Ты убил сегодня четверых моих бойцов. За это тебя ждёт не просто смерть, тебя ждут такие муки… Я буду очень изобретателен. Ты будешь мечтать о смерти!

– Я скажу! Я всё скажу, только выньте нож!! Пожалуйста!!!

– Нет. Во-первых, ты ещё ничего интересного не сказал, во-вторых, клинок в ране блокирует кровотечение. Перевязывать тебя, мразь, как-то не хочется. Эсэсовец… – иронично комментирую, кивая на рунические петлицы. – Вижу, что слухи о вас весьма преувеличены.

– Я не эсэсовец! Точнее, не совсем эсэсовец. Моя «зондеркоманда» СС «Ораниенбург» создана из браконьеров, сидящих в концлагерях и уголовников. Большинство из нас до момента освобождения не имели никакого отношения к СС. Мы не проходили специальной подготовки в замках, мы даже не знаем, что там происходит!

– Интересно… Так-так. Ты заслужил порцию настойки в качестве обезболивающего.

Вот, выпей-ка и продолжи рассказ.

Немец, с трудом оторвавшись от чарки, продолжил:

– Отряд создали для борьбы с партизанами. В 40-м году отправили в Польшу, где мы приняли участие в борьбе с лесными баи…

– Да ты договаривай, не стесняйся. Бандитами.

– Да, бандитами… На первых порах подразделение формировалось исключительно из сидящих браконьеров. Наши навыки охотников, умение ориентироваться в лесу и читать следы здорово нам помогли в борьбе с польскими партизанами. Команда увеличилась в размерах, но пополнять её после потерь стали обычными уголовниками.

– Вот как. Не жалуешь их?

Немец секунду колебался.

– Нет. Большинство браконьеров получили шанс искупить свои преступления и честно сражались. А бандиты используют любую возможность, чтобы продолжить грабить, насиловать и убивать.

– Ох ты как заговорил-то! Неужели в Польше не поимели ни одной молоденькой панночки? Не пытали пленных и не убивали их после?

– Было всякое, господин офицер. Но не так, как сейчас.

– Хорошо, допустим. Что дальше, как вы здесь оказались?

– Батальон перебросили в Белоруссию в начале января. Но основные силы ведут бои восточнее, где больше партизан. Наше отделение Оскар выделил исключительно по просьбе оберста Рихтера, командира местного гарнизона.

– Вы всё время находились в засаде?

– С момента прибытия. Оберет верно рассчитал, что вы попробуете вернуться на базу Нам был придан радист, мы постоянно имели связь с гарнизоном и, в случае чего, вызвали бы подмогу.

– Почему же она не пришла?

– Когда ваш отряд вышел к лагерю, мы передали сообщение о наблюдении небольшой группы противника. В начале боя излишне увлеклись и пропустили удар с тыла. Радист был рядом со мной. Скорее всего, его накрыло гранатой. А может, только повредило рацию, после чего он погиб в бою. В любом случае, он не успел вовремя сообщить, что ситуация стала критической, раз вы смогли свободно уйти.

– Последний вопрос: кто такой Оскар? Ваш командир?

– Так точно, Оскар Дирлевангер, это по его инициативе команду стали формировать из браконьеров, наделив столь высоким статусом.