Джек запрокинул голову и шумно выдохнул, тем самым приведя в движение сильные мускулы на груди и плечах. И, несмотря на то что как врач Синди могла бы запросто воспроизвести название любой мышцы, вовлеченной в дыхательный процесс, ее совершенно очаровало это зрелище, хотя ничего нового в нем не было.

— Беда с этими гормонами… — вздохнул Мюррей, слегка меняя позу, чтобы поудобнее разместить поврежденную ногу.

— С поцелуями тоже, — мрачно кивнула Синди. — Не понимаю, зачем ты сделал эту глупость?

— И даже не догадываешься? — Джек многозначительно скользнул взглядом по крутым изгибам ее фигуры.

Синди задохнулась от возмущения.

— Иными словами, тебе будто ребенку хочется сразу пустить в ход полученную обратно любимую игрушку?

Наступила короткая пауза, а потом Мюррей искренне расхохотался. Его смех был таким добродушным, что его невозможно было не поддержать хотя бы улыбкой. Но потом, так же неожиданно, как начал, Джек прекратил смеяться.

— Уж не намереваешься ли ты наказать меня за эту шалость? Интересно, каким образом? От работы ты уже отказалась, верно?

— Я уезжаю, — с достоинством произнесла Синди.

Джек вздохнул.

— Моя мамочка будет очень разочарована.

— Как будто тебя это заботит! — фыркнула она. Затем, несколько необдуманно, добавила: — Ты сам приложил массу усилий, чтобы нарушить планы Кэтрин. Кстати, полагаю, тебе приятно узнать, что твой организм находится в полном порядке и его функции не нарушены?

Джек снова развеселился.

— Как забавно ты строишь фразы! Будто удовлетворена, что лично добилась этого полного порядка. Или нечто подобное в самом деле входит в твои обязанности?

— Размечтался! — блеснула Синди глазами. Впрочем, она вполне отдавала себе отчет, что именно ее давешнее поведение и способствовало возникновению у Мюррея игривых мыслей.

— Ладно. Я не прочь предаться грезам, однако мне все же по вкусу более активные действия.

В этих словах Синди усмотрела для себя некую угрозу. Если Джек снова попытается поцеловать ее, она пропала!

— Хочешь напугать меня?

— Что ты! Просто у меня возникла мысль предложить тебе кое-что. Скажем, если я пообещаю больше не целовать тебя, согласишься остаться?

— А где гарантии, что ты не обманешь?

— Ну, как-никак я бизнесмен и мое слово имеет кое-какой вес.

Синди принялась задумчиво разглядывать свои ногти. Все складывалось не так-то просто. Не могла же она сказать Мюррею, что в гораздо большей степени не доверяет себе, чем ему!

Потом Синди с беспокойством увидела, что тот поднимается на ноги. Ей было очень трудно остаться в бездействии, в то время как каждой клеточкой тела она порывалась вскочить и помочь Джеку. Но вот он потянулся за прислоненной к поручням трости, неловко задел ее, и она свалилась в воду.

Синди не выдержала.

Выловив трость, она протянула ее Мюррею.

— Осторожнее!

— Тебе больше не нужно обо мне заботиться, не забыла?

Глаза Синди застыли на его сильных пальцах, сжавшихся вокруг черной рукоятки. Сейчас они с Джеком держали трость с двух сторон.

— С привычками не так-то просто расставаться. — С этими словами она выпустила свой конец.

— Но ведь тебе в самом деле нужна работа! — напомнил Мюррей. — И, насколько я успел заметить, ты хороший специалист.

Синди грустно вздохнула, избегая его взгляда. Если бы она осталась, ей ничего не стоило бы впоследствии расплатиться с мамиными долгами. Искушение было очень велико. Однако один вопрос все еще оставался открытым: сумеет ли Синди, постоянно пребывая рядом с Джеком, ограничиться выполнением сугубо профессиональных обязанностей?

— Все, чего я до сих пор добилась, это едва не утонула.

Синди низко наклонила голову, отжала со свесившихся волос воду, а потом одним изящным движением отбросила влажные локоны за спину. Мюррей следил за ее действиями с восхищением, хотя они были в той же степени машинальны, как если бы, скажем, она мыла руки. Тем не менее в движениях Синди сквозила такая искусительная грация, какой Джек — которого соблазняли не раз, причем весьма сведущие в этом деле представительницы прекрасного пола, — до сих пор не встречал ни у одной женщины.

Впрочем, подумал он, кажется, я уже достиг той стадии, которая вынуждает меня восхищаться любым движением своего прелестного физиотерапевта. Каковы бы ни были истинные намерения моей мамочки, на сей раз она, похоже, добилась желаемого — впустила лису в курятник. Или, скорее наоборот — подсунула изголодавшейся лисе лакомую курочку.

— Догадываюсь, что моей матери захочется узнать, почему ты вдруг решила попрать ногами ее великодушие, — тихо заметил Джек.

И Синди немедленно почувствовала себя виноватой. Тем не менее она попыталась возразить:

— С некоторых пор я начала сомневаться, что ее поступки были продиктованы желанием помочь мне.

— Ну, если тебя настолько беспокоят мои возможные попытки прорвать фронт твоей личной обороны, я мог бы обзавестись подружкой. — Произнося эту фразу, Джек внимательно наблюдал за лицом Синди, ожидая увидеть определенную реакцию, и его надежды оправдались. — В такой ситуации ты будешь чувствовать себя комфортнее?

Синди показалось, что она ослышалась.

— И этим простым способом ты собираешься решить все проблемы?

Типично мужская самоуверенность, пронеслась в ее голове мысль, перекрывая иную, зашевелившуюся в самом дальнем закутке мозга: осознание того, что Джек лежит в постели с другой девушкой, превратит ночи Синди в сплошной кошмар.

— А почему бы и нет? У меня множество приятельниц, среди которых вполне можно выбрать одну, подходящую для роли близкой подружки.

— И она явится по первому твоему свистку, чтобы тут же сбросить трусики? — Синди произнесла это весело и задиристо, но потом уголки ее рта опустились. Разумеется, так и будет! Ведь Джек Мюррей принадлежит к тому редкому типу мужчин, которым женщины никогда не отказывают.

На этот раз Джеку удалось подавить смех.

— Фи, как некрасиво! Разве приличным девочкам подобает произносить такие грубые слова? — строго заметил он.

Несмотря на его серьезный тон, Синди не очень-то поверила, что Мюррей в самом деле оскорблен ее дерзостью. А вот сама она действительно ужаснулась своему поведению. Что случилось с ее хорошими манерами?

— Сам виноват! Я имела дело со многими пациентами, но ты один требуешь столько сил, скольких все они вместе взятые.

— Выходит, ты ехала сюда в надежде на легкий заработок, а я — чтобы найти мир и покой. Мы оба ошиблись.

— Неправда, я не боюсь трудной работы! — Еще никто не называл Синди белоручкой.