Во всем доме лишь в моей комнате был зажжён свет, поэтому начиная с коридора всё пространство укутывала кромешная тьма. Как только Дая переступил через порог комнаты, его образ сразу же поглотила ночь.

Внезапно стало страшно. Рядом с Дайя я чувствовала себя намного уверенней. Возникло необъятное желание сорваться с места и броситься за ним. Но это было уж слишком нелепо. Почему парень, хранящий от меня столько секретов и совершенно не поддающийся расшифровке, так притягивает? Почему секунды его отсутствия кажутся часами? Что случилось? Неужели опять бросит меня?

В томлении я прождала минут пять. На большее не хватило. Наплевав на просьбу, я кинулась к двери и столкнулась с как раз возвратившимся одноклассником.

— Я же просил оставаться тут, — с упреком напомнил сосед.

— Я…эээ… думала, что ты попал в беду и понеслась на помощь, — быстро нашлась я.

— Тронут. — Хмыкнул Дая. — А если честно?

— Слушай, у девушки тоже должны быть свои секреты! — возмутилась я. — Теперь можно пройти вниз?

— Все чисто. Проходи.

Мы спустились на кухню, Дайя присел за стол и достал мобильник, а я поставила воду и принялась искать чай. С тех пор как вернулась мама, в доме все перевернулось верх дном. Она решила прибраться и сделать перестановку, после чего моя коробка с любимым зеленым чаем исчезла без следа.

— На верхней полке справа, — подсказал Дая, даже не оборачиваясь ко мне.

— Э, откуда ты знаешь, что я ищу именно зеленый чай? — с сомнением спросила я, реально обнаружив коробочку в шкафчике.

— Ангелина, меньше знаешь — крепче спишь.

— Сегодня я спать не собираюсь, к тому ты сам хотел мне все рассказать, — фыркнула я и села рядом. — Давай, Дайя Смэш, мы с тобой и так уже поразвлеклись, скача по крышам и растворяя металлы, поэтому лишние чудеса не помешают.

Странно, что я могу вести себя так естественно и спокойно, даже шутить получается. По сценарии я должна шарахаться в сторону от этого необычного человека, визжать, бегать по дому и просить, чтобы он меня не трогал и не убивал. Наоборот, я чувствовала непонятную радость и даже удовлетворение, что, наконец, пробелы начали заполняться объяснениями.

— Ну ладно, мисс Вердаль, как пожелаете. Что вы предпочитаете сначала услышать?

— Мммм… хорошо… как спас от падения на шест я поняла… — начала я загибать пальцы и вспоминать всё то, что так давно пыталась разузнать.

— Ну так что?

— … Э… ты что-то упоминал про десмодов… Расскажи поподробнее!

— Оказывается, ты и их запомнила? Думал, тебя только интересовало, каким образом я через заборы перескакиваю, — поддразнил Дайя, сделав большой глоток чая.

— Хватит издеваться, — обиженно предупредила я. — Посмотрела бы на твою реакцию, если бы вдруг и у меня обнаружились способности силой мысли наматывать спагетти на вилку или же улыбкой убивать людей наповал.

— А вот это уже не смешно. Может, у тебя и вправду есть такие неестественные таланты, — уже совершенно серьёзно ответил сосед.

— Что ты имеешь в виду? — со смехом отмахнулась я. — У меня способности? Ха, ха и ещё раз ха. Давай лучше в комнату поднимемся, а то я мёрзнуть начала.

Не переставая смеяться, я подхватила кружку с чаем и направилась по лестнице вверх. Дая также схватил стакан и побежал за мной.

— Ангелин, что забавного? Почему ты не хочешь допустить и такой вариант?

— Дайя, я понимаю, что у тебя есть способности и это просто замечательно. Но данный факт ещё не означает, что теперь каждая девушка должна быть такой же … необычной как ты!

Я плюхнулась на кровать и уложила Сэна себе на колени, отчего кот заурчал и поглубже зарылся в мои руки.

— Давай для начала я расскажу тебе одну легенду, — предложил Дая, усаживаясь на мой любимый подоконник. Видимо, он понял, что просто убеждением меня не осилить, поэтому решил подойти с другой стороны. — После неё ты уже сама разберешься что к чему.

— Это долгая и страшная история?

— Как сказать, — подмигнул мне собеседник, — на любителя.

— О’к. Слушаю тебя внимательно, обещаю не заснуть.

— Всё началось во время второй мировой войны, — начал рассказ Дая, — когда эксперименты на людях проводились во многих больших концлагерях. Контролировал проведение опытов и их результаты непосредственно шеф эсэсевцев и полиции, один из главарей фашистской Германии. Основные исследования в концлагерях касались искусственного заражения и попыток лечения сыпным тифом, газовой гангреной и другими инфекциями, охлаждения и гипоксии, генетических опытов на близнецах.

Но все же центральной идеей того времени была мысль создания «сверхчеловека». Германцы решили организовать группу ученых, которая смогла бы создать людей с особенными способностями. Экспериментирующие врачи набирались из эсэсовских частей, из вермахта, научных институтов и университетов не только Германии, но и других стран. Для опытов их обеспечили лучшей, для того времени, техникой, необходимыми материалами, а также подопытными — целой колонией пленников.

Учёные трудились день и ночь, совершенно потеряв счет времени. Они старались изо всех сил, потому что их семьи взяли в заложники и единственным спасением являлся этот чудодейственный препарат в обмен на свободу.

Со временем «эликсир» был создан и введен в человеческий организм. Врачи очень надеялись, что сыворотка сработает и их родственников выпустят на волю. Но раз за разом эксперименты проваливались — кто-то из подопытных сходил с ума, появлялись побочные эффекты, в конце концов, никто не выживал.

Глава фашистов остался недоволен результатами и дал приказ, чтобы новый препарат, который будет создан, ввели детям этих невинных людей. Он посчитал, что это станет хорошим стимулом для успешной работы.

Я невольно сглотнула. Неужели люди могут быть такими жестокими?

— Наступил конец установленного срока. В лабораторию привели родственников врачей, — с болью в голосе продолжил Дая. — Дети плакали, вырывались, просили о помощи, но военные крепко их держали, бессердечно заставив построиться в ряд. Самому младшему среди них едва исполнилось четыре года, а старшему — пятнадцать. Учёных бросало в дрожь от предстоящего опыта, ведь теперь на карту поставлены жизни их собственных детей. Десятки маленьких невинных существ должны понести наказание за деятельность собственных родителей.

Каждому ученому выдали по шприцу с созданным препаратом и заставили сделать инъекцию своёму ребенку. Были и те, кто сопротивлялся и отказывался подчиниться приказу. Тогда их расстреливали прямо на месте. Матери умоляли, чтобы ввели аппарат им, лишь бы оставили в покое детей, но распоряжение нельзя нарушить.

Было сделано тридцать семь уколов. Когда сыворотка дошла до сердца и вместе с кровью распространилась по всему телу, тут же детей бросило в агонию. Они метались в жару, кричали, визжали от боли,