— Я не могу поверить, что ты об этом думаешь. Изабель, подумай об этом.

— Я подумала, Дрейк. Я знаю, что это все изменит в наших отношениях, но… что если наши отношения готовы к переменам?

Она ничего не понимает. Но у меня больше нет времени спорить, потому что мгновение спустя дверь отеля открывается, и входит Хантер с двумя большими пакетами еды. Он приостанавливается на несколько шагов, когда видит меня, стоящего на кухне напротив его жены в одном лишь полотенце.

Медленно двигаясь, он ставит пакеты на стол. — Я полагаю, вы разговаривали…

— Да, — отвечает она.

У меня сжимается челюсть, и я смотрю в пол. Я не могу объяснить свой гнев, но он все еще кипит во мне.

— И…

Она вздыхает. — И… ничего. Мы просто разговариваем.

Похоже, она действительно на его стороне. Этого не потребовалось.

Так что, возможно, дело во мне. Может, эти двое настолько чертовски безрассудны, что готовы поставить все на кон из-за глупой фантазии Хантера. А я нет. Он увидит, как я хоть раз прикоснулся к Изабель, и не так, как на демонстрации, а больше. Поцелую ее или что-то в этом роде, и он сорвется. Он поймет, как это чертовски неправильно, и пожалеет обо всем.

И тут мне в голову приходит идея.

— Пробный запуск… сегодня вечером, — промурлыкал я, полуобдуманный план просто проскользнул через мои губы без всякой задней мысли.

— Что? — спрашивает она.

— Сегодня вечером в клубе, Изабель может пойти со мной. Ты можешь смотреть — никакого секса, — добавляю я, быстро проясняя ситуацию. — Но мы посмотрим, что ты почувствуешь, прежде чем решиться на что-то еще. Готов поспорить, что, просто увидев ее на моей руке, ты передумаешь.

— И на что же ты готов поспорить? — отвечает он, глядя на меня с самодовольным выражением лица.

— Если ты сохранишь спокойствие сегодня вечером и действительно будешь хотеть этого, то я соглашусь. Но если ты хоть немного взбесишься, то все отменяется. Навсегда.

— Договорились, — отвечает он.

В комнате воцаряется тишина, мы смотрим друг на друга. Пивной кайф официально прошел, так что я не могу обвинить в этом пьянство, но это не совсем проясняет ситуацию.

На что, черт возьми, я только что согласился?

Правило № 10: Хотеть того, чего хочешь, — это нормально

Изабель

ВСЕ ЗДЕСЬ РОЗОВОЕ. Это даже гениально. Сохраняя женственный дизайн, он очень расширяет возможности. И для клуба, где полно озабоченных натуралов, мне это нравится.

Мы с Дрейком задерживаемся у двери, ожидая очереди на вход. Я полна тревожной энергии, моя рука переплетена с его рукой. Если сегодня все получится, то, что бы ни запланировал Дрейк, все будет интересно. И если Хантер сохранит спокойствие, значит, мы сделаем это.

Я займусь сексом с Дрейком.

Пока мой муж будет смотреть.

У меня в животе покалывает от жара и возбуждения каждый раз, когда я думаю об этом. Но я не сомневаюсь, что Дрейк не собирается облегчать Хантеру задачу. Он сделает все возможное, чтобы спровоцировать моего мужа на отказ от сделки. Это похоже на сексуальную игру в салочки, и я в центре.

Хантер уже в клубе. Он пришел на час раньше, чтобы встретиться с владельцем, поэтому одно осознание того, что он где-то в этом здании и готов наблюдать, заставляет меня быть на взводе.

— Ты в порядке? — шепчет Дрейк, и я улыбаюсь ему.

— Да.

Когда мы подошли к входу, женщина назвала наши имена, проверила бронь, рассказала о правилах, изъяла телефоны и провела нас внутрь. Судя по фойе, внутри оказалось… не то, что я ожидала. Во-первых, здесь гораздо больше женщин, чем мужчин, слишком светло, и довольно много людей ходят почти полностью обнаженными.

В отличие от Salacious, где публичные показы проходят строго в VIP-зале и зале для вуайеристов, здесь это не так. Одна женщина открыто лапает другую женщину… в баре.

— Ну и ну, — пробормотал Дрейк, замерев в двух шагах от входа в клуб.

Меня охватывает чувство разочарования. Я очень, очень хотела полюбить этот клуб, но даже это слишком откровенно сексуально для меня. Молча, я призываю свою внутреннюю Мию — девушку, которая не обращает внимания на мастурбацию на публике, поскольку делает это буквально каждый день, — и тяну Дрейка дальше в клуб.

— Ты его видишь? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам и явно не ища его.

— Нет, но я слишком отвлекся, чтобы увидеть его. Это место немного… на виду.

В этот момент к нам подходит женщина, полностью одетая топлесс, с подносом на одной руке.

— Добро пожаловать в Pink, — говорит она с улыбкой, словно хозяйка ресторана Chili's. — Если у вас есть вопросы, не стесняйтесь их задавать. Любой свободный столик — ваш, и я буду рядом, чтобы принять ваш заказ на напитки.

— Спасибо, — отвечает Дрейк, подтаскивая меня к свободному столику. Они расположены на высоте барной стойки, за каждым из них по четыре стула. Он выдвигает мой стул и ждет, пока я заберусь на него, чувствуя себя гораздо более неуютно, чем хотелось бы. В этот момент мой взгляд устремляется вверх, и я замечаю, что есть второй этаж, которого я раньше не видела. Сначала я подумала, что это просто зеркала, но, присмотревшись, я различила свет на другой стороне. Значит, они видят нас оттуда.

— Он там, — бормочу я Дрейку, и он быстро бросает взгляд на потолок, заметив двустороннее стекло.

— Ага. Наверняка.

После того как он занял место, вернулась полуголая официантка, и мы сделали заказ на два тоника с водкой, оба благодарные за алкоголь. Дрейк напряжен. Это видно. Он постоянно возится с волосами, что говорит о том, что он нервничает.

— Расслабься, — говорю я ему после того, как мы получили свои напитки.

— Я не могу, — отвечает он, сжимая стакан между ладонями.

— Просто веди себя так, как вел бы себя, если бы я была любой другой женщиной.

Когда он смеется, я не могу не улыбнуться. — Что смешного?

Его сексуальные голубые глаза останавливаются на моем лице, и мое тело начинает расслабляться под его взглядом. — Изабель, если бы я относился к тебе так же, как к другим женщинам, мы бы уже трахались.

Ну, тогда ладно.

— Хорошо сказано, — пробормотала я, делая глоток своего напитка.

— Как мы узнаем, что он действительно наблюдает? — спрашивает он, снова бросая взгляд на зеркала. — Мы не можем написать ему сообщение.

— Он следит, — отвечаю я. — Это Хантер, о котором мы говорим. Он никогда не опаздывает и всегда появляется.

— Правда, — отвечает