— Юми, я хочу знать, зачем его держать и почему он вырывается, — пояснил я, следуя за девушкой в ее комнату-клетушку.

— Да мне тетка Глая посоветовала клизму ему поставить, а то он не ест совсем. Она опытная, у ее госпожи тоже котик ушибся, так вызванный лекарь сказал, что ничего страшного. У животных такое бывает от сильных ушибов. Там что-то у них происходит от удара, и они нормально не могут, ну… Сам знаешь. Потому и не едят, — затараторила она. — Нашей госпоже Васа безразличен, и денег на его лечение она не дает. Вот мне и посоветовали клизму ему поставить. Ничего сложного, только держать крепко надо, а то он вырывается и царапается. — В доказательство мне были продемонстрированы руки, на которых алели следы царапин. — Васа, Васа, кис-кис-кис!

Пациент не отзывался. Тогда Юми начала осматривать углы, заглянула под кровать и шкафчик. Делала она это обстоятельно, демонстрируя свои упругости и выпуклости, но хитрый Васа, зная, что его ждет, не показывался. Наконец юркий котик, к моему великому сожалению (ибо бесплатная демонстрация девичьих прелестей закончилась), был пойман и водружен на стол.

— Держи крепче, — сказала Юми.

Васа орал благим матом и вырывался. А я все больше и больше недоумевал.

— Что ты пытаешься сделать?

— Я же тебе сказала! Сам разве не видишь?

— Хм… Мне кажется, ты неправильно пытаешься воспользоваться клизмой. Вот он…а и вырывается.

— Как? Разве клизмой можно воспользоваться как-то не так? — Она удивленно округлила глаза.

— Ну-у если бы это был кот, то нет. А так как она — девочка…

Отстранив ставшую пунцовой служанку в сторону, сам проделал все необходимые манипуляции, заодно и магией помог бедной кошечке.

Через пять минут я был уже на улице. Еще через десять сменил облик и ауру в трактире, где оставил спящего Рона. Как раз застал сценку выноса его бесчувственного тела людьми в военной форме.

— А что случилось? — спросил я хозяина.

Тот стушевался, к данному действу он явно имел отношение, но золотой от меня принял.

— Дык это… В армию твой приятель записался. Вот сослуживцы его в казарму и понесли.

— Вполне возможно, что это для него не самый худший выход, — пробормотал я себе под нос, выходя на улицу.

Предпринимать что-либо в отношении незадачливого слуги я не собирался. Влезать в дела местного военкомата, призвавшего очередного рекрута путем оттиска его безвольной ладони на бланке договора, тем более. К тому же остается вероятность, что Рон просто не пройдет по каким-либо параметрам или отсеется позже на этапе обучения. В конце концов, здешняя армия не то что земная, и вполне может быть, что это именно то, чего не хватало в жизни затюканному слуге. У меня же и так достаточно проблем, чтобы заниматься еще и чужими, пусть даже и возникшими частично по моей вине.

До утра еще предстоит довести кое-что до ума, а для этого понадобится Каим, иначе, боюсь, не успеть. Так что не только у меня, но и у пупырчатого сегодня будет бессонная ночь. Об адепте боя не говорю, так как ему не только сегодня поспать не удастся.

В самый разгар творческого процесса, когда я объяснял Каиму, что, зачем и почему нужно делать в придуманной мною (а если честно, то нагло сворованной из родного мира) схеме, к нам подключился нынешний наставник пупырчатого — придворный мастер-артефактор графа Мирцелий. Ему, кстати, очень понравилась моя задумка.

На рассвете, когда я, усталый, но довольный, медитируя, ожидал дуэли с бароном на полигоне гвардейцев, ко мне подошел лорд Глар.

— Ответь мне на один вопрос, — без приветствия начал граф. — Ты ведь вполне мог избежать этой дуэли с бароном, не обострять обстановку. Так зачем ты это сделал, да еще и принял вызов от адепта боя? Ведь на последнюю дуэль ты имел полное право не соглашаться, повод для нее высосан из пальца.

Пришлось открыть глаза, нехотя выныривая из глубин медитативного транса, и отвечать:

— Собственно, выбора у меня практически и не было. Барон давно провоцировал меня на конфликт, я лишь подстегнул ситуацию и заставил его совершить ошибку. Он не ждал от меня вызова по причине кровного оскорбления, желая выставить себе защитником Камара ад’Лека. Но за ошибки надо платить, и сегодня он пожалеет о своем поступке.

— Но и ты допустил ошибку. Зачем было бить барона кулаком, давая пусть и формальный, но повод для второй дуэли?

— Предпочитаю погибнуть в честном поединке, нежели от удара, нанесенного в спину из-за угла. Ну а кулак… Мне было необходимо прорваться сквозь защитные амулеты и проникнуть к нему в разум хоть на миг, дабы проверить свои подозрения.

— При чем тут это? — нахмурился граф.

— Я не уверен, хоть и догадываюсь насчет побудительных мотивов самого Тирна а’Шерма, это, скорее, по вашей части. У Камара интерес к моей персоне чисто финансовый, благодаря все тому же барону. Поединок с адептом состоялся бы в любом случае, так пусть он будет в заранее определенное время и на моих условиях.

Решив воспользоваться моментом, раз уж граф лично пришел поговорить перед дуэлью, задал животрепещущий вопрос:

— Скажите, а в Паларском комитете по использованию и очистке водных ресурсов есть человек, инспектирующий состояние водопроводных сетей? Ну такой, которого было бы не жалко? Желательно, чтобы он был наглым и вымогал взятки. — Видя, как брови лорда Глара поползли вверх, добавил: — И такой же из налоговой службы?

— Поясни, — потребовал граф, справившись с удивлением от необычной просьбы.

До прихода Тирна а’Шерма с Камаром ад’Лека, выполнявшим роль секунданта (надо сказать, секундант имел весьма потрепанный вид), я разъяснял графу суть своего замысла. Появившуюся пару встретил громовой хохот графа и невозмутимые лица (ибо они не слышали наш с лордом Гларом разговор) гвардейцев.

Утро, когда дрался друг Камара ад’Лека барон Тирн а’Шерм, не задалось для адепта боя. Вернее, не задался еще предыдущий вечер, когда на него свалились мелкие и не очень мелкие неприятности.

Началось все с разгильдяйства слуги, который решил купить духи в первой попавшейся лавке вместо той (расположенной, кстати, в другом конце города), куда его посылала жена адепта боя, а после завернул в трактир. Казалось бы, мелочь, но она вывела из себя Лонию и испортила ей настроение. Потом обед, во время которого в любимом сладком десерте оказались комки соли с перцем. Скандал разразился уже нешуточный. Повариха клялась, что это не ее вина и она не знает, как такое могло произойти. Дело, однако, дошло до того, что Лония чуть было не вышвырнула ее на улицу. Слава богам, хозяйка остыла так же быстро, как и вспылила.

Сам же Камар ад’Лека решил успокоиться традиционным для себя способом — танцем со сталью и магией. Удивительно, но он потащил на тренировку и провинившегося слугу, хоть и жутко не любил, когда в такие моменты за ним наблюдают посторонние. Видимо, поэтому тренировка и не задалась. Нет, ошибок в своих действиях в поединке с големом адепт найти не мог, однако на протяжении всего времени, пока он вел свою «игрушечную» битву, неясное, но тревожное чувство мешало ему сосредоточиться. Даже дарованная Аргелом возможность мгновенного перемещения в пространстве на короткие расстояния на этот раз использовалась с трудом, хоть ад’Лека уже давно достиг высот в искусстве таких перемещений. Одним словом, тренировка не доставила Камару обычного удовольствия, оставив после лишь опустошенность, и он закончил ее гораздо раньше запланированного.