— Я не доверяю тебе, потому что ты можешь выронить тарелку, — объяснила Роуз, хотя сказала не всю правду: она вообще ему не доверяла. — Я видела, как ты играешь в футбол, Мелвин.

— Да перестаньте, не такой уж я неуклюжий.

— И еще потому, что я хочу посмотреть, все ли в порядке с Барби.

— К нему никто не должен заходить. Так велел чиф Рэндолф, а он получил такой приказ от члена городского управления Ренни.

— Что ж, я иду вниз. Тебе придется воспользоваться «Тазером», чтобы остановить меня, а если ты это сделаешь, то никогда больше не получишь клубничных вафель, как ты их любишь, с растопленным посередине маслом. — Она огляделась: — А кроме того, названных тобой людей я здесь не вижу. Или они прячутся от меня?

Мел хотел было изобразить крутого и произвести впечатление на новичков, потом передумал. Роуз ему действительно нравилась. И ему нравились приготовленные ею вафли, особенно пропитавшиеся маслом. Он подтянул штаны.

— Ладно. Но я должен пойти с вами, и вы ничего ему не отнесете, пока я не загляну под салфетку.

Роуз подняла салфетку. Под ней лежали два сандвича с салатом и помидорами и записка, написанная на обороте чека, какие получали в «Эглантерии» клиенты: «Держись. Мы в тебя верим».

Мел взял записку, скомкал. Бросил в сторону корзинки для мусора. Не попал, и один из рекрутов поспешил поднять ее и переправить в корзинку.

— Пошли. — Он уже двинулся к лестнице, остановился, взял с тарелки половину сандвича, откусил здоровенный кусок. — Ему все равно столько не съесть.

Роуз промолчала, но, когда он первым спускался по лестнице, подумала, а не оглушить ли его тарелкой?

Они прошли половину подвального коридора, когда Мел остановился.

— Ближе вам подходить нельзя, миз Твитчел. Остаток пути тарелку понесу я. — Она передала ему тарелку и с тоской наблюдала, как Мел присел, просунул тарелку сквозь прутья и объявил: — Ленч подан, мон-говнёр.

Барби его проигнорировал. Смотрел на Роуз:

— Спасибо. Хотя, если их жарил Энсон, не знаю, буду ли я благодарен после первого куска.

— Их приготовила я, — ответила Роуз. — Барби… почему они тебя избили? Ты пытался сбежать? Ты ужасно выглядишь.

— Бежать не пытался, не сопротивлялся аресту. Не так ли, Мел?

— Ты особо не трепись, иначе я зайду и отберу у тебя сандвичи.

— Ты можешь, конечно, попытаться. Но не уверен, что у тебя получится. — А поскольку Мел не выказал желания добраться до сандвичей, Барби вновь сосредоточился на Роуз. — Опять самолет? По звукам — самолет. И большой.

— Эй-би-си говорит: лайнер «Эр Айленд». Полностью загруженный.

— Кажется, я все понял. Самолет летел в Бостон или Нью-Йорк, и какой-то идиот забыл перепрограммировать автопилот.

— Не знаю. Об этом еще не говорили.

— Пошли. — Мел взял ее за руку. — Поговорили, и хватит. Вам надо уйти до того, как я схлопочу неприятности.

— Ты в порядке? — спросила Роуз Барби, не двигаясь с места.

— Да. Как насчет тебя? Ты помирилась с Джекки Уэттингтон?

И какой правильный ответ? Насколько Роуз знала, с Джекки она не ссорилась. Кажется, Барби чуть покачал головой. Роуз оставалось только надеяться, что ей это не почудилось.

— Еще нет.

— Ты должна. Скажи ей, что хватит быть сукой.

— Вот-вот, — пробормотал Мел. Дернул Роуз за руку: — Пойдемте, пора. Не заставляйте тащить вас наверх.

— Передай ей, я сказал тебе: ты хорошая! — крикнул Барби, когда Роуз поднималась по лестнице, уже впереди Мела. — Вам действительно надо поговорить. И спасибо за сандвичи.

Передай ей, я сказал тебе: ты хорошая.

Послание, Роуз в этом нисколько не сомневалась. Она не думала, что Мел сообразил, что к чему. Если он чем-то и отличался, так это тупостью, и под Куполом ума у него не прибавилось. Именно поэтому Барби, вероятно, и пошел на риск.

Роуз решила как можно быстрее найти Джекки и передать послание: Барби говорит, что мне можно доверять. Барби говорит, что ты можешь говорить со мной открыто.

— Спасибо тебе, Мел, — поблагодарила Роуз Сирлса, когда они поднялись наверх. — Ты меня очень выручил.

Мел огляделся, увидел, что главней его никого нет.

— Никаких проблем, но едва ли вы сможете спуститься вниз с ужином, потому что этому не бывать. — Он задумался и вдруг принялся философствовать: — Но думаю, Барби все-таки заслуживает чего-то вкусного. Потому что к этому дню на следующей неделе его поджарят, как эти сандвичи, которые вы приготовили.

Это мы еще посмотрим, подумала Роуз.

Энди Сандерс и Шеф сидели у склада, который располагался за радиостанцией ХНВ, и курили мет. Прямо перед ними, на поле, окружавшем башню-транслятор, высился земляной холмик, на котором стоял крест, сколоченный из досок. Под холмиком покоилась Сэмми Буши, мучительница Брэтцев, жертва изнасилования, мать Литл Уолтера. Шеф сказал, что позже он украдет настоящий крест с кладбища у Честерского пруда. Если хватит времени. Могло и не хватить.

Он поднял гаражный пульт, дабы подчеркнуть весомость последней фразы.

Энди жалел об уходе Сэмми точно так же, как жалел об уходе Клодетт и Доди, но теперь сожаление это стало отстраненным, хранящимся внутри собственного купола Сандерса. Он принимал во внимание существование этого сожаления, но не мог соединиться с ним. Что было хорошо. Он пытался объяснить это Шефу Буши, но тот потерял ход его мыслей где-то посередине — концепция предлагалась сложная. Шеф, однако, кивнул и передал Энди большую трубку для курения мета с выгравированной на боковой поверхности надписью: «Продажа запрещена законом».

— Хорошо, правда?

— Да! — кивнул Энди.

Какое-то время они обсуждали два важных для наркоманов момента: какой хороший мет они курили и как много труда положили, чтобы мет получился таким хорошим. На дискуссию наложился мощнейший взрыв на севере. Энди прикрыл глаза, которые жег дым мета. Чуть не выронил трубку, но Шеф успел ее подхватить.

— Твою мать, это ж самолет! — Энди попытался встать, но ноги, хотя и вибрировали распирающей их энергией, держать его тело отказались. Он вновь сел.

— Нет, Сандерс. — Шеф попыхивал трубкой. Сидел, подбоченясь, и напоминал Энди индейца, курящего трубку мира.

У стены между ними стояли четыре автомата АК-47, разработанные в России, но импортированные, как и много других полезных вещей, которые хранились на складе, из Китая. С ними соседствовали пять поставленных друг на друга ящичков со снаряженными рожками по тридцать патронов в каждом и коробка с гранатами РГД-5. Шеф разъяснил Энди смысл идеограмм на ящике с гранатами: «Не роняй эту хреновину».