То, что произошло в ходе Kaisershlacht — «Битвы кайзера» — в 1918 году, и события, последовавшие за началом германской наступательной операции «Михель» 21 марта, слишком хорошо известны, чтобы здесь имело смысл касаться их во всех подробностях. В двух словах, германцы атаковали ослабленные британские позиции в секторе, контролировавшемся 3-й и 5-й армиями, прорвались на участке 5-й армии и оттеснили армию Гофа примерно на сорок миль, практически к Амьену. Перечисленное неоспоримо, но, как гласит «Официальная история»: «С мартовским наступлением и последовавшим за ним Лисским наступлением связано больше легенд, чем с любым другим сражением войны». Последующий анализ некоторых «легенд», как нам кажется, достаточно убедительно показывает, почему великое германское сражение привлекло к себе столько внимания и вызвало столько комментариев.

Период с начала наступления и до конца войны, конкретнее с марта по июль 1918 года, изобилует таким количеством атак и контратак для анализа и таким количеством поводов для дискуссии, что потребовалось бы отдельное дотошное исследование только для того, чтобы понять, что в тот или иной момент происходило. Мы старались избежать погружения в детали, вместо этого пытаясь объяснить, почему произошли описываемые события и как после трех с половиной лет топтания на месте выглядело очередное превращение Западного фронта в поле битвы.

Наступательная операция «Михель» проделала огромную дыру в британских позициях, приведя к отставке генерала Гофа и заставив фельдмаршала Хейга передать свои армии и себя самого под общее командование генерала Фоша. Ничто не предвещало таких последствий в тот момент, когда первым весенним утром 1918 года германские орудия начали разносить укрепления 3-й и 5-й армий.

Людендорф начал свое наступление с пятичасового артобстрела из приблизительно 6500 средних и тяжелых орудий на фронте протяжением в 80 км, где между Соммой и Камбре стояли 3-я и 5-я армии. Бомбардировка зарядами с взрывчаткой, фосгеном и слезоточивым газом захватила не только фронтальную зону, но также укрепления и инфраструктуру далеко позади боевой зоны и закончилась за пять минут до начала атаки. Потом прогремел финальный залп более чем 3500 орудий, после чего германская пехота пошла вперед в полном молчании, ведомая штурмовыми батальонами, вооруженными гранатами и огнеметами.

Людендорф обрушил на 3-ю и 5-ю армии 66 дивизий. Исключая те из них, что не участвовали в первом штурме, на шесть дивизий 3-й армии пришлось 19 германских; а 43 обрушились на 14 пехотных и 3 кавалерийские дивизии — равные вместе по огневой мощи одной пехотной — 5-й армии Гофа. На деле 5-я армия состояла всего из двенадцати дивизий, одиннадцать из которых были на передовой, а одна (Нортумберлендская) — в армейском резерве. К тому же имелись еще две дивизии, 29-я и 30-я, которые Хейг держал в резерве БЭС. Совершенно ясно, что даже без такого чудовищного неравенства сил Гоф вряд ли мог удерживать позиции в случае мощной атаки.

5-я армия занимала фронт в 68 км. Немалая часть этой протяженной территории отошла совсем недавно к британцам от французов. Когда Гоф в начале января приехал с инспекцией, он обнаружил, что французские позиции находятся в ужасном состоянии: они или вообще не были оборудованы, или в тыловых районах были разобраны местным населением, которое намеревалось использовать эти земли под пахоту. Первым делом Гоф приказал остановить французских фермеров, которые продолжали засыпать траншеи и демонтировать проволочные заграждения, а также призвал их восстановить укрепления. О многих задачах, которые стояли перед Гофом, говорилось в предыдущей главе: ему предстояло укрепить существующие оборонительные сооружения и построить новые, провести с солдатами учения по схеме фронтальной, боевой и тыловой зон. Основная проблема состояла в том, что зон как таковых не существовало; чтобы они появились, приходилось рыть по периметру окопы и обносить их проволокой, а уже потом размешать там войска, так что времени на боевую подготовку практически не оставалось.

Короче говоря, для Гофа с его нехваткой людей за то время, что было в его распоряжении, выполнить задачу не представлялось возможным. В итоге оборонительные сооружения не были готовы. Фронтальная зона, впрочем, была закончена, так же, как и большая часть боевой зоны, хотя некоторые объекты находились в состоянии завершения, когда началась атака. Тыловая зона, однако, была едва начата и в лучшем случае состояла из вырытых в дерне траншей глубиной по колено. При этом третья зона должна была занимать отнюдь не маленькую территорию: несколько миль в глубину по фронту протяжением в 68 км. Чтобы вырыть сотни миль траншей для людей и телефонных кабелей, требовались все ресурсы Гофа, собственно для обороны войск не оставалось. Гоф послал в ставку депешу с описанием обстановки, запросив больше саперов и инженерных частей, упирая на протяженность фронта, нехватку людей, недостаток легких рельсовых путей,[67] плохое состояние дорог — все те факторы, которые препятствовали возведению эшелонированной обороны. Гоф был честен, исполнен решимости и написал, что если ему предоставят необходимые силы и снаряжение, то он надеется привести фронт в пристойное состояние к 15 марта. Проблема, однако, была неразрешима, поскольку людей не было и не ожидалось. Военный кабинет постановил, что пополнения для четырех британских армий во Франции к апрелю не должны превысить 18 000 человек, и Ллойд Джордж был убежден в том, что больше людей посылать не нужно.

У генерала Людендорфа таких проблем не было. Десятки тысяч отдохнувших натренированных солдат перебрасывались из России и Польши, пополняя ряды трех армий, которые были готовы всей мощью обрушиться на британские позиции. К концу декабря 1917 года германские армии получили более дюжины дивизий, другие были на подходе; к концу февраля у германцев было 185 дивизий на Западном фронте, и их количество увеличивалось на 10 в месяц. В итоге у Людендорфа была 71 дивизия для западного наступления, из них 25 предназначались для 18-й армии, 21 — для 2-й армии и 25 — для 17-й армии.

Не было никаких трудностей и с переброской дивизий, поскольку Людендорф планировал атаку заранее. После совещания со своими генералами в октябре 1917 года он пришел к выводу, аналогичному умозаключению генералов противника: «Германские армии должны атаковать как можно раньше в 1918 году, в конце февраля, если возможно, или в крайнем случае в конце марта, перед тем как в бой вступят значительные силы американцев».