Он вывернул свои карманы и выложил на стол пригоршнями самые большие драгоценные камни. Родители его не знали даже, куда им и девать такое богатство. Отец его выстроил, наконец, великолепный замок, окруженный садом, среди лесов, лугов и полей; в нем бы и князю жить было не стыдно. А когда замок был готов, мать сказала: «Я тебе подыскала девушку, и через три дня мы сыграем твою свадьбу». И сын оказался вполне готовым исполнить желание родителей.

А бедная королевна долго-долго стояла на поле перед городом, выжидая возвращения юноши. Когда завечерело, она сказала себе: «Вероятно, он поцеловал своих родителей в правую щеку и позабыл обо мне». Ее сердце было переполнено скорбью, и она пожелала удалиться в уединенный домик в лесу и не захотела даже вернуться ко двору своего отца.

Каждый вечер ходила она в город и проходила мимо его дома; иногда он и видел ее, да уже не узнавал. Наконец, она услышала, как стали люди поговаривать: «Завтра будут праздновать его свадьбу». Тогда она сказала: «Я хочу попытаться вновь возвратить себе его сердце».

В первый день свадьбы она повернула свое волшебное кольцо и сказала: «Платье — блестящее, как солнце». И тотчас явилось перед ней платье такое блестящее, как будто оно было соткано из одних солнечных лучей.

Когда все гости были уже в сборе, королевна вступила в зал. Все дивились чудному платью, и более всего сама невеста, а так как она очень любила красивые платья, то пошла к незнакомке и спросила, не продаст ли она ей свое платье. «За деньги не продам, — отвечала та, — но если первую ночь мне дозволено будет провести у двери жениховой опочивальни, то я платье даром отдам».

Невеста должна была согласиться на ее требование, однако же примешала сонного зелья в то вино, которое жених выпивал на ночь, и барабанщик впал в глубокий сон.

Когда все кругом стихло, королевна присела у двери опочивальни жениха, приотворила дверь немного и проговорила:

Но все было напрасно.

Барабанщик не просыпался, и королевна с рассветом должна была уйти, не добившись своей цели.

На другой день она опять повернула свое волшебное кольцо и проговорила: «Платье — серебряное, как месяц».

Когда она явилась на свадебное празднество в платье, нежном и по оттенку как лунный свет, она опять возбудила в невесте желание приобрести это платье и уступила его за разрешение и вторую ночь провести там же, где провела первую.

И вот снова стала она взывать среди ночной тишины:

Но он был опять опоен сонным зельем, и пробудить его было невозможно.

Печальная, удалилась она утром в свой уединенный лесной домик. Однако же люди в доме слышали ее жалобные стоны и рассказали о том жениху, при этом ему пояснили, что он и не мог ничего слышать, потому что ему было подсыпано сонное зелье в вино.

На третий вечер опять повернула королевна свое волшебное кольцо и сказала: «Платье — мерцающее, как звезды».

Когда она в этом платье явилась на празднество, невеста совсем потеряла голову (тем более что оно великолепием своим далеко превосходило оба первых платья) и сказала: «Я непременно должна его иметь».

Королевна отдала и это платье за разрешение провести ночь у дверей спальни жениха. Но на этот раз жених не выпил вина, которое ему поднесено было перед отходом ко сну, он вылил его за кровать.

И когда все в доме затихло, тогда он услышал взывавший к нему голос:

И вдруг сознание его прояснилось. «Ах, — воскликнул он, — как мог я так бесчестно поступить! Видно, что этот поцелуй в правую щеку при свидании с моими родителями меня отуманил! Он — главная причина моего вероломства!»

Тут он вскочил, взял королевну за руку и привел ее к кровати своих родителей. «Вот моя настоящая невеста! И если я женюсь на другой, то поступлю весьма дурно!» — так сказал он.

Родители, услыхав от него, как было дело, согласились. Тотчас вновь зажжены были свечи в зале, принесены были и литавры, и трубы, друзей и родных вновь пригласили явиться на истинную свадьбу, которую и отпраздновали очень шумно и весело.

Отвергнутой невесте в виде вознаграждения были предоставлены чудные платья королевны — и та была очень довольна.

Некогда, когда Господь Бог сам жил на земле и сама земля была гораздо плодороднее, чем теперь, тогда в колосе было не пятьдесят-шестьдесят, а четыреста-пятьсот зерен. Тогда и зерна на стебле шли снизу доверху, и весь этот стебель составлял один сплошной колос.

Но, как водится между людьми, в изобилии они не придают значения благодати Божией и становятся по отношению к ней равнодушными и легкомысленными.

Однажды шла какая-то женщина мимо хлебного поля, и ее ребенок, бежавший около нее вприпрыжку, свалился в лужу и запачкал себе одежонку. Тогда мать сорвала полную горсть чудных колосьев и вычистила ими платье ребенка. Когда Господь, как раз в это время проходивший мимо, увидел, что она делает, то он разгневался и сказал: «Отныне стебли хлебных растений не должны более иметь колосьев, люди недостойны ниспосылаемых им благ». Находившиеся в ту пору вблизи от Господа перепугались, пали перед ним на колени и молили, чтобы он хоть что-нибудь оставил на конце стебля у хлебных растений: «Если мы сами даже и недостойны того, то даруй ради ни в чем неповинных кур, а не то им придется помереть с голоду».

Господь, который уже вперед знал, что куры будут в зерне нуждаться, снизошел до этой просьбы. Вот наверху-то стебля и до сих пор еще остался колос в таком виде, как он тогда был.

Богатый мужик стоял однажды у себя во дворе и окидывал взглядом свои поля и сады; хлеба были всюду чудесные, а плодовые деревья гнулись под множеством плодов. Зерно прошлого года еще такими грудами лежало на чердаке, что балки едва-едва выносили его тяжесть.