душевном состоянии. Но он должен уметь и оставаться ровесником своего героя, чтобы полностью отождествиться с ним.

Надо уметь самому с огромной увлеченностью пережить вместе с ребятами, толпящимися на страницах рукописи, все их затеи, тревоги, радости, волнения, драться вместе с ними, бороться вместе с ними, любить тех же, кого любят они.

Катаев владеет этим даром отождествления со своими героями, отождествления естественного, свободного, увлеченного, когда он входит в сердце каждого персонажа своей книги как в свой дом.

Много самых различных людей можно встретить на страницах повестей Валентина Катаева. Они очень непохожи друг на друга. Но, как правило, это хорошие люди. Книги Катаева проникнуты огромной любовью к ним, любовью умной и взыскательной.

То, что Катаев стал редактором журнала «Юность», мне кажется, органически связано со всей его писательской биографией.

На страницах журнала рядом с именами крупных писателей встречаются фамилии, до той поры никому не известные; вы можете прочесть и номер журнала, целиком созданный силами молодых. Творчество молодых писателей — это задорный, бурливый источник, откуда журнал с охотой черпает новые материалы.

Недавно Валентин Катаев вернулся из очередной поездки. Он был за рубежом, в Бельгии. Каждый раз, когда я его встречала, он немножко рассказывал мне о своем путешествии.

Это были крошечные истории, беглые, быстрые впечатления. То появлялась в них хозяйка пансиона, очень подробно расспрашивавшая писателя, как и всех других обитателей пансиона, о его привычках, вкусах, желаниях, а в результате всем жильцам подающая одно и то же; то это был точно и тонко выписанный пейзаж берега в Остенде; то улица в старом Брюгге; то улыбающаяся и тревожная официантка в маленьком кафе. И постепенно все беглые впечатления связались соединительной тканью жизни, и из них встал облик чужих городов с их красотой и заботами, их незаметными заплатами и обыкновенными людьми.

Снова проступило в этих рассказах все, что так дорого в писателе: зоркость художника, внимание к людям, неутомимость ума и сердца, жадно познающих и изучающих мир. непрерывность «рабочего состояния», той бессрочной творческой командировки, которая является для писателя естественным состоянием души.

В этом маленьком очерке я не ставила перед собою литературоведческих задач, не претендовала на критический анализ произведений Валентина Катаева. У Катаева как писателя есть и свои, подчас неоправданные пристрастия, в книгах его есть и свои просчеты. Но не о них сейчас речь. Подробный разбор его творчества не был моей целью.

Мне хотелось лишь поговорить о том, что, на мой взгляд, является характерным в его писательском облике, об особенностях его мастерства, почерка, о том, чему хочется у него учиться. Об этом стоит подумать, в особенности перед съездом.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Валя Катаев. Чем не дюк Ришелье?

Пока еще читатель. Но сколько уже впереди.

Около 1900-го года

Дедушка писателя Отец Василий Катаев, бабушка Павла Павловна Катаева, дядя Николай Васильевич Катаев. Стоят: справа — отец писателя Петр Васильевич, а слева его брат Константин.

60-е годы XIX века

Братья Катаевы — старший Валентин и младший Женечка (будущий писатель Евгений Петров).

Одесса, 1903 год

Петр Васильевич Катаев с сыновьями в Швейцарских Альпах во время путешествия по Европе летом 1912 года

Валентин Петрович Катаев с женой Эстер Давыдовной и детьми — двухлетней Женечкой и новорожденным Павликом на даче возле автомобиля марки «Форд», привезенного из Америки Ильфом и Петровым по просьбе Катаева. Этот «Форд» был приобретен на катаевский гонорар и подарен писателем жене в честь рождения дочери.

В тот день была поставлена и последня точка в рукописи знаменитой повести «Белеет парус одинокий».

Подмосковная Клязьма, лето 1938 года

Катаев-отец, опять же с детьми: Павлом Валентиновичем Катаевым (будущим прозаиком и драматургом) и Евгенией Валентиновной (уже журналисткой).

Переделкино, шестидесятые годы XX века

Желающих получить автограф у самого Валентина Катаева было несметное множество, как и на этом снимке.

За плечом Катаева (в профиль) его сын Павел. Пушкинские горы, 60-е годы прошлого века

Сотрудники газеты «Гудок» — в столовой ВЦСПС. Москва, 1927 год.

Слева направо: М. Файнзильберг (художник, брат Ильфа), Вера Калашникова, Сергей Расторгуев, Юрий Слеша, Евгений Петров, Валентин Катаев, Ефим Зозуля; стоит Н. В. Кузьмин

Валентин Катаев (слева) и Демьян Бедный (в центре) на собрании колхозников во время поездки по стране в 1929 году

В 1923 году Катаев не приехал из Одессы, а ворвался в Москву, за несколько лет не только завоевав столицу, но и всю читающую и театральную публику страны.

Финальная сцена спектакля Московского Художественного театра, поставленного по повести В. П. Катаева «Растратчики», 1927 г.

Валентин Катаев, Михаил Булгаков, Юрий Олеша

Михаил Файнзильберг, Евгений Петров, Валентин Катаев, Серафима Суок-Нарбут, Юрий Олеша, Иосиф Уткин.

Оба этих снимка сделаны Ильей Ильфом

Завтра грянет война…

Вторая мировая война на его веку

Валентин Катаев (в центре) на Западном фронте в 1942 году. С первых дней войны он был военным корреспондентом «Правды», «Красной звезды» и других центральных и фронтовых изданий.

Но он еще не знает, какое страшное горе его ждет: 2 июня того же 42-го года погибнет его младший брат, корреспондент Совинформбюро Евгений Петрович Петров.

«Ему страшно не везло. Смерть ходила за ним по пятам. Он наглотался в гимназической лаборатории сероводорода, и его насилу откачали на свежем воздухе…

В Милане возле знаменитого собора его сбил велосипедист