– А-а, мистер Грей, какая честь для нас, – проговорил Шитэ, демонстрируя оксфордское произношение. Высокий смуглый мужчина с приятной внешностью, он больше походил на европейца, чем на китайца. – Надеемся, вам понравится в Гонконге. Если чем-то могу быть полезен, вам стоит лишь сказать!

– Угу, – буркнул в ответ Грей. Все обратили внимание на эту неучтивость. – Вот, значит, как, Марлоу! Ты почти не изменился.

– Ты тоже. А ты хорошо устроился, – ответил Марлоу и пояснил для остальных: – Мы были вместе на войне. Я не видел Грея с сорок пятого года.

– Мы были в плену, Марлоу и я, – сказал Грей, а потом добавил: – Вот только стои́м мы на противоположных концах политического ковра.

Он замолчал и посторонился, чтобы пропустить Орланду Рамуш. Она улыбнулась, приветствуя сэра Шитэ, и проследовала дальше. Грей секунду смотрел ей вслед, потом обернулся:

– Все так же торгуешь? – Это было завуалированное английское оскорбление. Для потомственных офицеров, подобных Марлоу, торговля была занятием малопочтенным, недостойным людей из высшего сословия.

– Я пишу. – Марлоу повернулся к жене и улыбнулся ей одними глазами.

– А я думал, ты до сих пор в королевских ВВС. Строевой офицер, как и твои именитые предки.

– Меня демобилизовали по болезни – малярия и все прочее. Печально, знаешь ли. – Марлоу намеренно подчеркивал свой аристократический выговор, зная, что Грея это бесит. – А ты, стало быть, в парламенте? Это ты здорово придумал. Представляешь там Стретем-Ист? Ведь ты оттуда родом?

– Да. Да, оттуда… – вспыхнул Грей.

Шитэ сделалось явно не по себе от этого напряженного противостояния, хотя он и пытался скрыть неловкость.

– Мне нужно… э-э… проверить, как там с ужином, – пробормотал он и поспешно отошел.

Остальные китайцы, извинившись, отвернулись.

Флер Марлоу обмахнулась рукой, как веером.

– Может, пойдем поищем наш столик, Питер?

– Хорошая мысль, миссис Марлоу. – Грей, как и Питер Марлоу, был напряжен и сдерживался. – Как поживает Кинг?

– Не знаю. Я не видел его со времен Чанги. – Марлоу смотрел на Грея свысока.

– Но ты поддерживаешь с ним связь?

– Нет. На самом деле, нет.

– И не знаешь, где он сейчас?

– Нет.

– Странно, вы были так близки.

Грей перевел взгляд на Флер Марлоу: такой красивой женщины ему не доводилось встречать. Симпатичная и славная, сразу видно – англичанка, светловолосая и очень похожая на его бывшую жену Трину, которая сбежала с американцем меньше чем через месяц после того, как ей сообщили, что Грей пропал без вести в бою. Меньше чем через месяц.

– Вы знали, что в Чанги мы были врагами, миссис Марлоу? – спросил он с мягкостью, которая показалась Флер устрашающей.

– Питер никогда не говорил со мной о Чанги, мистер Грей. И ни с кем другим, кого я знаю.

– Любопытно. Там было ужасно, миссис Марлоу. Я ничего не забыл. Я… ну, извините, что прервал вашу беседу… – Он поднял глаза на Марлоу, явно намереваясь что-то сказать, но потом передумал и отошел.

– Ох, Питер, какой ужасный человек! – вздохнула Флер. – Меня от него просто в дрожь бросило.

– Не стоит переживать, дорогая.

– Почему вы были врагами?

– Не сейчас, моя кошечка, потом. – Марлоу посмотрел на нее любящим взглядом и улыбнулся. – Грей для нас ничто.

21:45

Бартлетт увидел Орланду прежде, чем она заметила его, и у него даже дыхание перехватило. Он невольно сравнил ее с Кейси, которая стояла рядом, беседуя с Эндрю Гэвалланом. Белое шелковое платье до полу с воротником хомутиком открывало на спине золотистое тело Орланды и каким-то непостижимым образом его предлагало. Кейси была в зеленом платье, которое он видел уже не раз, и золотистые волосы каскадом ниспадали на плечи.

– Вы не хотели бы пойти сегодня на вечеринку к Шитэ? – спросила утром Орланда. – Это может оказаться весьма полезным для вас и вашей Кейси.

– Почему?

– Потому что весь более или менее значительный бизнес в Гонконге делается на подобного рода приемах, мистер Бартлетт. Вам следует завязать отношения с такими людьми, как Шитэ, – и стать своим в Скаковом клубе, Крикет-клубе и самом Клубе, хотя это, скорее всего, невозможно.

– Потому что я американец?

– Потому что для этого кто-то должен умереть – англичанин или шотландец. Только тогда освободится место. – Она засмеялась. – Список ожидающих долог, как Квинз-роуд! Допускаются туда только мужчины. Затхлость и скука, старые кожаные кресла, пожилые джентльмены, дремлющие после трехчасового ланча и десяти порций джина, газета «Таймс» и все такое.

– Черт, звучит заманчиво!

Она снова засмеялась. Зубы белые, ну просто ни одного изъяна. Они проговорили весь завтрак, и ему показалось, что беседовать с ней – одно удовольствие. Как и быть вместе. Духи такие соблазнительные. Кейси духами пользовалась редко: считала, что бизнесменов, с которыми ей приходится иметь дело, это только отвлекает. Позавтракали они с Орландой по-американски – яичница с хрустящим поджаренным беконом и кофе с тостами – в предложенном ею, только что открывшемся отеле «Мандарин». Кейси же обходилась без завтрака. Лишь иногда выпивала чашку кофе с тостом или круассанами.

Интервью прошло легко, и время пролетело слишком уж незаметно. Ему никогда еще не приходилось коротать часы в обществе особы, которая настолько не скрывала своей женственности и вела себя так уверенно. Сильная, энергичная и невозмутимая Кейси всегда была неженственна. «Это ее выбор. Она выбрала, а я согласился», – напомнил он себе.

– Это Орланда? – взглянула на него Кейси, выгнув бровь.

– Да, – ответил он, безуспешно пытаясь понять, что у нее на уме. – Что скажешь?

– Скажу, что она просто динамит.

– В каком смысле?

Кейси ответила усмешкой. Она повернулась к Гэваллану, который старался сосредоточиться и быть вежливым, хотя голова у него была занята другим. Сегодня вечером Кэти все рассказала мужу. Эндрю не хотел оставлять ее, но она настояла, чтобы муж пошел на банкет: для него важно быть там.

– Вы ее знаете, Эндрю?

– Кого?

– Вон ту девицу в белом.

– Где? О! О да, но только понаслышке.

– И как о ней отзываются – хорошо или плохо?

– Это уж… э-э… как посмотреть, Кейси. Она… она португалка, евразийка, конечно. Орланда много лет была подругой Горнта.

– Вы имеете в виду, его любовницей?

– Да, думаю, именно так, – вежливо сказал он, хотя прямота Кейси ему ужасно не понравилась. – Но все это никак не афишировалось.