(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1. Д. 37. Л. 43.)

Вел. кн. Сергей Александрович — Николаю II

26 марта. Москва

Дорогой Ники,

Твое письмо, отправленное от 20-го марта, очень меня порадовало. Я позволю себе только протестовать в одном пункте, где ты делаешь странный намек: я никогда в жизни не ждал и тем более не желал от служения моего царю и отечеству — каких бы то ни было похвал или тем паче наград! Я всегда работаю для дела и по моей совести и не нуждаюсь ни в каких вознаграждениях. Такой намек от тебя мне больно слушать. Правда, что рядом с этим несправедливостей — я не терплю!

Отчего ты думаешь, что я против назначения Банковского? Думаю, что в теперешнем сумбуре военный с его весом вполне подходящее лицо. Лишь бы, прибавлю, он не кончил — с м<инистерством> Н<ародного> Пр<освещения>, какой кончил следствие о петерб<ургских> беспорядках, как в 1899 году — не дай, Бог!

Твое, как я понимаю, непосредственное вмешательство в дело может многое спасти. Я не совсем понимаю твоей мысли о циркуляре м<инистра> Вн<утренних> Д<ел>; конечно, сознавать свои ошибки прекрасно, и даже Правительству, но надо делать это кстати — иначе выходит самобичевание, за которое никто спасибо не скажет — ни друзья, ни враги.

В вербную субботу мы перенеслись за год назад и вспоминали сердечно, как вы были у нас у всенощной! А теперь на Страстной совместное говение в Кремле, как это было отрадно и симпатично; сколько неизгладимых воспоминаний и глубоких впечатлений. Мы и теперь собираемся сложить бремя греховное и пообчиститься перед великим Праздником и душевно; и теперь оно как-то особенно кстати.

Мы потом наслаждались лекциями по рус<ской> истории проф. Ключевского, с внутренней, политической стороны; он превосходно читал — я увлекался и часто думал о тебе, как бы тебя это интересовало бы. Я отдыхал на сих сообщениях! Будь добр по-старому и пришли мне яйца с образами, буду так благодарен. Желаю провести дни великие в душевном мире.

Храни вас Господь — крепко обнимаем тебя, Аликс и милых деток.

До свидания.

Твой Сергей.

(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1.Д. 1341. Л. 67–70 об.)

Началась Страстная седмица.

Дневник вел. кн. Сергея Александровича

24 марта. Аазарево воскрешение.… принимали Митрополита[1523] и поднесли ему два омофора[1524] из ткани чистого золота… дорогая всенощная в 7 ч. — масса народу…

25 марта. Благовещение Пресвят. Богородицы.…в 11 ч. — страстная обедня — много народу… Ожидались беспорядки на Красной площади — ничего не было… В 9 ч. к первой страстной службе — приятно…

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д.37.А. 44, 45.)

В этот день отряд Иверской общины сестер милосердия вернулся с Дальнего Востока, где они работали в течение 9 месяцев.

Главной их задачей стало оказание помощи раненым во время вспыхнувшего в Китае Ихэтуаньского («Боксерского») восстания (июнь 1900 г.). Первый месяц сестры провели в Забайкалье, а после прибытия еще одного отряда из общины было принято решение развернуть лазарет в Благовещенске. В сентябре, когда боевые действия вблизи Благовещенска прекратились, отряд переместился в Хабаровск, где госпитали были переполнены ранеными и больными воинами. В январе 1901 г. отряд перевел оставшихся пациентов в местный лазарет и отправился в обратный путь[1525].

25 марта в Москве встречала отряд Елисавета Феодоровна.

Воспоминания В. Ф. Джунковского

25 марта, в день Благовещения, с Дальнего Востока прибыл отряд Иверской общины, который работал в течение целого года в г. Хабаровске…

Встреча была на Курском вокзале, с вокзала отряд прямо приехал в Общину, где он был встречен Великой Княгиней Елизаветой Феодоровной.

(ГА РФ. Ф. 826. Оп. 1. Д. 45. Л. 125.)

Дневник вел. кн. Сергея Александровича

29 марта. Страстной Четверг.…В 9 ч. к обедне — сподобились приобщиться Св<ятых> Таин — столь радостно, утешительно в сей дивный день! Много было причастников… В ½ 3 ч. с женой в Чудов и Арханг<ельский> собор… В 7 ч. к 12 Ев<ангелиям> — дивно!.. Благодарю Тя, Господи!

30 марта. Страстная Пятница.… в 12 ч. к выносу плащаницы — выносил с Даниловым, Истоминым и Степановым> — умилительно и хорошо; масса народу было… кончил читать жене стр<астную> седмицу — очень хорошо… В 7 ч. к службе — носил плащаницу по дому с теми же… Смотрели рисунки Tissot[1526]к Евангелию…

31 марта. Страстная суббота.…в 14 12 ч. к обедне — молилось хорошо — дивная обедня… В ½ 3 ч. мы в Вознес<енский> М<онастырь> прикладывались к плащанице… В ½ 5 ч. большим обществом красили яйца — пили чай. После обеда обоюдно с женой обдарились — я ей дал большой желтый бриллиант — от Пица прелести и от детей. Без 5 м. 12 ч. с Гадоном в собор — 1° т. — массы народу — все прекрасно — в ½ 2 ч. дома — конец обедни — разговелись очень симпатично — все, что всегда. В ½ 4 ч. разошлись… Христос воскресе!

1 апреля. Воскресение Христово.…в 14 12 ч. христос<ование> avec le household etc. (с домашними и т. д. — фр., англ.) был и митрополит. Перед завтраком обдарение свиты яйцами…

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1. Д. 37. Л. 47, 48.)

Вел. кн. Сергей Александрович, вел. кн. Елисавета Феодоровна — Николаю II

31 марта / 1 апреля. Москва — Петербург

Христос Воскресе, нежно трижды обнимаем, вспоминая прошлогоднюю дорогую Кремлевскую заутреню и годовщину Вашего приезда; обласканы, тронуты подарками.

Сергей, Элла.

(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1424. Л. 71.)

Николай II — вел. кн. Сергею Александровичу, вел. кн. Елисавете Феодоровне

1 апреля. Петербург — Москва

Воистину Воскресе! С отрадою вспоминаем прошлогоднюю Пасху и трижды обнимаем Вас обоих.

Ники.

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д. 94. Л. 57.)

Вел. кн. Сергей Александрович — Николаю II

1 апреля. Москва

Христос Воскресе!

Дорогой Ники, трижды прикладываюсь к Твоим ланитам. Дай Бог тебе вполне светлого праздника. Страшно тронут, что ты вспомнил и прислал мне яйца с образами — это такая великая поддержка и помощь! Спасибо тысячу раз. На днях годовщина вашего приезда в Москву и начало чудных трех недель. Какие сердце греющие воспоминания. Страстная седмица была тихая, умиротворяющая; молилось так тепло за всеми ее дивными службами; и погода была совсем теплая, и я (не смейся, пожалуйста) усиленно копал снег в моем микроскопическом садике — все же моцион. Вчера у заутрени был один в Успенском соборе — все было очень великолепно, и к концу обедни был дома, т. е. около 2 ч. утра. Народу на площади было масса — ночь была ясная при 1° т. За разговением