— У меня для тебя новый приказ… Поверь в меня.» — Пронеслось у неё в голове. Вместе с этими словами в дрожащей от ужаса, холодного ветра и боли от осознания происходящего душе, зажегся крохотный огонёк надежды. Эту надежду приносил с собой его образ, всплывший в голове, голос, а также его непоколебимая уверенность и настойчивость. Вспоминая об этом, она начинала понимать, что несмотря на всю его грубость и их личные мелкие ссоры, он ещё ни разу не подводил её или деревню и не врал ей. Вспоминая мелкие обиды, она прикусила нижнюю губу до крови и пальцами правой руки схватила горсть камней. Сжав их в кулаке она своей силой превратила их в пыль, а слёзы из её глаз уже хлынули неудержимым потоком.

— Наруто… — Прошептала она. — Какая же я дура… Всё, что между нами было – настолько мелочно. Наруто, прошу тебя… Никого другого просто нет. Прошу… Где бы ты ни был, Наруто… Помоги! — Выкрикнула она, вскинув голову вверх и вновь закричав что есть мочи. — НАРУТО!!! — Однако лишь эхо поднявшегося ветра было ей ответом и слёзы, капающие с подбородка, разбивались о камни у её ног.

Уже полностью опустив руки, летящий над разрушенной деревней мужчина пытался полностью охватить взглядом всю территорию разрушенной деревни и разглядеть в какой её части выжило больше людей. Несмотря на то, что пыль постепенно оседала и разносилась ветром, сверху завеса всё ещё была слишком плотной. Посчитать количество людей по огонькам чакры с такого расстояния было очень проблематично. У всех людей, количество и качество чакры было очень разным, что напрямую влияло на её яркость при взгляде «вооружённым» глазом.

Внезапно недалеко от бывшего центра деревни будто вспыхнул огромный костёр из до боли знакомой ему по битве с наставником, переливающейся золотом чакре. Источник был точно не один и мужчина начал постепенно снижаться, чтобы разглядеть произошедшее.

«Возможно ли, что упрямый старик каким-то образом опять ожил?» — Пронеслось у него в голове.

При медленном снижении вниз и прохождении сквозь первый слой пыли в воздухе, он почувствовал встречный поток тёплой чакры, которая больно ударила по глазам, словно несколько внезапно загоревшихся прожекторов. Остановив снижение и внимательно присмотревшись, он увидел лишь контуры того, что там появилось. Парень, окутанный светом и огнём источающий чакру стоял на голове у огромной жабы. По обе стороны от этой жабы били ещё две вооружённые, равные ей по размеру жабы. Чуть впереди стояли более мелкие жабы, размером с небольшой дом. Одна держала алебарду, а вторая была в каких-то доспехах и с кастетами. За спиной у парня, кажется также находилась какая-то жаба, которая, по чакре казалось смутно знакомой. Понимая, что из-за яркого свечения чакры он не сможет ничего толком разглядеть, мужчина, силой мысли отключил просмотр чакры в своих глазах и вернул себе нормальное зрение. Стоящий на жабах парень что-то произнёс и сложил печать концентрации, после чего воздух вихрем закружился вокруг них и будто капля распространила рябь на воде, волной дрожи, отдающейся в самом пространстве он почти полностью развеял пылевую завесу, не поднимая разрушительного ветра.

В ответ на рассеивание облака пыли прозвенела лишь сплошная тишина. Продолжив опускаться всё ниже и ниже, мужчина вздрогнул, на мгновение утратив чувствительность.

«Что это за чувство… Это… Джинчурики девятихвостого?!» — Пронеслось у него в голове. То, что он видел перед собой было совсем не тем, что он ожидал по воспоминаниям вскрывавшей одно из его тел шиноби.

Сейчас, перед ним стоял кто-то совершенно другой. Нечто совершенно другое…

***

Не знаю, как это проще всего описать, но у меня вечно были проблемы с чувством времени. Достаточно редко получалось угадать который час, когда об этом спрашивают. Эта проблема перекочевала из моей прошлой жизни и в этот мир. Даже когда по всем признакам был полдень, в моей голове всегда было либо двумя часами позже, либо часом раньше. Вот и сейчас, без понятия сколько времени прошло с раннего утра, когда я встретил старика Джирайю на зарядке, но подумав, что сейчас примерно полдень я опять ошибся. Как оказалось, прошло не так уж и много времени и сейчас было всего одиннадцать или около того. Хотя, учитывая, что я пол ночи тренировался использовать чакру Курамы и поспал от силы часа четыре, то ничего удивительного в том, что для меня полтора спарринга с Фукасаку показались вечностью. Однако тот факт, что лис наконец-то ожил и акклиматизировался на этой горе, радовал меня уж пару дней. Теперь я чувствую такую же, почти безграничную бодрость, как и в Конохе и в другой обычной местности.

На все мои колкие комментарии лис отвертелся тем, что наш с ним объём чакры вообще не сравним. Да и его сила всё ещё подавляется сильнейшей печатью, а потому и природная энергия внутрь него проникала в разы медленнее, а точнее он мог использовать лишь крохи, которые «подъедал» у меня и только когда я научился самостоятельно накапливать эту силу.

В горячке спарринга я и сам не заметил, как поставил новый рекорд удержания режима мудреца. Уже точно минут пять как я спокойно летаю от кувшинки к скале и обратно обмениваясь сильнейшими ударами со стариком-жабой. Удары эти обманчиво опасны. Фукасаку весьма хитро использует силу даже в обычном обмене ударами. Он может направить силу чуть раньше или чуть позже движения своей мелкой лапы. Основная проблема в том, что до того, чтобы коснуться кулаками тела, дело никогда не доходит. Вот и приходиться напрягаться изо всех сил, чтоб почувствовать, как, когда и в каком объёме старый жаб использует силу. Шарингана чтоб буквально видеть эту силу у меня нет. Да и сохранять баланс в движениях на огромных скоростях достаточно непросто.

От этого, когда я мысленно отвлёкся на «время пребывания» в режиме мудреца, то, меня накрыло какое-то странное чувство и сперва я даже немного испугался. До моего плеча будто кто-то аккуратно коснулся сзади и вздрогнув, я уж подумал, что хитрый жаб опять развёл меня с техникой перемещения или просто ускорился, но за спиной никого не было и это странно. Усиленные чувства в этом режиме ещё ни разу не подводили.

Что это было?

Пока я думал об