Биограф Ленина Луис Фишер, находившийся в числе журналистов, описывал: «Збарский открыл витрину, содержавшую мощи, ущипнул Ленина за нос, повернул его голову направо и налево. Это был не воск. Это был Ленин».

Иконоборец, превращенный в мощи. Ирония истории…

Итак, он дал народу нетленного бога. Предстояло дать царя.

На XIII съезде партии должно было быть зачитано ленинское «Письмо к съезду». Накануне Крупская торжественно передает в ЦК запечатанные сургучом пакеты.

Когда членам ЦК зачитали эти листочки, реакцией были «непонимание, испуг», как писал Емельян Ярославский. И это была правда: члены ЦК не могли понять, чего хотел Ленин, почему он ругает всех вождей, никого не предлагая взамен, почему надо гнать Сталина из Генсеков, если его не в чем упрекнуть, кроме грубости? Все знали, что не «Сталин сосредоточил власть», а Ленин сосредоточил власть в его руках. К тому же было неловко: выходило, что за этими нападками — простая обида жены Ильича. Так что это легенда — об ужасе Сталина перед письмом, о том, как спасал его Каменев. Напротив, Сталин мог быть спокоен: в письме он выглядел куда лучше остальных вождей.

Каменев сказал то, что думали все: болезненное состояние «дорогого Ильича» не позволило ему быть во всем справедливым, а так как Сталин уже признал недостатки своего характера, отмеченные Лениным, и, конечно, их исправит, следует исходить из возможности оставить его на посту Генсека.

Итак, «заботясь об авторитете Ленина», было решено: эти «болезненные документы» широкой огласке не подлежат. Их чтение будет производиться только по делегациям.

Подобранный Сталиным съезд при поддержке Каменева и Зиновьева легко «скушал» письмо. Троцкий хранил молчание.

После съезда был пленум ЦК, избиравший Генсека. И тогда Сталин сделал свой любимый ход: попросил об отставке — ведь так хотел мессия, а воля Боголенина для него священна. Дальше все случилось, как он и ожидал: все — и Троцкий, и Каменев, и Зиновьев — в ненависти друг к другу единодушно голосуют, чтобы он остался. Вот так он стал Генсеком — по их желанию. Теперь он сможет им всем сказать: вы этого сами хотели!

31 января 1924 года, сразу же после смерти Ленина, он объявил массовый «ленинский призыв» в партию. Боголенин как бы из гроба воззвал к народу.

240 тысяч новых членов получила партия. В результате к 1930 году почти 70 процентов в ней составят «призывники» Генсека. Так он готовит партию для своей игры.

В конце 1924 года Троцкий затевает новое сражение. «Уроки Октября» — так называлась его большая лукавая статья. Она славила ушедшего Боголенина за то, что он воскресил теорию перманентной революции Троцкого, сумел взнуздать инертную партию и привести ее (вместе с Троцким) к победе, несмотря на трусливое поведение Зиновьева и Каменева. Так Троцкий еще раз напомнил всем: он — Вождь Октября, Зиновьев и Каменев — трусы, а Сталин — вообще ни при чем. И партия всегда была инертна. Отсюда вывод: разве можно подчиняться ее большинству?

Это было самоубийство. Зиновьев и Каменев бросились на слабого Льва. Сталин включился в яростный хор. Забыв прежние свои высказывания, он преспокойно заявил: «Никакой особой роли ни в партии, ни в Октябрьской революции не играл и не мог играть тов. Троцкий». Что ж, уроки Ленина: все дозволено Вождю…

Началась кампания отлучения Льва от мессии: бесконечно вспоминаются разногласия Троцкого с Боголениным. Троцкий возражает: «Да, я шел к Ленину с боями, но пришел к нему полностью и целиком…» Он — как бывший грешник, ставший апостолом Павлом.

Теперь Сталину нужно доказать: не пришел! Генсек вводит в бой главного идеолога — Бухарина, и тот находит новые убийственные для Троцкого аргументы в последних статьях Ленина.

Прежде Ленин часто говорил о невозможности построения социализма в одной стране, и Троцкий вслед за ним повторял эту «азбучную истину марксизма». Но Бухарин с торжеством цитирует последнюю ленинскую статью «О кооперации», где тот писал: «Все условия для построения социализма в России есть». И еще много чего нашел Бухарин в последних статьях Ленина: например, Ильич писал о союзе с крестьянством — Троцкий же повторял старые ленинские идеи о враждебных столкновениях. Троцкий не смел объяснить, что все последние статьи Ленина — лишь тактический ход, что они написаны для временного нэпа, для обмана «глухонемых»! Ведь бог не может лукавить…

Так «вечно живой Ильич» уже из Мавзолея помог добить своего вечного друга-врага.

На пленуме ЦК Зиновьев и Каменев предложили исключить Троцкого из партии. Но против выступил… Сталин! К изумлению жаждущих крови союзников, он уговаривает пленум не только не исключать Троцкого, но даже оставить его членом Политбюро.

Не понимают союзники: шахматная партия только разворачивается. Еще не пришла пора убрать когда-то мощную фигуру. Напротив — теперь наступила их очередь уйти с доски. И Троцкий, их ненавидящий, может пригодиться Генсеку в борьбе против победителей. А они тогда считали себя победителями — эти глупцы.

Но, оставив Льва в Политбюро, он обломал ему когти: Троцкий теряет пост председателя Реввоенсовета. Основатель Красной армии — удален из армии.

Из письма А. Колоскова: «Бежавший на Запад сталинский секретарь Бажанов правдиво описывает финал Троцкого. Мой отец рассказывал буквально то же… Троцкий произнес громовую речь и бросился к выходу. Он решил уйти, хлопнув дверью. Но заседание происходило в Тронном зале дворца, дверь оказалась слишком тяжелой. Получилось смешно — жалкий человечек сражался с дверной ручкой…

Но не все было так весело. Накануне сторонники Троцкого предложили ему, тогда еще руководителю армии, арестовать Сталина, Зиновьева и других как изменников делу революции. Разговор произошел вечером. Наступила ночь, но Троцкий не давал ответа. В это время в другом лагере уже все знали. Это была жуткая ночь. Сталин в углу сосал свою трубку и вдруг — исчез. Зиновьев в истерике требовал Сталина, его искали, но безуспешно… На рассвете Троцкий объявил сподвижникам: он отказывается. Он не может допустить, чтобы партия обвинила его в самом страшном для революционера грехе, в бонапартизме: ведь главный закон партийцев — политическая деятельность вне партии контрреволюционна. Обращение к народу или к армии приведет к возникновению нового Наполеона и погубит партию. Троцкий был величайшим догматиком — он повел себя как волк, не смеющий уйти за красные флажки и предпочитающий вместо этого пулю».

Сталин появился утром — так же внезапно, как и исчез. Дальше он делал ходы быстро. Во главе армии им был поставлен Михаил Фрунзе. Он не был человеком Сталина, поэтому Зиновьев и Каменев поддержали назначение. Сталин поручил Фрунзе реформировать армию. От прежней вольницы остались только командирские кадры, новая армия была создана из призванной осенью крестьянской молодежи. Ну а дальше… Фрунзе страдал язвой. После обострения решением Политбюро ему сделали сомнительную операцию. Фрунзе умер на операционном столе. Жена, убежденная, что его зарезали, покончила с собой.