– Прекрасна та битва, в которой не надо сражаться, – отрезал Мэт, хотя и не хотел, чтобы его слова прозвучали резко. Он не любил сражения. Какое там, ведь в тебе могут наделать множество дыр. Просто его постоянно в них втягивали, вот и все. Большая часть тех изящных маневров и проводилась с целью поскорее убраться с поля боя. Но сегодня ночью о бегстве не может быть и речи, как и в те дни, что последуют за нею. – Наша часть плана как раз очень важна, Теслин. – Проклятие! Почему Алудра тянет кота за хвост? Атака на базу снабжения Шончан должна уже начаться, – не слишком мощная, чтобы защитники решили, что смогут продержаться до прибытия подкрепления, но и не слабая, чтобы убедить их, что это самое подкрепление им действительно необходимо. А вот остальные атаки должны быть внушительными, чтобы раздавить защитников прежде, чем те поймут, что происходит. – Проклятие, я собираюсь раскромсать треклятых Шончан так быстро и решительно, что им придется отвечать на мои действия, а не строить собственные распроклятые планы. – Как только слова слетели с языка, Мэт пожалел, что не сформулировал мысль несколько иначе.

Туон придвинулась поближе к Селусии, а та склонила свою обмотанную шарфом голову, и обе принялись шептаться. Для их проклятущего языка жестов было темновато, однако Мэт не мог разобрать и слова из того, что они говорили. Оставалось только догадываться. Туон обещала не нарушать данного ею слова, а значит, она не станет пытаться расстроить его планы, но теперь, должно быть, ей очень хочется отказаться от своего обещания. Лучше бы он оставил ее с Реймоном или еще с кем-то. Это куда безопасней, чем находиться здесь, подле него. Ну, правда, ему бы это удалось, только если бы он связал по рука и ногам Туон, Селусию, и, возможно, еще Сеталль. Эта проклятая женщина слишком часто принимает сторону своенравной шочанки.

Гнедой Мандеввина ударил копытом, и кайриэнец ласково погладил шею животного затянутой в перчатку рукой.

– Ты же не станешь отрицать, что в сражениях тебе везет, когда, например, ты вдруг обнаруживаешь брешь в рядах врага, которой не было и которой и быть-то не должно. Или когда враг ожидает атаки с севера, а ты наносишь удар с юга. Удача в бою сидит у вас на плече, милорд. Я сам видел.

Мэт хмыкнул и раздраженно нахлобучил шляпу. На каждый раз, когда ему удавалось обнаружить проклятую брешь в обороне врага, приходилось раз десять, когда все случалось с точностью до наоборот. Ты ищешь эту проклятую дыру в защите, а ее нет. А ведь она, треклятая, так тебе нужна! Какая уж тут удача в бою!

– Один зеленый ночной цветок, – раздался сверху мужской голос. – Второй! Оба зеленые! – Сверху посыпались кусочки коры, свидетельствующие о том, что сидевший на ветвях дерева дозорный спускается вниз.

Мэт облегченно вздохнул. Значит, ракен все-таки отправился на запад. Он рассчитывал на это, – ближайший крупный отряд солдат, верных Шончан, располагался к западу – и схитрил, продвинувшись на запад, как можно дальше. Если ты уверен, что противник отреагирует определенным образом, это еще не значит, что так и будет. Реймон в любую минуту готов был напасть на базу снабжения, раздавить оборону большим по численности отрядом и заполучить необходимый провиант.

– Давай, Ванин, – распорядился он, и тучный мужчина пришпорил коня; мышастый тут же рванулся в ночь. Он не сможет опередить ракена, однако успеет выполнить задуманное … – Пора ехать, Мандеввин.

Худощавый парень, спрыгнувший с нижней ветки, осторожно держал в руках смотровую трубу, которую тотчас вернул кайриэнцу.

– Седлай коня, Леондред, – приказал Мандеввин, убирая смотровую трубу в продолговатый кожаный футляр, прикрепленный к его седлу. – Коннл, строй людей по четверо.

Вскоре они уже ехали по узкой хорошо утрамбованной дороге, вьющейся среди низких холмов. До этого Мэт не решался перемещаться открыто. Поблизости стояло лишь несколько одиноких ферм и парочка деревушек, но ему не хотелось, чтобы по округе расползись слухи о крупном отряде вооруженных людей. До тех пор, пока он сам не решит, что пора распустить такой слух. Сейчас важна скорость, а ночью молва не сможет никого предупредить о его маневрах. Отряд несся мимо темных домов, освещенных лунным светом, лампы и свечи давно уже были погашены. Глухой стук копыт и скрип кожаных седел были единственными звуками, нарушающими ночную тишину, если не считать редких криков какой-то ночной птицы или уханья совы. И все же две тысячи лошадей производили немало шума. Они проезжали деревушку, где лишь несколько домов с соломенными крышами и миниатюрный каменный постоялый двор светились неярким светом. Жители высовывались из дверей и окон и смотрели вслед всадникам. Они наверняка считали, что перед ними солдаты Шончан. Вряд ли в Алтаре остались какие-то другие. Кто-то выкрикнул приветствие, однако возглас так и остался одиноким.

Мэт ехал рядом с Мандеввином, Туон и две другие женщины следовали за ними. Время от времени он оглядывался через плечо. Нет, не для того чтобы убедиться, что Туон не сбежала. Как бы странно это ни было, он был уверен, что она сдержит слово и не сбежит, даже сейчас. И не для того, чтобы проверить, не отстала ли она. У «лезвия» легкий шаг, и Туон отличная наездница. Акейн едва ли уступала в резвости Типуну. Просто Мэту нравилось на нее смотреть. Даже при лунном свете. Или особенно при лунном свете. Прошлой ночью он снова попытался ее поцеловать, но она так сильно всадила кулачок ему в бок, что он даже испугался, не сломала ли она парочку ребер. Однако сегодня, как раз перед выездом, она поцеловала его сама. Только один раз, а когда Мэт потянулся за вторым, заявила, что ему не стоит быть таким жадным. Эта миниатюрная женщина просто таяла в его объятиях во время поцелуя, но стоило ей отстраниться, как она тут же превращалась в ледышку. Ну и что с ней делать? Над головой, тихо шелестя крыльями, пролетела крупная сова. Интересно, это тоже какое-нибудь предзнаменование? Скорее всего.

Не нужно так много думать о ней, особенно сейчас. Если честно, то он и в самом деле несколько зависит от своей удачи. Те три тысячи копейщиков, которых обнаружил Ванин, – по большей части алтарцы, и лишь немногие из них Шончан, – могли оказаться именно тем отрядом, который мастер Ройделле отметил на своей карте, а могли и не оказаться. Хотя они находились неподалеку от того места, которое он указал. Однако нельзя точно сказать, в каком направлении продвинулся отряд с тех пор. Скорее всего, на северо-восток, к Малвидским Теснинам и Молвайнскому Ущелью. Похоже, не считая последнего отрезка пути, Шончан старались обходить Лугардскую Дорогу стороной и держаться проселочных дорог, чтобы скрыть численность своих солдат и конечную цель маневров. И все равно это все неточно. Если они переместились не слишком далеко, то именно через эту дорогу они направят подкрепление к базе снабжения. Если. Но если они вдруг оказались дальше, чем Мэт рассчитывал, то может статься, что Шончан воспользуются другой дорогой. Тогда выйдет, что Отряд Красной Руки просто потратит ночь впустую. А еще их командир вполне мог решить срезать прямо через холмы. И вот это уже может оказаться чревато всякими неприятностями, если Мэт вдруг неверно рассчитал точку, где следует устроить засаду.

Примерно в четырех милях от деревни к дороге спускались два покатых холма, и Мэт распорядился остановиться. Карты, составленные мастером Ройделле, были прекрасны, но и другие, имевшиеся у картографа в распоряжении, были составлены мастерами. Ройделле приобретал только лучшие. Мэт узнал это место сразу, словно уже бывал здесь прежде.