Там, где была планета центаврийцев, в космическом пространстве не осталось ничего, даже пара или остывающего газа. Она исчезла, как будто никогда не существовала, а мужчина и женщина с Земли стояли на планете, которая могла быть раем для людей, и следующий корабль с большим количеством людей был в пути.

— Он сделал это, — тихо повторил Джек. — Пусть покоится в мире. А мы… мы можем теперь подумать о жизни вместо смерти.

Постепенно лицо его расслабилось. Он взглянул на Элен и обнял ее.

Она радостно прижалась к нему, отбросив все мысли о том, что было в прошлом. Потом тихо спросила:

— А каким был последний приказ Ольстера? Тот, что он дал тебе на бланке?

— Я даже не посмотрел, — ответил Джек.

Он порылся в кармане и вынул из него смятый бланк приказа. Пробежав его глазами, протянул Элен.

Согласно правилам, одобренным прежде, чем «Адастра» покинула Землю, законы и надзор за их выполнением находились в руках капитана огромного корабля. Особенно подчеркивалось, что легальное супружество на «Адастре» должно быть подтверждено официальным приказом, подписанным капитаном. Бланк, поданный Ольстером Джеку, когда тот шел, как считали все, на смерть в муках, был именно таким приказом. Другими словами, он констатировал факт заключения брака.

Джек и Элен улыбнулись друг другу.

— Это… это не так уж и важно, — неуверенно сказала Элен, — но все равно я рада этому приказу!

Один из выпущенных на свободу голубей нашел на земле соломинку и клюнул ее. Его подруга внимательно осмотрела ее, они о чем-то поворковали и улетели с соломинкой.

Вероятно, в ходе обсуждения решили, что соломинка отлично подходит для начала строительства гнезда.

Murray Leinster as by William Fitzgerald • Assignment on Pasik • Thrilling Wonder Stories, February 1949 • Перевод В. Гольдича, И. Оганесовой

1. АВАРИЙНАЯ ПОСАДКА

«Снарк» с ревом вошел в атмосферу, и Стэннард мрачно приготовился к работе со стабилизаторами. Полчаса спустя, отчаянно рискуя, он привел в действие двигатели и гироскопы. Ему удалось лечь на удачный курс — корабль двигался почти по касательной к поверхности планеты, — но было ясно, что обычные предпосадочные процедуры выполнить не удастся.

Стэннард видел моря, землю и полуострова внизу, так что не мог положиться на случайность. Оставалось рассчитывать на стабилизаторы и удачные обводы «Снарка», — быть может, корабль сумеет спланировать. Но Стэннард лишь частично сумел реализовать свои планы.

Маленький кораблик страшно накренился. От толчка Стэннарду показалась, что его голова сейчас оторвется от шеи, но он все равно повис на рычагах управления. Только потом он сообразил, что это бесполезно. «Снарк» отчаянно трясло, и ремни, удерживавшие пилота в кресле, больно впивались в тело. Наконец с маленьким челноком случился припадок.

Вращаясь, он пробил слой облаков толщиной в четыре мили, выправился и заскользил вниз, затем его резко развернуло, и «Снарк» стал падать с явно суицидальными намерениями.

Когда хвост корабля задрался вверх, Стэннард увидел расстилающиеся под ним джунгли. Похоже, «Снарк» решил, что это место ему вполне подходит для приземления. Он нырнул вниз с намерением размазать себя и Стэннарда по максимально обширной поверхности. Что ж, по крайней мере, это земля. Всего в нескольких милях от места предполагаемой посадки находилось море.

Стэннард ждал до последнего момента, а потом врубил двигатели. На мгновение он подумал: а вдруг по иронии судьбы сработают все сразу. Система запуска была почти полностью неисправна.

Однако «Снарк» решил, что это безумие. Ожили только двигатели по левому борту. Челнок сделал полупетлю — секунду его нос указывал вертикально вверх. Стэннард тут же включил гироскопы, чтобы удержать «Снарк» в этом положении, несмотря на работу бортовых двигателей.

Те мало что исправили в его незавидном положении. «Снарк» продолжал опускаться кормой вперед. Стэннард почти расслабился. Если гироскопы заест или двигатели заглохнут — а они очень привередливо вели себя в течение трех последних дней, — то ему конец. Он сделал все, что было в его силах.

Стэннард успел заметить, как листва проносится мимо бортовых иллюминаторов. Двигатели чихали и фыркали, раздавался вой раскручивающихся гироскопов, а затем последовал удар и оглушительный взрыв. Рубка управления раскололась на две части, а весь «Снарк» сложился гармошкой, словно аккордеон, а потом начал раздуваться, как пузырь жвачки, — и наступила тишина.

Стэннард висел в кресле, на его лице застыла гримаса бесконечного изумления. Он жив! У него даже все кости целы. Но со «Снарком» еще не покончено. Послышался оглушительный треск.

Топливо! Оно могло просто загореться или ослепительно вспыхнуть — или рвануть так, что все разлетится на мелкие кусочки.

Пришло время уносить ноги. Стэннард отстегнул ремни, рухнул вниз, вылез сквозь дыру в обшивке и помчался прочь, словно за ним гнался сам дьявол.

Задыхаясь, он лавировал между стволами деревьев и вскоре выбежал на открытое пространство. За спиной взорвался «Снарк». Казалось, наступил конец света, ударная волна подхватила Стэннарда и понесла, хотя он продолжал смешно перебирать ногами. И — рухнул в трясину. Удар получился сильным, и он ушел под воду с головой. Трясина с большим энтузиазмом принялась его засасывать.

Он с трудом вынырнул на поверхность, очистил от липкой гадости рот и втянул в себя спасительный воздух. Затем ему удалось привести в порядок глаза и нос. Выбравшись на относительно сухой участок земли, Стэннард попытался стряхнуть с себя грязь, и увидел, как из комьев, все еще покрывающих его тело, вылезают извивающиеся существа. Он принялся злобно ругаться.

Через несколько мгновений он скинул верхнюю одежду и приготовился к самому худшему. Однако существа вовсе не стремились к контакту, а изо всех сил пытались сбежать. Они корчились — и уползали обратно в грязь. Стэннард разглядел, что их длина равняется двум-трем дюймам. И они удирали. Он слышал чавкающие звуки, когда твари исчезали в родном болоте.

Вновь воцарилась тишина. Стэннард огляделся по сторонам и прислушался. В древние времена существовало множество историй о путешественниках, оказавшихся после кораблекрушения на необитаемом острове. Он всегда читал их с увлечением. Но сейчас все выглядело иначе. Пытаясь оценить положение, в которое попал, Стэннард вновь почувствовал, как его охватывает гнев — кто-то явился причиной его неприятностей, кто-то испортил двигатели.

Он покопался в груде грязи, в которую превратилась его верхняя одежда, и вытащил пояс с висевшим на нем излучателем — обычно его используют как источник тепла, но он мог послужить и в качестве оружия. Стэннард застегнул пояс и попытался привести в порядок одежду.