Иблис улыбнулся, приняв спокойствие Ксавьера за согласие.

– Так и следует думать об этом, примеро. Сохранив вам жизнь и предоставив возможность всеми силами защищать человечество и отдав вам для этого свои легкие, тот раб, который это сделал – пусть даже и невольно, – тоже пожертвовал жизнью, чтобы нанести поражение мыслящим машинам. Если бы эти люди хотели внести свой вклад в войну каким-либо другим путем – как то подобает настоящим людям, – то разве они попали бы сюда?

– Но не все эти жертвы – последователи буддислама, – сказал Ксавьер, глядя на останки Крега. Слова застревали у Ксавьера в горле, словно пропитанные горькой желчью. – Этот человек был солдатом армии Джихада.

– Что он рассказал вам? – резко спросил Иблис, сжав челюсти. Ксавьер неопределенно покачал головой и пожал плечами.

– Он был слишком слаб и быстро умер, но я узнал его. Как он попал сюда?

– Этот человек… его уже нет в живых, – сказал Иблис. – Некоторые так тяжело ранены в битвах, что не имеют ни малейшего шанса выжить. Тем не менее их тела могут дать помощь и надежду другим. Семья этого офицера думает, что он доблестно пал в сражении – и он действительно сделал это с твердым намерением и непоколебимым мужеством. После этого его органы позволят остаться в живых другим храбрым солдатам и наемникам. Этот же человек все равно бы умер. Может ли быть более высокая награда для любого настоящего воина?

Ксавьер чувствовал только слабость и тошноту. Ничто из того, что говорил сейчас Иблис, не могло оправдать то, что сделал он и эти тлулаксийские чудовища.

– Серена… знала об этом? – спросил он наконец таким тоном, словно полностью признавал свое поражение.

– Нет, но тлулаксийская технология помогла нам создать иллюзию ее мученичества. Мы использовали для этого пробу клеток, которые были взяты у Серены во время ее приезда сюда десять лет назад. Из этих клеток было клонировано тело, которое было затем жесточайшим образом изуродовано. Мы создали серию поразительно правдоподобных изображений и выставили Омниуса монстром – каковым он, естественно, и является.

Теперь Ксавьеру пришлось переварить и это ужасающее откровение.

– Значит, Серену не пытали? Она не была убита мыслящими машинами и…

– Я отдал соответствующий приказ начальнице ее телохранительниц Нирием убить Серену, если этого не сделает корринский Омниус. Серена должна была спровоцировать Омниуса на убийство. Но если бы это ей не удалось… мы не могли допустить такого исхода. Это был бы стремительный и безболезненный удар, которого мыслящие машины, естественно, не ожидали бы. – Иблис пожал плечами.

У Ксавьера пошла кругом голова. Он не верил своим ушам. Это не может быть правдой.

– Зачем она сделала эту ужасную вещь? Что она могла этим выиграть… – Он оборвал сам себя на полуслове. – Ну конечно же. Она хотела подлить масла в огонь потухающего Джихада. Она понимала, что народ примет предложенный когиторами мир с Омниусом от одной только страшной усталости, вызванной бесконечной войной, если она не отдаст свою жизнь, чтобы этого никогда не произошло.

Улыбаясь, Великий Патриарх развел руками, словно подчеркивая очевидность такого ответа.

– Можете ли вы представить лучший способ всколыхнуть всех и каждого в Лиге? Серена не могла, и я тоже. Я просто сделал так, чтобы Серене наверняка сопутствовал успех. Даже противники войны унялись со своими протестами, когда увидели, что Омниус сделал с их возлюбленной Жрицей.

Внимание Ксавьера привлек стон, который испустил рассеченный на части дзенсуннит со своей койки, опутанной шлангами и проводами хитроумных систем. К горлу Ксавьера подкатил тугой ком.

– Она знала об этих органах, знала, откуда они берутся – обо всех этих людях, которые лежат здесь, раскроенные, как пиджаки в лавке портного?

Великий Патриарх понимающе улыбнулся, хотя телохранители и тлулаксы испытывали явное беспокойство.

– У Серены были другие заботы, тяжким беременем лежавшие на ее плечах. Ей говорили только то, что ей следовало знать. Она просила, чтобы я нашел способ обеспечить органами раненых солдат Джихада, когда в них ощущалась острейшая нужда. Я признаю, что в этих предприятиях мало приятного, но они выполняют столь необходимую всем нам функцию. Я нисколько не сомневаюсь, что вы и сами это видите, не так ли?

Он снова широко улыбнулся.

– Подумайте о Серене, воздайте должное ее памяти, примере Вы знаете, как высоко ценила она эти фермы и все то доброе, что они делали. Вы знаете, как страстно желала Серена, чтобы Тлулакс вступил в Лигу Благородных. Независимо от метода, это действительно то, чего она хотела всегда. – Он зловеще шагнул ближе, изображая понимание и сочувствие. – Ксавьер Харконнен, я знаю, что вы любили ее, но я прошу вас, не поступайте неосмотрительно. Не разрушайте наследие Серены, которое так дорого всем нам.

Ксавьеру стоило большого труда не дать воли своему гневу.

– Этого у меня и в мыслях не будет, – сказал он, надеясь убедить Иблиса в своей искренности.

Тлулаксы и офицеры джипола смотрели на Ксавьера, не скрывая подозрительности, но он твердо встретил взгляд самодовольного Великого Патриарха.

– С меня достаточно всех этих ужасов, Иблис, с меня хватит войны. Когда мы вернемся на Салусу Секундус, я подам рапорт об увольнении из армии и уходе с поста примеро.

Какое-то мгновение Иблис Гинджо выглядел удивленным, потом удивление сменилось радостью, которую он тотчас постарался скрыть. Он кивнул.

– Как вам угодно – естественно, вы уйдете в отставку со всеми полагающимися почестями. Вы хорошо служили, примеро, но война должна продолжаться до полного поражения Омниуса. Во имя Серены мы должны стойко переносить любые лишения ради достижения нашей великой цели.

– Конечно, – согласился Ксавьер, – при первом зове я буду готов снова служить Джихаду в память о Серене. Но сейчас я просто хочу вернуться домой.

В действительности у него были другие планы, и он от души надеялся, что у него хватит времени их исполнить.

Истинное творение, тот его вид, который интересует меня, со временем становится независимым от своего творца. Эволюция и опыт уводят исходное произведение далеко от его истоков – уводит с непредсказуемым результатом.

Эразм. Рассуждения о мыслящих биологических объектах

Невзирая на все приливы и отливы Джихада, курьерские корабли с обновлениями для Омниуса продолжали с машинной предсказуемостью курсировать по бесконечным просторам вселенной между Синхронизированными Мирами. Неизменность природы сознающего себя всемирного разума была его ахиллесовой пятой.

Агамемнон и его объединившиеся кимеки точно знали, где следует ждать появления курьерского корабля на окраине солнечной системы Ришеза. Генерал оставил на Бела Тегез Юнону, чтобы она продолжала обращать в неокимеков тамошнее послушное население. Спустя девять лет после начала мятежа у Агамемнона было множество новых бойцов, всем на свете обязанных трем уцелевшим первоначальным титанам.