Евангелие. Вместе с тем Евангелие есть призыв к активному отношению к жизни, призыв к уничтожению всякой эксплуатации человека человеком.

Что касается смирения, то Евангелие учит тому, чтобы именно сильные смиряли себя перед своими собратьями, посвящая свою жизнь служению человечеству, примером чего является Сам Христос.

Христианская мораль совершенно и ни в коей мере непримирима с принципами индивидуализма. Доказательством этого может служить хотя бы общеизвестная испокон веков среди всех верующих пословица: «Все за одного, а Бог за всех», которую хотят переделать в нечто противоположное. Нет ничего более несоответствующего евангельскому учению, как индивидуализм.

Наивысшим проявлением нравственности, согласно учению Христа, является готовность спасти человека: Нет (ничего) больше той любви, как если кто положит душу свою (то есть жизнь свою) за друзей своих (Ин. 15, 12–13). Это подлинные слова Христа, которые являются основой христианской морали и христианского отношения между людьми, слова, которые каждый христианин знает с детских лет.

Иногда христианскую религию обвиняют в том, что будто бы она становится опорой социальной несправедливости, будто она ведет к отчаянию и неверию в возможность победы добра на земле, будто она насаждает идеологию рабства, пассивности и безпомощности и что она даже насаждает ненависть к неверующим и к людям чужой веры.

Все это неправда! Христианская религия всегда восставала против социальных несправедливостей. Все Евангелие пронизано идеей победы добра над злом. Именно Евангелие дает уверенность в этой борьбе, оно призывает к сознательному и свободному проявлению человеческой воли и учит стремлению к нравственной свободе человека. Евангелие есть провозвестие об исключительном достоинстве человеческой личности. Евангелию чужда всякая вражда к иноверующим и неверующим.

Иногда под христианское учение о любви ко всем людям пытаются подвести ложное обвинение, будто отсюда можно сделать вывод и о любви к врагам Отечества нашего. Это очень опасное и явно ложное политическое обвинение. Человека, безразлично относящегося к вопросам религиозной морали, рассуждения об этой морали как таковой могут не заинтересовать, но обвинение, которому придается политический и явно антипатриотический характер, безусловно, заинтересует. Обвинение в антипатриотизме сразу может оттолкнуть от церкви всякого, кто любит свое Отечество. Прием этот довольно старый. Еще в первые века христианства, когда язычество вело с ним борьбу не на жизнь, а на смерть, самым сильным и успешным обвинением, возводимым на христиан, было обвинение в опасности их для государства и власти. Когда не помогали приемы простой клеветы – обвинения в разврате, изуверстве, когда не помогало обвинение даже в атеизме, когда не помогало распространение слухов, что христиане поклоняются ослиной голове (а распространялась и такая версия, и люди верили, потому что Евангелие не было доступно для чтения, а вся христианская письменность уничтожалась), тогда прибегали к клевете политического характера и обвиняли христиан в антиобщественных и антигосударственных преступлениях. Так, при Нероне обвинили христиан в поджоге Рима (на самом же деле Рим поджег сам Нерон), обвиняли и в государственной измене.

Каждый, переживший последнюю войну, хорошо знает, какую колоссальную работу вела наша Русская Православная Церковь в годы войны, какую помощь материальную и моральную она оказывала народу и армии в деле победы над врагом. В послевоенные годы Русская Православная Церковь проводит большую работу в борьбе за мир. В силу этого мы считаем своим долгом сказать, какова христианская мораль по своей сущности и почему именно ее мы считаем выражением подлинного и наивысшего гуманизма.

Вместе с тем необходимо заявить, что Русская Православная Церковь не имеет и не может иметь ничего общего с какими бы то ни было различными сектами, которые в глазах лишь несведущих людей могут как-то смешиваться с Православием. Об этих сектах можно было бы вообще сейчас не упоминать, если бы антирелигиозники не пытались умышленно смешивать учение Православной Церкви не только с сектантскими лжеучениями, но даже и со всевозможными суевериями и колдовскими приемами, которые все еще как-то бытуют в темных углах.

Однако каждому мыслящему человеку ясно, что составить мнение о христианской религии на основе примеров, взятых из жизни разных изуверских сект, будет так же нелепо, как было бы нелепо, например, изучать анатомию человеческого тела на основе анатомии одних уродов или изучать логику и нормы духовной жизни людей на основе бредовых идей умалишенных.

Русская Православная Церковь, нормой жизни которой является Евангелие, всегда открыто проповедовала свое учение и никогда не имела ничего общего с изуверскими сектами: учение, которое она возвещает, это – призыв к свету, к любви, к устроению справедливой жизни и к духовному совершенству. Церковь не боится поставить свое учение перед судом всех справедливых и честных людей, ибо дела ее светлы и призывы ее святы.

Глава пятая

Основные принципы христианского гуманизма

Весь (нравственный) закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя, – апостол Павел. (Гал. 5, 14).

Если христианская мораль ставится под сомнение, если на нее возводится тяжелое обвинение, что она антигуманистична, вредна и устарела, то прежде всего надо спросить христиан, какую мораль они исповедуют.

Мы, христиане, не боимся поставить нашу мораль перед судом современности. Когда Основателя нашей религии – Иисуса Христа привели на суд и стали спрашивать Его об учении Его и учениках, Он ответил: Я всегда учил… в храме… и тайно не говорил ничего. Когда же один из слушателей ударил Его за такой ответ, Он сказал ему: Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь меня? (Ин. 18, 20–23). Следуя примеру своего Господа и Учителя, мы, христиане, не скрываем своего учения и своей морали, не прячем их от людских глаз. У нас нет какого-либо тайного учения, которое мы стыдились бы представить на суд людской. По заповеди апостола, мы всегда готовы всякому, требующему от нас отчета в нашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Петр. 3, 15).

Но судит ли кого закон, не позволяя ничего сказать самому о себе и о своем учении? Если же на суде дают слово лишь обвинителю и ему одному дается право говорить даже и от лица обвиняемого, то такой суд не может быть правым. Слово «гуманизм» буквально означает человечность. Мы говорим сейчас о гуманизме не в том узком смысле, в каком оно обозначает известное течение в ранней западноевропейской буржуазной культуре XIV–XVI веков (эпохи Возрождения). Гуманизм эпохи Возрождения отвечал далеко не всем интересам человечества, а его представители были далеки от народа и чужды ему. Это течение было порождением своей эпохи и, хотя влияние его отчасти распространилось и на последующие времена, оно в основном