сжимая его куртку. Голова раскалывалась. Я кричала. Хотелось рвать волосы на голове.

Рикудо ведь говорил! Он говорил, что они умрут… Но я никогда не воспринимала это по-настоящему, всерьёз! Я не могла представить их смерть. Я не осознавала, что это будет настолько больно…

Я не смогла… Я знала… Но я не смогла остановить это!

И сейчас… Я плачу на груди погибшего лучшего друга. Мне не хватило сил его спасти. И не произойдет никакого чуда… Это конец.

Горькая боль пронзила сердце, мир застыл в этот миг. Я не сберегла Наруто. Не смогла. Как я теперь посмотрю в глаза Хинаты? Что я скажу Саске? Как мы с ним дальше пойдём без Наруто? Без своего друга?

Это жизнь… Жизнь, в которой герой не дойдёт до финала.

Где Наруто никто не воскресит по волшебству. Где больше не будет приглашений в Ичираку-рамен. Где больше некому будет дурачиться, ослепляя всех своей блистательной улыбкой. Где никто не будет кричать на каждом углу про свой путь ниндзя! Жизнь, где отныне не будет мальчика, который докажет всей деревне, чего он стоит! Грёбанный мир, где Узумаки Наруто не станет Хокаге… Вселенная Наруто, в которой его больше не будет!

Борись… Не сдавайся!

Пусть он уже давно не дышит. Пусть сердце уже не стучит. Хоть смысла во всём больше нет…

Борись… Ариза, ты слышишь? Борись!

Не думая, я вытерла слёзы, размазывая по своему лицу кровь Наруто. Не сдамся! Я собиралась вновь подняться и вступить в схватку со смертью, чтобы вырвать из её ледяных лап моего любимого друга. Но неожиданно что-то очень яркое ослепило меня. Я зажмурила глаза от боли. Поначалу я даже не поняла, что это. Но когда свет чуть уменьшился, я увидела, что мой кулон, соприкасающийся с грудью Узумаки, ярко светился зеленым цветом.

 — Ч-что? — проговорила я осипшим, дрогнувшим от горечи и слёз голосом, не отрывая глаз от кулона, что, ярко мигая, передавал явно медицинскую чакру в грудь Наруто.

Я быстро сняла с себя кулон и положила его на тело друга, заворожённо наблюдая за тем, как несовместимые с жизнью травмы с невероятной скоростью затягиваются. Я ничего не понимала, на это не было сил. Я просто смотрела. На мгновение у меня даже возникло ощущение, что это всё галлюцинации. Что я просто свихнулась от потери друга. Но мысли сами отошли на второй план, когда амулет вдруг стал блекнуть, с каждой секундой залечивая всё хуже и хуже.

— Чёрт! Нет, не переставай! — я поднесла руки к кулону и начала подавать в него свою лечебную чакру. Я не хотела экспериментировать, дико боясь, что он вообще перестанет работать. Но у меня не было выбора. Если я что-нибудь не сделаю, он сам перестанет светиться.

Подавая чакру в кулон, я заметила, что камень легко высасывал её, а потом с большей силой передавал Наруто. Как некий мощный катализатор, что увеличивает действие техники в десятки раз.

Я поняла. Теперь все встало на свои места. Вот почему моя регенерация зашкаливает! Вот почему мои раны заживают в несколько раз быстрее таковых у всех остальных, уступая только, наверное, Наруто. Всё из-за кулона! За много лет, что я его носила, он оказывал на меня такое колоссальное влияние, увеличивая мою регенерацию.

Неожиданно Наруто вздохнул…

Немного, поверхностно, но он сделал вдох!

Кулон засветился ещё немного и, залечив все раны, погас. Я сразу поднесла руки к его шее и обнаружила, что всё было в целости, словно минуту назад там не был фарш.

Я заплакала и засмеялась одновременно. Буквально бросившись обнимать друга, что отныне дышал. Он дышал! Чудо…? Чудо!!!

 — Наруто! Ты живой… Живой! — первый раз в жизни я по-настоящему плакала от счастья и радости. Я тяжело дышала, лёгкие болели от каждого вздоха, но я не переставала.

Безумное облегчение окатило душу, словно мы прошли через Ад и теперь в Раю. — Боже, Боже! Ты живой… живой! Живой!

 — Э-ээ! Ари-чан? — услышала я столь родной голос и почувствовала, что он приподнялся на локти. Боже, как я боялась, что больше не услышу его. — Что случилось, Ари-чан?! — спрашивал он, а я всё не отпускала его, повторяя лишь фразу: «Ты живой».

 — Почему ты плачешь, Ари? — удивлялся Наруто, и я, отстранившись, вытерла слёзы, а потом поцеловав друга в щеку, вновь его крепко обняла. Так сильно и в тоже время аккуратно, словно не собиралась его отпускать. И мне плевать, что он был весь в крови, и я сейчас тоже вся в ней. Мне плевать на всё… главное, что он живой!

 — Тебя кто-то обидел, даттебайо?!

 — Нет, Наруто, — коротко ответила я, через боль глубоко выдохнув. Сердце всё ещё бешено билось, словно пыталось вырваться из груди. И только через несколько вдохов начало успокаиваться. Столько стресса я не испытывала никогда…

 — Тогда что произошло?!

 — Ты жив!

 — А где раны?! — Наруто присел и осмотрел своё тело. Футболка была разорвала — мы разорвали её, потому что мешала. Грудь и живот были в засохшей грязи и крови, а на животе была печать джинчуурики, вот только немного отличающаяся от аниме (хотя, возможно, я просто забыла, как она выглядит). — Ари, ты всё залечила?! — удивился он и встал.

Я подняла с земли кулон, который упал, когда друг поднялся, и повесила его обратно на свою шею. Теперь мой список пополняется ещё на одну загадку: откуда у моих родителей был этот кулон? Он же принадлежал первому Хокаге, откуда он у простых людей из какой-то отдаленной деревни, где, наверное, и шиноби-то не было?

— Ну… — я хотела попытаться как-нибудь ему объяснить, но неожиданно почувствовала сильную чакру позади себя. Резко обернувшись, я увидела Орочимару, что со всей скоростью нëсся на нас. — Наруто, отойди, — я закрыла друга собой и быстро развеяла последнего клона, что собирал сенчакру.

— Раз он не умер, то я ему помогу! — услышала я голос Орочимару и увидела, как из его рта начинает вылезать меч.

За секунду я поняла, что это клинок Кусанаги но Цуруги. Он крайне острый и опасный. Отражать его своим мечом бесполезно, даже если напитать его чакрой ветра.

В последний момент, когда санин уже был близок, я догадалась, как нейтрализовать атаку.

Я срываюсь с места и бегу на врага. За мгновение я хватаю меч двумя ладонями и, переводя лезвие в бок, тяну его на себя. Боль в плече пронзает моё тело, но я продолжаю комбинацию. Орочимару по инерции летит вперёд, и я со