Ди Фалько: Представь огромную библиотеку, где ты найдешь стихи и романы, легенды и исторические книги. Все жанры литературы. Мы по-разному относимся к чтению, смотря что читаем: сказки или легенды, исторический роман или биографию. Взгляд и подход меняются в зависимости от жанра произведения. Так вот, Библия – целая библиотека, в которой есть предания, поэмы, исторические повести, песни, псалмы, притчи, пророчества, откровения, молитвы, оды, письма и т. д. Читателя, который готовится приступить к Библии, но не имеет к ней ключей, ждет трудное испытание. Чтобы проникнуть в тайны понимания самой легендарной книги в истории человечества, желательно иметь гида, более компетентного по сравнению с тем, кто впервые открывает Писание.

Бегбедер: Для тебя Библия – священная книга, а я воспринимаю ее в литературном плане, через великую традицию французских католических писателей: Мориака, Бернаноса, Клоделя, – традицию, которую в моем поколении продолжают Марк-Эдуард Наб[29]с его «Возрастом Христа» или Морис Г. Дантек – откровенно говоря, он больше меня вдохновляет, чем Кристиан Бобен.[30]

Ди Фалько: Не всех этих современных писателей я читал, но рад отметить, что традиция произведений, связанных с религиозной темой, продолжается.

Бегбедер: В своих романах я часто ссылаюсь на Библию. Это неотъемлемая часть моего воспитания. В романе «Любовь живет три года» я неоднократно цитирую «Песнь Песней». В «99 франков» введено множество цитат из Писания, в том числе из Бытия, а также из Евангелий («В начале было Слово»[31]и т. д.). В частности, я обращаюсь к сказанному в Библии о рекламе – ведь Библия говорит о рекламе: «Не делай себе кумира и никакого изображения».[32]В последний мой роман «Windows on the World» включено несколько отрывков из Бытия, среди прочих – о Вавилонской башне. Этот эпизод меня восхищает. Не угадывается ли в нем – в некотором смысле – параллель с 11 сентября? Башня, на которой люди возомнили себя равными Богу. Они пожелали ее возвести, чтобы подняться до небес и помериться силами с Богом, – и Бог наказал их. Если верить Книге Бытия, сдается мне, что Бог против глобализации.

Ди Фалько: Как мне кажется, это достаточно вольная трактовка Вавилонской башни. «И рассеял их Господь по всей земле. И смешал язык их так, чтобы один не понимал речи другого».[33]Но в Новом Завете есть ответ. После того как апостолы, затворясь в горнице, приняли Святого Духа, Петр выходит и обращается к толпе евреев, дабы поведать им о том, что он наконец понял, кто такой Христос. Он говорит на своем языке. Но эти люди, собравшиеся со всех концов и не знающие его языка, недоумевают: как же получается, что они его понимают?

Бегбедер: Итак, Бог за глобализацию или против?

Ди Фалько: Априори Он должен быть одновременно и за и против. За то, чтобы человечество в Нем объединилось. Против концепции, из-за которой беднеют обездоленные. Но важно связать два момента: наказание Божие, когда люди перестают понимать друг друга, и тот момент, когда, приняв Святого Духа, Петр обращается ко всем людям, и они снова друг друга понимают.

Бегбедер: Когда у нас на глазах два самолета врезаются в две башни – символ мирового капитализма, не возникает ли мысль, что в Библии есть закодированные сообщения, которые могли бы нам помочь понять реальность? Действительно ли Библия пророческая книга, как многие утверждают? Мое бредовое воображение открывает здесь странные совпадения. Вавилонскую башню, как указывает название, построили в Вавилоне, то есть в Ираке. Поразительно, если иметь в виду отношения Америки с этой страной. До этой башни существовала другая, построенная неподалеку, в Борсиппе, и уничтоженная, согласно преданию, по той же причине, что и Вавилонская. Две башни разрушены в Месопотамии, современном Ираке, из-за того, что люди стремились соперничать с Богом; две другие разрушены в Манхэттене, где люди вскарабкались на самую верхушку лестницы, ведущей к богу баксов. Можно развить намеки: библейское рассеяние рабов различного рода-племени, собравшихся со всех концов Месопотамии, – и Манхэттен, где представители шестидесяти двух национальностей стали заложниками Международного торгового центра. Есть от чего потерять голову, удариться в панику… И вот уже «скорая» наготове, и пара санитаров, войдя сию минуту в эту комнату, окажут мне неоценимую помощь!

Ди Фалько: По-моему, иногда ты городишь вздор. С твоими ассоциациями тебя заносит слишком далеко. Стараясь найти более прямой путь к толкованию Писания, скажу, что, когда Бог рассеивает месопотамцев и разрушает соответствие между словами и вещами (отчего люди перестают понимать друг друга), Он таким способом создает народы.

Бегбедер: Стефан Загдански[34]на вопрос, верит ли он в Бога, отвечает: «Как не верить в того, кто написал такой отличный роман?» Я бы добавил, с твоего позволения: и какой бестселлер! Это самая продаваемая книга на планете!

Ди Фалько: Но ее чтение требует подготовленности.

Бегбедер: Ты подразумеваешь, что ее не стоит давать в руки всем подряд?

Ди Фалько: Я этого не говорю. Я только уточняю: нужна осторожность, если собираешься читать Библию, не будучи посвященным в ее код. Нельзя читать ее дословно, если ищешь в ней Откровение. Прежде всего, надо поместить Писание в контекст устной традиции эпохи. Читатель должен проявить изрядную скромность и не подгонять интерпретацию текста под собственные представления. Возьмем, к примеру, сотворение мира, рассказ о яблоке. Фундаменталистская трактовка представляет эту главу как доказательство непослушания Богу. Они съели яблоко, хотя не должны были этого делать. Не забудем: они его съели, потому что змей сказал, что так они станут равными Богу.

Бегбедер: В Америке много сторонников такого толкования, они называют себя креационистами. Вот что, по-моему, забавно: человечество оказывается плодом кровосмешения. Адам и Ева производят детей, и те совокупляются в пределах семьи. И кто-то по-прежнему воспринимает сие буквально! Выходит, мы – продукт первородного инцеста, оттого мы и выродились – дефективные создания, связанные кровным родством…

Ди Фалько: Креационисты привязаны к букве. Мы, христиане, стремимся понять суть вести. В начале истории человечества люди восстали против Бога. Рассказ о яблоке – притча. В том же духе рассказано и о сотворении мира, смысл заключается в том, что у истоков жизни стоит Бог. Вот лишь некоторые примеры (а на страницах Библии их множество), показывающие, какой осторожности требует чтение Библии. Запомним для начала, что оба собрания книг – Ветхий и Новый Завет – боговдохновенны. Они вдохновлены Богом. То, что Он хотел открыть людям, «слово Божие», выражено авторами книг на своем языке, в соответствии с их уровнем культуры, их знаниями и с учетом аудитории, к которой они обращаются. Этим текстам, несомненно, предшествовала устная традиция, а что касается описаний Творения или Потопа, – еще и письменные документы, относящиеся к третьему тысячелетию до Рождества Христова. Археологи нашли в Месопотамии таблички с клинописью, которые повествуют о событиях, описанных в Библии, составленной примерно на три тысячи лет позднее. Наиболее яркий пример – «Эпос о Гильгамеше».