— Но копировать у «унтерменшей»! Это немыслимо! Это… поношение арийского духа! — взвился полковник.

— Герр полковник, я надеюсь, вы сумеете удержаться в рамках, — ледяным тоном осадил его генерал.

— Вы знаете, герр полковник, — устало сказал чиновник, — теми же словами говорили на совещании у Фюрера. И вызвали его очередной гнев — он был неописуем! Если вкратце: «…это немыслимо!!! Это гнусное, абсолютно ужасное извращение арийских идеалов и германского духа!! Только доблестные немецкие инженеры, носители арийского духа, могут создавать совершенные, превосходные конструкции, не то что эти жалкие убожества, кое-как сляпанные наспех, плохо выученными, немытыми и бородатыми славянами…»

— Вот именно, — торжествующе произнес полковник, — наш гениальный Фюрер оказался, как всегда, прав!

— Это несомненно, — зло бросил чиновник, — но если наши инженеры и дальше продолжат заниматься техническим онанизмом, то я не гарантирую того, что все многообещающие проекты воплотятся в жизнь…

— Гхм, — поперхнулся генерал… Полковник ожег его гневным взглядом, но предпочел промолчать.

— Далее, — чиновник постучал указательным пальцем по папке с документами, — здесь, помимо всего прочего, лежит сводка по военным заводам и, в частности, отзывы наших специалистов о русских, работающих под их началом. Так вот, почти все наши весьма хорошо отзываются о русских — хорошее образование, ум, смекалистость. Многие предпочли бы вместо всех европейских специалистов русских. И если целый штат именитых и заслуженных инженеров, технической элиты Рейха, весьма дорого обходящихся Фатерлянду, не может организовать работу, предпочитая заниматься бесплодным умствованием, то я бы, пожалуй, пошел по стопам господина Сталина…

— Хгм, — в очередной раз кашлянул танкист, полковник лишь тоскливо поглядел на него, поджав губы.

— Так что, господа, нам остается или ждать, — чиновник безразлично посмотрел в окно, — или молиться, что мы успеем раньше…

— Есть один вариант, — нехотя начал генерал…

— Какой? — ожил чиновник. Полковник глянул с интересом.

— Как вы знаете, фирмы «Рейнметалл-Борзиг» и «Хеншель» работали над прототипом Pz-IV. В рамках программы были созданы два шасси и было принято решение создать из них тяжелые САУ с установкой 128 мм — РаК 40 L/61. Оба бронекорпуса модернизируются под вес орудия. Единственное — требуются испытания…

— Я могу это устроить, — задумчиво протянул полковник, — есть у меня один хороший знакомый…

— Я тоже подключу кое-кого, — хитро прижмурил глаза чиновник, — и надеюсь, дело выгорит. Так что, генерал, с вас бутылка коньяка…

— Две, — подмигнул полковник.

— Без проблем, — улыбнулся генерал, — и мы сможем выпить за успех «Твердолобого Эмиля» — как уже окрестили самоходку наши остряки…

Саня

Я уже добрался до трибуны, когда толпа вдруг стихла. Посмотрев на выехавшую на площадь сцепку, я понял, зачем Змей звонил мне на завод и просил дать КВ без башни на пару дней. Как же я мог забыть об этом! За импровизированным тягачом на жесткой сцепке на глаза народу появился «Тигр». На крыше башни сидел подозрительно знакомый пес, а из люка торчал его хозяин. Громогласное «Ура!» не стихало над площадью все время движения сцепки.

* * *

«Тигр» упорно не хотел проходить полосу препятствий, которую преодолевали даже Т-28 и КВ-2. Замена фрикционных накладок сцепления и пальцев траков стала сущим наказанием для группы испытателей. Грязь, набивавшаяся между тарелками опорных катков, сильно затрудняла движение. Мы даже не хотели думать, что будет с подобной ходовой во время легких заморозков, — танки будут превращаться в ДОТы с огромной стоимостью. Хотя, конечно, на трофее присутствовало и много действительно полезных вещей, пригодных для подражания. Например, по качеству и количеству оптики, по средствам связи, удобству экипажа немец превосходил любой из наших танков. Пушка тоже внушала уважение, но не зависть — у Т-42, а тем более у ИСа, орудия были мощнее.

Два ИСа с серийными корпусами и обоими вариантами башен пришли на полигон чуть позже немца и уже выполнили почти всю запланированную программу. Первый танк, участвовавший в параде с фанерными надстройками, тоже получил башню, ему досталась сварная. Второй гладкошовный корпус я отправил на ЧТЗ Доку для анализа и «снятия мерок».

После осмотра и, если понадобится, ремонта у меня в распоряжении будет три танка, которые желательно испытать в боевых условиях. Наступление на порт Петсамо и рудники уже шло. Туда мы явно не попадали, но у Баграмяна была мысль насчет некоторой помощи Выборгскому острову извне. К этому я и собирался приурочить войсковые испытания.

* * *

Первые испытания ИСа в бою решили провести на том же месте, где в свое время уходила в прорыв на Выборг бригада. Три ИСа на исходной, рота Т-52 и один КВ-2 (тот самый, что почти год стоял на заводе со сломанными торсионами) в резерве. Батальон пехоты под командованием лейтенанта госбезопасности как прикрытие. Я занял место командира в «гладкошовном», Духов и еще несколько инженеров на НП батальона, с позиций которого начинаем атаку. Местный комбат показал нам известные ему огневые точки. Их оказалось гораздо меньше, чем в прошлый раз. Бросок с исходной до линии окопов на максимальной скорости, а затем медленное движение через минное поле. Одна за другой под тралом срабатывают противопехотные мины. Разворачиваю башню в сторону ожившего пулемета. Выстрел. В прицел видны разлетающиеся бревна укрытия. Ищу следующую цель. Пушка в окопе. Наводим орудие. Не успели, кто-то из наших опередил. Медленно двигаемся дальше. В броню со страшным грохотом что-то попадает. Искры из глаз. Танк продолжает ползти. Замечаю «виновника торжества» — гаубица в пятистах метрах. Выстрел. Еще один. В разные стороны полетели колеса. Вот и линия финских окопов. Работаем пулеметами. Командую танкам остановиться. «Шипованный» с литой башней проезжает через окоп, и под его гусеницами раздается взрыв. Вижу вырванный предпоследний опорный каток. Приехали! Наводчик продолжает чистить подозрительные места в полосе обороны врага из пулемета. Оба оставшихся на ходу танка подходят к «захромавшему». Второй «шипованный» разворачивается. Подошедший КВ с одной стороны и мой ИС с другой корпусами прикрываем цепляющих троса танкистов. Все, двинули назад. КВ остался вблизи сцепки, я отхожу немного в сторону. Новая цель, ранее этот ДЗОТ мы не заметили. Выстрел. Снаряд почему-то не взорвался. Еще выстрел. Нормально. Отходим за перелесок. Бой окончен. Надо осматривать машины и анализировать попадания и подрыв. По горячим следам прошу танкистов не думая, на эмоциях описать ощущения от боя нескольким девушкам-стенографисткам. Это тоже важный момент испытаний, о котором почему-то редко вспоминают.

* * *

— Товарищ генерал-полковник, разрешите обратиться?

— Обращайтесь, товарищ майор.

— Я хотел просить у вас содействия для испытаний новых кировских танков.

— Если я не ошибаюсь, товарищ Бондаренко, вы уже провели пробный бой на финском фасе обороны? И как успехи?