ванную комнату, Лика начала собираться и через десять минут действительно была уже готова. Она умела действовать четко, а потому ничего не забыла и не перепутала. Вот только краситься не стала. Во-первых, чтобы не тратить время, а во‐вторых, не перед кем ей тут, в Сестрорецке, красоваться. Не перед Антоном же, мальчиком из ее детства.

Пробегая мимо стойки ресепшена, она натолкнулась на любопытно-внимательный взгляд Эльмиры Степановны, что-то объяснявшей двум девушкам. Ну да, у администраторов пересменка.

– Вы как, хорошо себя чувствуете? – участливо поинтересовалась Эльмира Степановна. – Может, вам к доктору сходить?

– Спасибо. У меня все в порядке, – сдержанно ответила Лика и выскочила за дверь.

Вот что ей делать с тем, что ее все здесь считают ненормальной?

Антона она увидела сразу, как оказалась на улице. Его машина – Toyota RAV4 – была припаркована сразу за шлагбаумом, а он стоял рядом, привлекая внимание Лики. В руках он держал стаканчик с кофе и сэндвич.

– На, – протянул его он, когда Лика подошла ближе, – я решил, что ты не успела позавтракать.

– Где ты это взял? – рассмеялась она. – У тебя же времени практически не было.

– Вполне достаточно, чтобы дойти до местного ресторана, – махнул рукой он. – Давай садись, ешь, пей и рассказывай, что опять приключилось.

Лика села в машину, оценив кожаные сиденья салона. Да уж, видимо, заработки программистов не байки, а суровая правда жизни. Мальчишке двадцать восемь лет, а он живет в загородном доме, ездит на такой машине, и видно, что ни в чем себе не отказывает. Молодец, что тут еще скажешь.

Прихлебывая горячий кофе и вонзая зубы в сэндвич, оказавшийся очень вкусным (в «Зеландии» были прекрасные повара, это она уже успела оценить), Лика рассказала о ночном происшествии.

– Антон, я клянусь, что мне ничего не привиделось и не приснилось, – уверяла она с тревогой, потому что Таланов молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. – И я не придумала два несуществующих трупа для того, чтобы вызвать к себе интерес или привлечь внимание. Трупы действительно были. Ты мне веришь?

– Я – да, – спокойно сказал он. – Но я – единственный, кто тебе верит в данной ситуации. А потому нам надлежит самим во всем разобраться. Совершенно очевидно, что происходит что-то странное и непонятное, а самое главное – это странное и непонятное опасно для тебя, и вот это мне уже совсем не нравится.

– Опасное?

– Конечно. Ты находишься в эпицентре событий. Именно ты находишь труп на берегу, который потом исчезает. Тебя бьет по голове неизвестный злоумышленник, после чего ему удается ускользнуть незамеченным. Ты видишь в бассейне мертвую женщину, которая потом тоже куда-то девается, причем за очень короткое время. Кстати, это была одна и та же женщина или разные?

Лика задумалась. У незнакомки на пляже волосы были светлые, у женщины в бассейне тоже. Первой было примерно столько же лет, сколько и самой Лике, лица второй она не разглядела. Первая была в черном брючном костюме, вторая – в розовом купальнике. Может это быть один и тот же человек? Точнее, один и тот же труп? С точки зрения вероятности да, вполне. С точки зрения логики это полный бред.

– Я не знаю, – опешила она. – Лучше честно признаться, чем натягивать сову на глобус.

– Да, сову на глобус мы натягивать не будем, – согласился Антон. – Все, приехали.

Лика и не заметила, как за разговорами они добрались до Сестрорецкого кладбища. Антон помог ей выйти из машины и уверенно повел между рядами могил. Сама бы она ни за что не нашла нужный участок, а он, похоже, неплохо ориентировался тут, потому что довольно быстро они оказались на месте. Антон даже цветы купил заранее, достал с заднего сиденья и вручил ей, недотепе. Надо же, ни одной мелочи из вида не упускает.

К двум памятникам родителей деда, которые Лика пусть смутно, но все-таки помнила с того единственного раза, как дед водил ее сюда, добавился третий, очень скромный. На небольшом куске серого гранита без всякой фотографии было выбито имя «Ковалев Андрей Сергеевич», и годы жизни, оборвавшейся двадцать лет назад.

Могила казалась если не ухоженной, то уж никак и не заброшенной. Даже искусственные цветы лежали. Ах да, Антон говорил, что его родители за ней присматривают. Спасибо им большое.

– Здравствуй, дед, – негромко сказала Лика и присела, прикоснувшись пальцами к прохладной шершавости гранита. – Ты прости, что я так долго не приходила. Я даже не знаю, как так получилось, что мы все тебя бросили одного на целых двадцать лет.

– Мои бабушка с дедушкой тоже удивлялись, если честно, – проговорил Антон негромко. – Я помню, как в моем детстве ваша семья обсуждалась как пример того, что любовь друг к другу можно пронести через всю жизнь. Что случилось, Луша? Мама говорила, что на похоронах твоя бабушка была словно каменная. Слова не произнесла, слезинки не проронила. Словно не могла простить Андрея Сергеевича за то, что он умер.

– Она и потом, когда к нам переехала, наотрез отказывалась о нем говорить, – вздохнула Лика. – Словно раз и навсегда из жизни его вычеркнула. И из памяти тоже. Я, признаться, никогда этого не понимала, но и не спорила. Думала, может, ей так легче?

Они провели на кладбище минут десять, а затем вернулись в машину.

– Куда теперь? – спросил Антон.

– А какие варианты?

– Могу по городу повозить, ты же на территорию индустриального завода хотела. А можем сесть в каком-нибудь кафе и поговорить. Я вчера вечер не впустую провел. Я побеседовал с Вадькой Спиридоновым, и он, хоть и поворчал для вида, всю необходимую информацию мне добыл.

– Да ты что! – оживилась Лика. – Тогда давай ты прямо сейчас мне все расскажешь, а потом мы решим, куда поедем.

– Прямо здесь? На кладбище? – подколол ее Таланов.

– Кладбище ничуть не хуже другого места, – заверила его Лика. – По крайней мере, от мертвых неприятностей гораздо меньше, чем от живых.

– Это точно, – согласился Антон и начал рассказывать.

Во-первых, никаких заявлений о пропаже женщин в полицию Сестрорецка не поступало. Блондинку, труп которой загадочно исчез с пляжа, никто не искал. Или просто времени мало прошло? Зато капитан Спиридонов нашел информацию о малолетних преступниках, убивших двадцать лет назад Регину Батурину и еще четверых человек. Точнее, сейчас они уже совсем не малолетки, а взрослые, еще молодые мужики, но сути дела это не меняло.

Сергей Кривоносов, бывший в банде за старшего, в данный момент четырежды судимый, отбывал наказание в колонии строгого режима «Черный дельфин», крупной тюрьме для содержания убийц в Соль-Илецке под Оренбургом. То ли шил войлочную