Ниже. Ниже. Ещё ниже.

Там, где будет влажно, где грунтовые воды подходят к земле.

Если верить схеме, в одном из ответвлений коридора есть дверь, через которую можно выйти, но войти в неё – нереально.

За спиной послышался какой-то шорох. Я замерла. Харука остановилась.

Обернувшись, попыталась понять, идет ли кто-то за нами.

Тишина. Никого.

Я нахмурилась. Вряд ли Шенгаи строили лабиринт и населяли его какой-то пакостью. С одной стороны, пакость уничтожит врага, который влез без спросу. С другой… может сожрать тебя самого. Айдзи заверил, что тут безопасно, ибо господин Ямато ставил специальные ограничители, напитанные рёку, что не позволяли разгуливать нечисти.

– Ты слышала? – шепнула Харука.

– Слышала.

Я сделала знак следовать за мной. Быстрее сделаем задуманное, скорее поднимемся. Лабиринт у меня особой симпатии не вызывал. Хотя… скорее всего, так и должно быть. Это не слишком подходящее место для прогулок юной госпожи.

Шорох больше не повторялся, но мы с Харукой пошли быстрее.

Коридор сужался, будто давая понять, что не стоит здесь ходить, если не уверен в своей цели. Я слабовато представляла, как всё выйдет на практике, но в теории понимала: кумихимо Плетуньи должен угодить в центр источника рёку.

– Аска, ты тут была раньше? – уже в который раз спросила меня Харука.

– Давно.

Очень давно. Не в этой жизни. Есть малый процент вероятности, что мелкую Аску в лабиринт подземелий не водили, но мне в такое не верилось. Пусть и считали, что наследником должен быть Ичиго, но остальные члены клана тоже не должны быть в неведении.

Воздух словно сгустился. Дышать стало тяжелее. Коридор с каждым шагом сужался.

– Мне это не нравится, – шепнула Харука.

– Так себе местечко, – согласилась я, медленно обнажая вакидзаси.

Впереди мелькнуло нечто, похожее на дверь, тяжёлую, неповоротливую, испещренную непонятными символами.

Позади снова раздался шорох.

Я сжала сильнее рукоять вакидзаси.

– Может быть, уйдём, пока не поздно? – осторожно спросила Харука.

– Поздно уходить, – ответила я, не поворачивая головы.

Можно, конечно, сказать: поднимайся одна. Только вот Харука не послушает – это раз, без меня вряд ли найдет дорогу – это два.

По мере нашего приближения очертания двери становились всё четче. Мягко сияли фиолетовым светом иероглифы и фигуры хеби, выбитые в камне. Надо же, и тут хеби…

– Мы пришли?

– По идее, да, – ответила я.

И тут же поняла: что-то не стыкуется.

Вот она, дверь. Я поднесла ладонь к мерцающим символам – ничего не произошло.

Рёку однозначно тут есть, но… разве от мощи источника меня не должно было если не снести с ног, то хотя бы согнуть?

Я нахмурилась. Что-то не складывается. Что-то пошло как всегда. То есть… через место, где спина теряет своё благородное название.

Харука это заметила. Лишних вопросов задавать не стала. Только попыталась понять, что мы предпримем дальше.

– Ты уверена, что это здесь? – всё же не выдержала она.

Я задумчиво обвела спускающиеся причудливым узором кандзи сверху вниз. Они тут же вспыхнули фиолетовым.

Дверь заскрипела и медленно отъехала в сторону. Мы с Харукой переглянулись.

– Ну, помоги, Плетунья, – прошептала я, занеся ногу, чтобы шагнуть вперед.

И хорошо, что в этот момент Харука ухватила меня за плечо и дёрнула назад.

Вниз спиралью спускалась каменная лестница. Словно гигантская змея, она обнимала черную бездну. Тьма… Живая, бесконечная, зовущая.

Я замерла.

Казалось, ещё секунда – и из этой тьмы потянутся костлявые руки. Руки всех тех, кто когда-то принадлежал к клану Шенгай. Я зажмурилась и мотнула головой. Так, спокойно. Взять себя в руки, унять колотящееся сердце. Если это нужно сделать, значит, я сделаю.

– Мамочки, – прошептала Харука. – Ну и место. Я туда не полезу ни за какие окаси.

– Даже с клубничной начинкой?

– Аска!

Болтовня о ерунде немного расслабила и дала возможность выдохнуть.

– Я Аска, она самая. Поэтому я пойду туда, а ты будешь стоять тут на страже. Если услышишь мои дикие вопли – беги за помощью. Ну… или захлопни дверь, чтобы я не выбралась.

– И не смешно совсем, – проворчала Харука.

Я буквально физически ощущала, что она не хочет бросать меня, но и не может пересилить себя пойти следом. И тут дело не в трусости, Харуку не испугать даже цуми.

«Она не Шенгай, – вдруг четко поняла я. – Ей там нечего делать».

Мысль пришла словно из ниоткуда. Или кто-то нашептал?

Я резко выдохнула, сунула меч в ножны. Появилась уверенность, что тут меня не тронут. Но вот кайкэн с коброй все же взяла. Так надежнее.

– Аска, ты серьёзно собралась…

– А всё это… – Я обвела вокруг рукой. – Похоже на шутку?

Харука закусила нижнюю губу.

– А если ты не вернешься?

– Я вернусь, – ответила настолько четко и твёрдо, что по коридору прокатилось эхо.

И, больше не говоря ни слова, шагнула на первую ступень.

Меня никто не окликнул. Да и не надо.

Ступенька вниз. Ещё. И ещё одна.

Слева была стена, я осторожно придерживалась за неё. Потому что справа – ни намека на поручень. Одно неверное движение, нога соскользнет – и полетишь в черноту.

Аска.

Аска, иди к нам.

Я невольно вздрогнула. Голоса звучали прямо в голове. Воздух вдруг вспыхнул фиолетовыми искрами. Где-то внизу пронесся тяжелый вдох, потом – утробное ворчание. Будто у последней ступени лежит громадный легендарный рюу, которого разбудило моё присутствие.

Голоса как волны накатывали на берег. Их было много, каждый что-то говорил, но разобрать не получалось.

Преодолев часть лестницы, я услышала тихий плеск. Вода? Слава Плетунье! Значит, направление верное.

В какой-то момент дышать стало тяжелее. Снизу шёл жар. Я стянула повязку, закрывавшую лицо, и глубоко вдохнула. Сунула руку за пазуху, где находился кумихимо богини. Нести в кармане всё-таки и непочтительно, и выпасть может. Вот хорошо будет, если кто-то из слуг скажет: «Аска, с тебя дары богини сыплются, подбери, пожалуйста!»

От кумихимо шло приятное тепло.

Я продолжила спуск. Поднять голову было боязно. Если закружится, то… как пить дать упаду.

– Понастроили тут, – еле слышно пробормотала я. – Пока дойдешь до цели – забудешь, как тебя зовут.